Игорь Масленков - Проклятие иеремитов

Тем временем Кайдлтхэ обыскала седельную сумку. Ничего стоящего кроме рекомендательного письма, денег и еды не нашла. Собственно, девушку интересовала только грамота. В ней упоминались Ардальф, обитель «Лунный утёс», а от всех владетельных и чиновных лиц требовалось непременное содействие представителю ордена.

Напоследок д’айдрэ внушила слуге мысль, что причиной всех его бед стало нападение разбойников, которые и ограбили важного господина подчистую, отчего несчастный осерчал и тронулся рассудком.

– Пора возвращаться! – выкрикнула изначальная и лёгкой рысью поскакала в сторону города.

Правой рукой она держала поводья лошади Ардальфа – та пригодится Стагейру.

Следопыт напоследок глянул на толстяка и его слугу. Жалкое зрелище. Совсем недавно иеремит мнил себя важным господином, вершителем судеб, а сейчас являл собой полное ничтожество. Воистину судьба переменчива. Сегодня ты здоров, богат, влиятелен, а завтра всеми позабыт, просишь милостыню и ожидаешь смерти. Невольно Алексей задумался о собственной судьбе. Пока удача ему благоволит, но будущее туманно, неопределённо. Даже д’айдрэ не может разглядеть деталей, скрытых во мраке грядущих времён. В возможности внезапной и злой перемены Алексей видел великую несправедливость. Мал человек и слаб. Он подобен утлому судёнышку на океанских волнах, весь во власти стихии любая мелочь грозит крахом и гибелью. Умрут вместе с ним стремления и надежды. Сам он исчезнет, обратится в прах. Через год от него не останется и следа. Даже близкие о нём позабудут, смирившись с утратой. А солнце будет всё так же светить, как и при его жизни. Мир не заметит потери. Смерть всему положит конец. Банально, но, чёрт возьми, до чего обидно!

Алексей гнал меланхолию прочь. Он не мог позволить себе роптать на судьбу, опускать руки. Он и хотел бы остановиться, забыться и отдохнуть, но попросту не имел права. Долг не позволял… Долг? Перед кем? Перед Дэорумом, Кайдлтхэ, самим собой? Пусть он умрёт и тело его превратится в зловонный кусок разлагающейся плоти, но он до конца будет честен и уйдёт с ясным осознанием того, что жил не зря и внёс свою, пусть и малую лепту в изменение мира.

Чёрные мысли отступили. Следопыт задумался о по следствиях сегодняшнего рейда. Ардальф выведен из игры. Теперь от него мало толку. Но слуга остался. Пусть д’айдрэ и поработала с ним, но мужик рано или поздно что-нибудь расскажет. Да и появление голого безумного иеремита вызовет кривотолки. Местные власти начнут следствие. Хорошо, если и впрямь всё спишут на разбойников. А если копнут глубже? В любом случае пара-тройка дней есть в запасе. За это время может многое перемениться.

Через несколько часов Кайдлтхэ и Алексей встретили Стагейра. Серокожая едва уговорила его надеть рясу Ардальфа. От одежды жирного борова несло потом, и магу стоило больших трудов преодолеть отвращение. Зато теперь у него была собственная лошадь.

– Вам придётся потерпеть. Примите неудобства как неизбежное зло. По приезде постираетесь, – давала напоследок советы д’айдрэ. – Не торопитесь, войдите в город под вечер. Никто не должен вас заподозрить в связях с нами. А мы пришпорим коней. Да, не забудьте ознакомиться с подорожным письмом. Если спросят о слуге, то скажите, что он занемог в дороге и остался в какой-то деревне. Едва ли кто из иеремитов вас узнает, но будьте начеку. Первым делом выведайте, где находится камень, а потом постарайтесь отыскать вход в подземелье. Дадите мысленно знать, как будете готовы. Теперь я чувствую каждый ваш шаг. Если случится беда, позовите. Я услышу. Но надеюсь, до этого не дойдёт. И да поможет вам Шелиор. До встречи. – Кайдлтхэ пришпорила лошадь и рысью понеслась прочь.

– Берегите себя, Стагейр. На вас вся надежда, – сказал на прощание Алексей.

Маг кивнул, но ничего не сказал. Лицо его сделалось почти чёрным. Возможно, во всём виноват капюшон. Или дурное предчувствие. План Кайдлтхэ казался простым, дерзким и… нереальным. Слишком всё легко у неё выходило, словно она и мысли не допускала о провале. Откуда такая уверенность? И что делать, если Стагейра разоблачат? На сей счёт серокожая ничего не говорила, гнала сомнения прочь, убеждала себя в непременном успехе. В противном случае следовало ожидать крупных неприятностей. Нет, ему, Алексею, ничего не угрожало, а вот магу, вздумавшему примерно наказать предателя, уж точно не поздоровится. Неужели Кайдлтхэ пожертвует доверившимся ей Стагейром? Нет, она не такая… И всё же гложет, точит душу червь сомнения.

Алексей, погружённый в невесёлые размышления, не заметил, как показались городские укрепления. Стража у барбакана не выказала интереса к всадникам. И в этом имелся свой жирный минус: они примелькались, многие их запомнили и наверняка донесли иеремитам и людям магистратора. Слуга ордена приказал их убить, а власти не сказали последнего слова. Что ж, Алексею не привыкать к покушениям. Его убивали, травили, а он и не собирался умирать. И всё же следовало поостеречься и не лезть на рожон. Но разве Кайдлтхэ усидит на месте?

За ужином в гостином доме следопыт поделился опасениями и получил неожиданный ответ:

– А ведь в чём-то ты прав, Аль. Не засиживайся. До заката надо покинуть город. У меня такое чувство, что этой ночью непременно случится какая-то напасть. Стагейр уже в усадьбе. Пока всё идёт ровно…

– Тогда чего мы сидим? В любую минуту может понадобиться наша помощь.

– Пошли! – решительно сказала д’айдрэ.

Алексей поспешил на конюшню к верному Орхидиасу.

В который раз следопыт благодарил судьбу и Эоборуса, верховного мага братства «Две молнии», за великолепный подарок. В самом деле, конь выручал парня не раз и сделался ему настоящим товарищем в странствиях и рискованных приключениях.

Следовало и впрямь поторопиться. Солнце вот-вот сядет, и ворота закроют до рассвета. Тогда из города не выбраться, а штурмовать старинный особняк – не самый гуманный способ самоубийства. Впрочем, до этой минуты Алексей вовсе не задумывался, как надлежит действовать в случае провала Стагейра. Вход в подземелье известен. Охрана там не велика. Но что дальше? В Доме Серебряного света всё было гораздо проще. Там, по крайней мере, нашлись единомышленники.

Алексей чувствовал себя потерянным и преданным. Но кто предатель? Глупо даже думать о Кайдлтхэ. Она рвётся в бой и без сожаления рискнёт жизнью. Но почему так тяжело на душе и всё валится из рук, словно он немощный больной старик? Наверное, это и есть предвиденье. А каково живётся тем, кого боги до конца дней отметили этим проклятием? Воистину это не дар, а кара. Чувствовать смерть близких людей, несчастья, которые ты не в силах отвратить, невыносимо. Нет ничего хуже, чем ощущать собственное бессилие.