Игорь Масленков - Проклятие иеремитов

Многие над Логом посмеивались, припоминая потерянный топор. Как ни пытался он переубедить товарищей, все видели в нём труса и враля. Никто даже не налил ему в «Пьяной белке». Пришлось напиваться за свой счёт. В результате из денег, выданных Даралготом, у него осталось четыре серебряных эрба с мелочью. Оружие ему более не доверили и вручили пешню, что стало лишним поводом для насмешек и оскорблений. Поначалу Лог болезненно переживал унижение, но после бегства из Аридала воспрял духом. И пусть он, Лог, заячья душа и трепло, пусть звенит в брюхе, пусть ноют натёртые ноги, но он жив, а ведь многие из обидчиков и зубоскалов ныне кормят червей в безымянной могиле или загибаются в лесу от непосильной работы.

Лог тупо пялился в спину товарищу, пыжился, лез из кожи вон, силился не упасть от усталости. Впереди послышались какие-то крики. Слава богам, Брехай пожалел несчастных и дал команду остановиться на привал. Бывшего трактирщика можно понять. Он торопился в Эделгард, опасаясь нападения имперцев. Но думал не о людях, а о собственной шкуре. Его вовсе не интересовало, что бунтари второй день ничего не ели и стёрли ноги до кровавых мозолей. Сам он, как заправский далг, восседал на лошади и свысока взирал на измученных людишек.

На лугу недалеко от опушки дубового леса Лог увидел небольшую дюну и остатки древних строений. Упавшие каменные колонны, обломки стен изрядно занесло песком. Руины заросли травой и репейником. Лот ничего не смыслил в истории, да и никогда не питал к ней интереса. Едва осилив грамоту, он думал только о дне сегодняшнем или, в лучшем случае, завтрашнем, но никогда о вчерашнем. И уж тем более не было ему дела до того, что здесь творилось сотни или тысячи лет назад. На руины он смотрел как человек практический, как на источник строительного камня. Но взгляд его не задержался на развалинах.

Отдых после длительного перехода… Что может быть желаннее? Лог с наслаждением отхлебнул из фляги, сделанной из сушёной тыквы, и блаженно растянулся на траве. Ноги гудели, глаза закрывались сами собой. Нестерпимо хотелось спать, как вдруг… Истошные вопли, грохот конских копыт, ржание… Лог вскочил, инстинктивно сжал пешню. Народ в ужасе разбегался кто куда, а прямо среди развалин словно из воздуха появилось двое всадников и какой-то мужик в длинных светлых одеждах. О боги! Д’айдрэ! Да откуда им здесь взяться? Д’айдрэ?! Старые знакомцы! Именно им в лапы угодил он в лесу. Лог не обременял себя размышлениями. Всё в мире виделось ему простым и однозначным. Да и чего тут думать? Сматываться надо. Вот и Брехай, не будь дураком, пустился наутёк.

Лог вмиг вспотел, сердце дико колотилось в груди, кровь долбила виски. Пешню он бросил. Да и какой от неё прок? Главное, спастись, не угодить в лапы к серокожим. Страх, паника, ужас… Малый даже позабыл о деньгах, о шёлковых камзолах и кружевных бабских панталонах и со всей прыти кинулся в сторону деревьев. Остановился только в лесу, отдышался, перевёл дух и на время забылся. Вновь ему повезло уйти от неминуемой погибели.

Тонка грань между реальностью и галлюцинацией, между жизнью и смертью. Не каждому по силам отличить одно от другого. Алексей не стал исключением. Он смирился с незавидной судьбой и приготовился умереть. Но боги распорядились иначе. Следопыт вынырнул из небытия. Солнечный свет ударил в глаза. Всюду зелень и лазурное небо. Орхидиас тревожно заржал. Кайдлтхэ где-то рядом. Далия не видать. Люди… Что за люди вокруг?

Небесный камень Джудетефа привёл в действие тайный механизм, сотворённый жрецами бога времени несколько тысячелетий назад. Всадники угодили в петлю времени, очутились непостижимым образом за сотни ратов от храма и вломились в толпу ничего не подозревавших аридальцев. Кони топтали несчастных, но ни Алексей, ни Кайдлтхэ не могли остановить безумие. Да только отдыхающий среди развалин народ оказался не таким уж безобидным. Кое-кто поборол в себе животный страх и попытался оказать сопротивление. Отощавшие голодранцы схватились за топоры и луки. Несколько стрел отлетело от доспеха. Кайдлтхэ нашлась первой. Среди вооружённой черни она узнала Брехая и Лога, выхватила меч и принялась рубить всех подряд. Алексей, напротив, растерялся, позабыл о Дыхании скорби и только пришпорил коня. Кому-то крепко досталось от копыт Орхидиаса.

Далий отстал. Д’айдрэ пыталась отыскать жреца в толпе. Долго кружила на месте, отбивала атаки, крошила наиболее ретивых, пока не разглядела настоятеля. Жреца окружили вооружённые босяки. Один из них хорошенько врезал в глаз служителю Джудетефа, сбил его с ног. Серокожая бросилась на помощь и быстро разогнала смутьянов.

– Вставай, хорс тебя дери! – кричала Кайдлтхэ.

Далий медленно поднялся. Изначальная ухватила его левой рукой за ворот, буквально забросила на шею лошади и поскакала прочь от места побоища. Алексей, не разбирая дороги, помчался вслед.

Крики и вопли изувеченных лошадьми людей остались позади, но следопыт боялся обернуться, увидеть кучу мертвецов, поймать стрелу, удар топором или дубиной. Он летел как ветер, мешая страх с безумием скачки. Сердце дико билось, спина взмокла. Великого герцога охватило противоречивое чувство, он не мог сосредоточиться и осмыслить случившееся. Где он оказался, почему угодил в толпу вооружённой черни?

Кайдлтхэ остановилась у опушки. Алексей нагнал её и успокоился. Они ушли на добрый десяток ратов и могли не опасаться погони. Д’айдрэ, да и кони порядком потрепали вражеский отряд. Следопыт ни секунды не сомневался, что волею случая он напоролся именно на врагов. Но теперь можно расслабиться, отдохнуть и определиться с планами на ближайшее будущее. А поразмыслить было над чем.

Настоятель медленно сполз с лошади и не удержался на ногах. Серокожая презрительно хмыкнула и спрыгнула на землю. Алексей тоже спешился и помог жрецу подняться. У бедняги заплыл левый глаз и распухли губы. Кто-то и впрямь здорово приложился к физиономии священнослужителя.

– Что теперь скажете, господин Далий? – с издёвкой спросила Кайдлтхэ.

– Возблагодарим Джудетефа, милостивого и всемогущего, за чудесное спасение. – Жрец возвёл к небесам руки и принялся монотонно бормотать слова молитвы.

– Едва ли бог проявил благосклонность именно к вам. После вашего предательства… – стала насмехаться изначальная. – Лучше осмотритесь вокруг и скажите, в каких краях мы оказались.

– Нет, светлая госпожа, – Далий не обратил внимания на колкости д’айдрэ, – на всё воля бога. Ему ведомы все наши побуждения и тайные желания, сокрытые завесой слов…

– Вот-вот, оставьте пустые слова и займитесь делом.

– Ничего определённого сказать не могу, светлая госпожа. Разум мой слаб, а знания ничтожны. Джудетеф…