Анатолий Дроздов - Рыцари плащаницы

— Переживает, что без руки остался.

— Пусть скажет спасибо, что жив, — хмыкнул Козма. — Лечишь их, понимаешь, стараешься, а они…

— Зачем жить такому? — дрогнувшим голосом отозвался Ги.

— Очень даже есть зачем, — наставительно сказал Козма. — Правая рука у тебя осталась, можно писать, креститься, можно чару поднять и женщину приласкать, — он подмигнул Стелле, та покраснела и отвернулась. — Что еще человеку для счастья надо?

— Я воин!

— В земле англов был один флотоводец по имени Нельсон, — сказал Козма. — В морском сражении он потерял руку и глаз. Но продолжал водить корабли. Однажды он направил свои суда против врага, у которого кораблей было много больше. Нельсон выиграл это сражение, хотя в битве погиб. Англы поставили в память о нем большую колонну посреди площади, он самый знаменитый флотоводец этой земли. А ведь тоже мог сказать, что жить ему незачем… Голова воину дана не только для того, чтобы шлем носить. Орудовать мечом да копьем могут многие, а вот думать… У тебя, Ги, сейчас есть такая возможность!

Козма встал и пошел к выходу. Иоаким и Стелла направились следом.

— Правда, что господин оставляет нас здесь? — спросила Стелла, заглядывая Козме в глаза.

— Куда ж его везти такого! — ответил вместо него Иоаким, указывая на дом.

— Вдруг сарацины?

— Сарацинам не нужен раб без руки, — пожал плечами Козма. — Не тронут. Ги поправится и догонит нас.

— А я? — сердито сказала Стелла.

— Кто знает, что ты убивала сарацин? Обычная девушка в селении. Вокруг такие же греки.

— Я лонгобардка по отцу и армянка по матери! Я хочу с вами!

— Нехорошо девушке с мужчинами, — терпеливо стал объяснять Козма. — Нас теперь много, люд пришлый, от послушания отвык, всякое может выйти. Здесь они себя показали дурно… Да и за Ги следует присмотреть.

— Есть кому за ним смотреть! — крикнула Стелла и, всхлипнув, убежала в дом.

— Это ты уговорил Роджера оставить ее здесь? — спросил Иоаким, когда они садились в седло.

— Так лучше, — хмуро ответил Козма.

— Кто знает наперед, как лучше, — сказал Иоаким. — Не останется здесь Стелла. Или плохо знаю женщин!

Он тронул бока коня каблуками и поскакал по узкой улице, с гиканьем махая плетью над головой.

Дервиш в грязной рубахе до колен ковылял к воротам Аскалона, тяжело опираясь на толстую папку. Нечесаные космы седых волос торчали из-под тряпки, отдаленно напоминающей чалму; свисающим концом ее старик время от времени вытирал лицо, размазывая по нему грязь и пыль.

— Что-то зачастил, — лениво сказал один из стражников, скуки ради наблюдая за вихляющей походкой дервиша. — Два дня тому его видел. Повадился…

— Где ж ему за городом прокормиться? — набожно ответил напарник. — Селяне разбежались или попрятались, другие в город перебрались. Здесь спокойней и сытнее. Путь проходит, божий человек.

— Пусть! — согласился первый стражник и оскалил зубы: — С нас не убудет!

Дервиш словно услыхал разговор. Проходя мимо, тряхнул посохом, с навешенными на него колокольчиками и несколько раз повернулся волчком.

— Алла акбар! — выкрикнул хрипло.

— Алла акбар! — послушно отозвались стражники.

— Аллах видит верных и неверных… — забормотал старик. — Магомет избрал Юсуфа Несравненного мечом своим… Трепещите неверные, пришел вас час!.. Изгонят вас в ад, и ангел с огненным мечом станет на страже… Тех, кто помогает неверным… Тех, кто пьет вино и ест мясо нечестивых животных… Кто блудодействует с чужими женами и дочерями, а также кладет в ложе свое мужчин…

Дервиш удалялся, бормоча и отплевываясь, стражники долго смотрели ему вслед.

— Слышал, что он сказал? — сказал благочестивый стражник. — А мы вчера вино пили! Потом к женщинам пошли…

— Ну и что? — хмыкнул первый.

— Дервиш сказал: ад ждет и ангел — с огненным мечом!

— Что еще он может сказать? Слаб на голову…

— Нельзя так говорить! — возмутился благочестивый. — Мы и без того грешники, а ты…

— Грехи свои мы искупили, участвуя в джихаде. Мулла говорил перед битвой, что коли погибнем, так попадем сразу в рай, коли кровь прольем, грехи до конца дней своих искупим.

— Мы не пролили своей крови!

— Но были готовы!

— Считаешь, этого достаточно?

— Аллах уберег нас от меча и стрелы по милости своей. Разве мы виноваты в том?

Благочестивый стражник не нашелся, что ответить и задумался надолго. А дервиш тем временем вышел на базарную площадь и подошел к духану — единственному, который пока открыл свои двери в покинутом христианами и разграбленном ими же Аскалоне.

В духане было многолюдно. С десяток мамлюков, рассевшись на подушках, шумно пировали. Раскрасневшиеся лица и громкий смех красноречиво свидетельствовали о нарушении воинами заветов пророка Магомета. Дервиш остановился у входа и призывно звякнул своими колокольчиками.

— Заходи, старик! — воскликнул немолодой воин с красным, обветренным лицом, сидевший на почетном месте. — Поешь с нами!

Дервиш не тронулся с места. Воин нахмурился.

— Прости его Абдулла! — подскочил юркий духанщик. — Святой человек, как он может зайти? — духанщик выразительно посмотрел на кувшин с вином, стоявший перед мамлюком.

Абдулла пожал плечами.

— Тогда вынеси ему что-нибудь!

Духанщик бросил на глиняное блюдо пару лепешек и кусок вареной баранины, вынес старику. Тот сел прямо на землю у входа в духан, прислонил к плечу посох и принялся за еду.

— Помолись за нас, дервиш! — пьяно крикнул один из мамлюков. — Чтобы не задели нас стрелы и копья нечестивых, избежали мы их клинков, а пуще всего миновал нас гнев господина нашего, Салах-ад-Дина, Несравненного Повелителя!

Старик не ответил. Продолжая есть, указал пальцем в небо.

— Что это он? — полюбопытствовал Абдулла.

— Говорит, что бояться надо только Аллаха, — пояснил духанщик.

— Все его боимся! — обиделся пьяный мамлюк. — Пусть он помолится, чтоб Аллах не гневался.

— Ты хочешь, Али, купить милость Аллаха за лепешку и кусок баранины? — засмеялся Абдулла.

— Я могу заплатить! — насупился Али и полез в кошель за поясом.

— Дервиш не берет денег, — сказал духанщик. — Ему пробовали давать, но он бросает серебро на дорогу. Святой человек…

— Что ж ему дать?

— Подари свои сапоги! — засмеялся Абдулла. — Видишь, босой?

— И подарю! — не отступил Али. — Духанщик, у тебя есть сапоги для дервиша?

Духанщик убежал в глубь лавки и скоро вернулся с парой поношенных, но еще крепких сапог. Поставил их на землю рядом с дервишем. Старик отложил блюдо на ступеньку у входа, взял сапоги, рассмотрел. Затем ловко натянул на свои босые и грязные ноги.

— Теперь Али обеспечено место в раю! — заключил Абдулла под громкий смех мамлюков.