Олег Авраменко - Принц Галлии (др. вар.)

— Нет, дорогая, тебе не удастся завлечь меня этими словами. Слишком часто ты их повторяешь в последние полчаса, чтобы они всякий раз производили на меня магическое действие. Я уже порядком устал от них и более не хочу слышать никаких признаний — ни в любви, ни в ненависти. Если ты в самом деле любишь меня, если ты так сильно нуждаешься во мне, скажи только «да», и я буду твоим — но целиком и на всю жизнь. Ни на что меньшее я не согласен, меня не устраивает должность обер-любовника при твоем дворе. И вообще, тебе стоило бы подумать, прежде чем предлагать эту унизительную роль МНЕ — внуку римского императора… Хорошенько поразмысли, Маргарита, и реши наконец, что в тебе сильнее — любовь ко мне, если таковая имеется, или страх перед утратой части властных полномочий. Даю тебе неделю сроку, как раз до намеченной тобою поездки в Кастель-Бланко — и ни днем позже. К тому времени ты должна сделать выбор, только смотри не опоздай.

— Но, Рикард…

— Это все, дорогая. На сегодня все. Следующий наш разговор состоится лишь тогда, когда ты примешь мое предложение — или вовсе не состоится. До свидания, Маргарита… либо прощай — это зависит только от тебя.

Оставшись одна, Маргарита бессильно опустилась на пол возле кресла, уткнулась лицом в его мягкое сидение и вновь зарыдала. Той ночью она впервые в жизни прокляла корону, которая достанется ей от отца. Вот так это случилось впервые, но далеко не в последний раз.

— Что ты тут делаешь, Жоанна? Уже третий час ночи.

Граф Бискайский стоял посреди просторной гостиной своих апартаментов и вопросительно глядел на сестру, которая сидела перед ним в кресле, сложив на коленях руки. Как ни старалась она казаться спокойной, но мелкая дрожь ее пальцев, озабоченное выражение лица и лихорадочный блеск в глазах выдавали ее крайнее возбуждение.

— Я ждала тебя, Сандро. Где ты был столько времени?

— Ждала? — Граф проигнорировал ее вопрос: не говорить же ей, в самом деле, что сложись обстоятельства иначе, она бы вряд ли когда-нибудь увидела его, да и наверняка не захотела бы его видеть. — Зачем ты ждала меня?

— Нам надо поговорить.

— Поговорить? — удивился Александр. — Среди ночи? Ты что, не могла дождаться утра?

— Я не могла уснуть, Сандро.

— Почему?

— Я узнала, что помолвка Маргариты с Филиппом Аквитанским не состоялась, и подумала…

Граф пододвинул стул к ее креслу и сел напротив нее.

— Ну, и что ты подумала?

— Понимаешь, — сказала Жоанна, нервно перебирая пальцами кружевные оборки своего вечернего платья. — Теперь у тебя снова появились шансы на престол, а я… Словом, есть один человек…

Александр широко ухмыльнулся, оскалив зубы.

— Молодой человек, — уточнил он. — Молодой, интересный, привлекательный, сильный, мужественный, большой и добрый. Любовь с первого взгляда, как я понимаю. При наваррском дворе есть такой милый обычай влюбляться мгновенно и без памяти. И ненадолго.

— Нет, Сандро, это всерьез. Прости, но…

— Ой, прекрати, Жоанна! Свои извинения можешь оставить при себе. — Он откинулся на спинку стула и издал короткий истерический смешок. — Рано или поздно это должно было случиться, и я был готов к этому. Мы, люди, по существу своему похотливые создания, нас постоянно одолевают низменные страсти, и однажды познав плотские радости, мы уже не можем без них жить.

Жоанна покраснела от стыда и негодования и смущенно опустила глаза. В последнее время ее брат стал еще более грубым и циничным, чем был раньше.

— Так ты знаешь, кто он? — после минутного молчания спросила она.

— О боже! Конечно, знаю.

— И… И что ты о нем думаешь?

— Ха! Что я могу думать о нищем варваре? Только то, что он нищий варвар.

— Этого я и боялась, — горько вздохнула Жоанна.

— Чего?.. Ну-ка, ну-ка! — Александр подался вперед и испытующе посмотрел ей в глаза. — Неужели он настолько повредился в уме после падения, что намерен просить твоей руки?

Жоанна молча кивнула.

— Вот оно что! — с расстановкой произнес граф. — Понятно.

Лицо его нахмурилось, лоб и щеки покрылись густой сеткой невесть откуда взявшихся морщин. Какое-то время они оба молчали. Жоанна кусала нижнюю губу и умоляюще глядела на брата, который напряженно о чем-то размышлял. Наконец он спросил:

— Ты уже обращалась по этому поводу к… к своему папочке?

— Нет, Сандро, он ничего не знает. Еще никто ничего не знает. Я решила прежде всего посоветоваться с тобой.

— Вот как! А почему не с Маргаритой?

— Я… Боюсь, она не одобрит мой выбор.

— И правильно боишься… А впрочем, кто знает? Маргарита женщина парадоксальных решений, ее поступки порой непредсказуемы. Не исключено, что она уговорит дядю дать согласие на этот мезальянс — просто так, шутки ради, ведь она у нас известная проказница.

— А ты, Сандро, ты-то что думаешь?

— Я думаю, что не надо спешить. Обожди чуток.

— Обождать? Зачем? Сколько?

— Недели две. Еще хотя бы две недели. Ты же совершенно не знаешь его. Присмотрись к нему, убедись, что он вправду любит тебя, а не охотится за богатым приданным.

— Нет, он не такой, он хороший — я знаю.

— Угу, — иронически произнес Александр. — Без году неделя, как познакомился с ним, — и все-то ты о нем уже знаешь!

— Да, знаю!

— Однако не лишне будет удостовериться. Если ты согласишься покамест держать это в тайне, я наведу о нем кое-какие справки и заодно пораскину мозгами, как бы умаслить дядю и Маргариту, чтобы они не противились вашему браку.

— Правда? — не веря своим ушам переспросила Жоанна. — Ты сделаешь это?

— Да, сестренка. Ведь я люблю тебя и хочу, чтобы ты была счастлива. Ну, как, согласна?

— О да, конечно! — радостно воскликнула она, чуть ли не хлопая в ладоши. — Ты так добр ко мне, Сандро.

Лицо графа нервно передернулось, и лишь усилием воли ему удалось совладать с собой.

— Ладно, договорились. А теперь ступай спать, поздно уже.

— Спокойно ночи, Сандро, — сказала Жоанна, поцеловала брата в щеку и быстро, будто боясь, что он передумает, покинула гостиную.

Александр бухнулся в освободившееся кресло и облегченно вздохнул. Все это время, с момента объявления о помолвке между Филиппом Аквитанским и Анной Юлией Римской, он находился на грани нервного срыва, и только сейчас напряжение последних часов начало понемногу спадать. Разумеется, он был бы плохим стратегом, если бы предвидел возможности примирения Рикарда Иверо с Маргаритой — на этот случай у него был разработан план незамедлительной ликвидации весьма ненадежного сообщника. Однако, к ужасу Александра, события развивались так стремительно, что не успел он отдать соответствующие распоряжения, как неожиданное вмешательство Елены, явившейся среди ночи повидаться с братом, напрочь спутало все его карты.