Юрий Корчевский - Владычный полк

К ночи хлебосольный хозяин сам уткнулся носом в тарелку с копченой белорыбицей. Слуги бережно, под руки увели, а правильнее, утащили его в опочивальню, приговаривая:

– Устал хозяин, сморило.

За хозяином разбрелись по своим комнатам домочадцы и гости.

Андрей без сил упал в постель. Нет, так объедаться нельзя, он не верблюд. И надо срочно, завтра утром уходить.

Он проснулся рано, едва начало светать, тихонько оделся и выбрался из дома.

Во дворе, под навесом стоял тарантас. Андрей отвязал свой короб, перекинул ремень через плечо, отпер калитку и вышел на улицу. Нехорошо он уходил, по-английски, не прощаясь, но по-иному не получилось бы – опять долгое застолье, выпивка. А он человек служивый, ему о деле думать надо.

Он вышел на площадь. Зазвонили колокола церквей, призывая к заутрене.

Андрей обратился к прохожему:

– Не подскажешь, где у вас причал?

– Вот в этот переулок зайди – аккурат к реке выйдешь. Там сам увидишь.

Андрей зашагал по переулку. В ту сторону, куда показал прохожий, был уклон. Вскоре в воздухе ощутилась влажность, и он вышел к реке.

Слева, у деревянных причалов стояли суда самых разных видов – от лодок до ушкуев.

Андрей обошел весь небольшой причал, пока не нашел попутное судно. И только когда судно, сбросив сходни и отдав швартовы, отчалило, он перевел дух. Собственно, он не вор, чтобы за ним погоню устраивать, но ушел как-то не по-людски. Хозяева к нему с добром, а он сбежал.

Плавание проходило спокойно. Первый день Андрей не ел вовсе, чувствуя себя сытым после вчерашнего пиршества.

Хозяин судна обеспокоился – ведь Андрей заплатил не только за провоз, но и за харч.

– Ты не болен, часом?

– Нет, чувствую себя хорошо.

– А почто не ешь? Или еда наша тебе не по вкусу?

– Не хочу. На пиру вчера был, объелся.

– А, тогда другое дело. На корабле разносолов нет, пища простая, но сытная.

Через несколько дней они добрались до Новгорода.

Андрей шел к Гермогену и размышлял: накажут его или нет? И удалась его первая поездка или оказалась провальной?

Гермоген оказался на месте. Он принял Андрея сразу, усадил напротив себя:

– Рассказывай все подробно и точно.

Рассказывать пришлось долго. Гермоген периодически прерывал, просил пояснить детали, полуприкрыв веки, кивал головой. Когда же Андрей дошел до стычки с разбойниками, недовольно скривился, но промолчал. А в конце, когда Андрей замолчал, окончив свой рассказ, неожиданно рассмеялся:

– От двух выгодных предложений отказался! Да ты, братец, бессребреник! Выбился бы в купцы, женился бы на красавице и жил бы в Москве!

Андрей покраснел. Купцом он уже был, хлебнул нелегкой доли.

Гермоген посерьезнел.

– В целом ты все сделал правильно. Думаю, на твоем месте другой, более опытный человек поступил бы так же. Моя промашка есть, и ты понял, в чем, – я не дал тебе запасного варианта. Но кто мог подумать, что боярина в застенок бросят? Жаль, очень ценный для нас человек был. Через него мы знали, что во дворе, в ближайшем царском окружении творится. Гаврилов такого доступа к царскому телу не имеет и, похоже, сам в опалу скоро попадет.

Андрей выложил на стол мешочек с деньгами.

– Вот, осталось.

– Забери, считай – твое жалованье. Даю тебе неделю отдыха, ты волен делать что хочешь. А в целом – действия твои разумные и быстрые. Рад, что не ошибся в тебе.

Андрей вышел от Гермогена с улыбкой на лице – от того, как воспринял Гермоген итоги первого задания, зависело очень многое.

Он направился на торг. Рубаха на нем новая, подаренная в Твери, но надо купить запасную, а главное – сапожки. Летом носили короткие, на тонкой подошве из мягкой кожи. Но пройдено в них было много, и Андрей опасался, что следующего похода сапожки могли не выдержать.

Неожиданно для себя он купил немецкие туфли из свиной кожи – добротной выделки и хорошего пошива. А главное – подошва у них была толщиной в палец, такая долго не сносится. Для тех, кто ходит много, удобная обувь очень важна.

Потом побродил по городу, зашел в Андреевскую церковь на Щитной улице, поставил свечку святому Пантелеймону. Вечер провел в харчевне, недалеко от порта, попил свежего пива с солеными сушками, послушал новости со всех концов Руси и Европы – здесь постоянно собирались купцы из многих стран. Обсуждалось все – от цен на товары до любовниц французского короля. За длинными столами сидели по национальностям – немцы с немцами, англичане с англичанами. Но больше всего, конечно, было русских.

Одно было плохо – у Андрея не было близкого друга. Знакомствами он обзавелся, но в душе был одинок.

Он отправился на подворье. Устал за поездку, хотелось отдохнуть. Андрей предвкушал неделю отдыха.

Однако отдохнуть Андрею удалось всего два дня. На третий день утром к нему в комнату постучал послушник:

– Доброе утро. Тебя призывает к себе отец Гермоген. Просит не медлить.

Видно, что-то срочное.

Андрей вошел в келью Гермогена, поздоровался и поклонился.

– Не дал я тебе отдохнуть? Дело срочное появилось, думаю, как раз для тебя. Толмач нужен хороший. Придется ехать в Псков, причем безотлагательно. Поедешь не один, дам человека из Владычного полка – он будет заниматься лошадьми, охраной. Кстати, он знает того человека в Пскове, к которому вы приедете. Будешь выполнять его указания. Скажу больше: в Пскове состоится встреча наших врагов, естественно, тайная. Ты должен будешь слушать, о чем они будут говорить, и запоминать. Потом доложишь мне.

– Все исполню, как велишь.

– Твой провожатый, Петр, уже должен быть во дворе, с лошадьми. С богом! – С этими словами Гермоген передал Андрею небольшой мешочек с монетами. Андрей понял, что аудиенция окончена, и вышел.

Сначала он прошел к себе в комнату, надел перевязь с пистолетами, пояс с ножом, сунул в рукав кистень – безопасности много не бывает. Выбежав во двор, увидел, что у коновязи уже стояли две лошади и рядом – молодой парень, одетый как служилый человек – в кафтане и с саблей на перевязи.

– Ты, что ли, Петр?

– Он самый. На лошади ездил?

– Приходилось, но не люблю.

– Придется. Садись на пегую кобылу.

Петр ловко взлетел в седло, Андрей – несколько неуклюже. Они выехали со двора и переулками рысью припустили к городским воротам. Как только дорога стала свободнее от крестьянских повозок и пеших людей, Петр стегнул коня. Андрей не отставал.

Скакать было неудобно, седло било в пятую точку. Андрей привстал на стременах, пригнулся к шее кобылы. Так было удобнее, но быстро уставали ноги.

До вечера они сделали только одну остановку – дали передохнуть лошадям, покормили их и напоили. После отдыха темп сбавили и до ночи прошли еще верст двадцать.