Андрей Васильев - Время рокировок

Что до оплаты – тут тоже все было хорошо. Атомщики платили за живой товар щедро и на месте, хотя средства оплаты были и незамысловатые. Те самые затрапезные ружья, которые я видел, боеприпасы к ним, ножи и кинжалы, хотя и в небольших количествах. А еще – соль, с которой в степи было туго.

Есть у меня подозрение, что эти лихие ребята пошли моим же путем. Не хотят они усиливать каганат, а потому спихивают им всякий залежалый хлам. И правильно делают.

И все бы шло хорошо, если бы великий каган не возомнил себя попирателем Вселенной и не потребовал, чтобы люди из Атом-сити присягнули ему на верность. С чего в его бритую голову забрела такая мысль – этого никто сказать не может. Хотя Салех и подозревал, что все это – происки Асланбека, который нашептал подобный бред ему в уши. Каган и так был тщеславен, и этот уголек тлел в его душе, так долго ли раздуть из него костер?

Как назло, две недели назад представители Атом-сити приперлись в каганат на торг. Поначалу товарообмен происходил у горы, но потом атомщики начали приезжать сами, чтобы видеть весь ассортимент рабынь, а не только тех, кого им пригнали.

Какая конкретно муха укусила кагана в тот день – никто не знает, но он, несомненно, окончательно сбрендил, поскольку в здравом уме творить то, что сделал он, не станет никто. Он соизволил дойти до торжища, того самого холма, где некогда закупались живым товаром и мы, приказал вывести торговых гостей и потребовал от них клятву верности, коленопреклонения и всего остального. Ну и, до кучи, скорейшего явления Джона Адамса пред его, кагановы, очи. Ах да. Еще передачи всего оружия и транспорта в ведение досточтимого Асланбека, который отвечает за нападение и оборону. Если они все это сделают быстро и правильно, то он позволит людям из-за горы жить. Если нет – сотрет в порошок.

Атомщики подавили улыбки и сообщили великому кагану, что они подобные решения принимать не могут. Что же по этому поводу думает Джон Адамс, может сказать только он сам, но они обязуются передать ему слова досточтимого кагана. А коленопреклонение – это уже лишнее, у них с самолюбием и самоуважением все в порядке. Если тут все кому не лень встают на колени, то у них, в Атом-сити, такое не принято.

В результате в живых из одиннадцати атомщиков осталось только двое. Пятерых убили в перестрелке, просто так они не сдались, четверых, уже раненых, посадили на кол. В наших условиях подобная казнь, в отличие от «того света», не болезненна, но очень унизительна и по времени в иных случаях проходит очень долго. Нет, можно ускорить смерть, но великий каган очень осерчал на атомщиков: они мало что колени не преклонили, так еще и грузовичок, на котором приехали, сожгли. Один из погибших успел всадить очередь в бензобак, полыхнуло так, что будь здоров. И грузовику хана, и соли в кузове – тоже, ее из пепла потом выбирать замучаешься.

Что до уцелевших двоих – так их на холме просто не было. Они ждали караван с добычей в степи, в одном из оазисов. И не одни, а с приемником, с помощью которого все и слышали – как видно, старший из группы, поняв, куда дует ветер, включил передатчик, с техникой у этих ребят все было в порядке.

Сообразив, что каравана с девками не будет, а смерть дышит в затылок, эти двое запрыгнули в багги, который был припрятан неподалеку, и рванули к родным горам, но напоролись на Салеха, который топал к дому с очередным караваном рабов. Он, Салех в смысле, вообще старался в последнее время не слишком часто бывать в каганате, от греха.

Вот этот момент мне был не совсем ясен. Как эта парочка умудрилась спрятаться в степи так, что их не нашли вездесущие кочевники, да еще и добраться до искомого оазиса на багги, который далеко не бесшумен? Туманное это все, но мучить расспросами Салеха я не стал. Может, он чего и смог бы мне сказать, но к существу вопроса это сейчас никак не относилось.

Впрочем, вероятно, он и в самом деле был не в курсе, как такое возможно, поскольку не имел к этому отношения. Иначе с чего бы пассажир багги дал в сторону его отряда автоматную очередь, прибив троих бойцов, а водитель взвинтил скорость до максимально возможной, уходя в сторону?

Собственно, это водителя и погубило: колесо попало в какую-то рытвину, машину крутануло в сторону, и она перевернулась. Не дал бы газку – проскочил бы, а так… Он умер сразу, но зато пассажир рассказал Салеху о том, что случилось в каганате и почему они были по отношению к нему столь агрессивны.

Узнав все это, Салех сначала опечалился, а после призадумался. То, что над его головой уже занесен топор, было ясно. И никакие действия и связи уже не помогут. Избежать смерти можно было, только полностью устранив угрозу. А угрозой являлись великий каган и Асланбек.

Поразмыслив минут пять, он достал пистолет, который я некогда ему подарил, и в упор расстрелял уцелевших членов своей группы, кроме Криса, который был ему предан всей душой. Потом Крис перебил два десятка рабов, которые стали нежелательными свидетелями произошедшего. Жалко товар, но что поделаешь?

Багги он забрал себе, а атомщика отправил под присмотром Криса к горам, чтобы тот переправился на ту сторону и все-таки рассказал Джону Адамсу о случившейся катавасии. Странно звучит, но именно война могла дать Салеху козыри в руки. Как минимум – отсрочку от смерти, поскольку во время нее Асланбеку будет не до него.

– Вот так, – закончил свой рассказ Салех. – Вот такие у нас в степи дела.

– Клиника, – коротко резюмировал я. – Ваш каган совсем рехнулся. Слушай, Салех, я к тебе на тот холм больше не поеду.

– Я сам тебе не дам этого сделать, – очень серьезно сказал Салех. – Какой холм? Раньше я мог тебе сказать: «Сват, брат мой, приезжай, есть хороший товар. Покушаем, поторгуем». И я мог гарантировать твою безопасность. А теперь – нет. Больше скажу: если ты приедешь, то я даже не могу сказать, чем это кончится для тебя. Хотя… Недели две назад ты точно умер бы, Асланбек не упустил бы такой шанс. Теперь ситуация изменилась, теперь ты для него не добыча, а вероятный союзник.

– Что, Джон Адамс решил-таки не преклонять колени? – хихикнул я. – Не признал он, стало быть, великого кагана своим хозяином?

– Не то слово, как не признал, – подтвердил со смехом Салех. – Очень не признал. Только за последние три дня он почти полсотни наших воинов на перерождение отправил. Я же говорю: есть другие проходы с той стороны, он оттуда запускает в степь мобильные группы, а те охотятся на наших воинов. У них же и снайперские винтовки есть, и багги, и даже мотоциклы.

– Что-то маловато – полсотни, – засомневался я. – При такой-то технической базе?

– Он больше пугает, чем убивает, – очень серьезно ответил мне Салех. – Он умный. Он хочет, чтобы мы боялись, испуганный враг не так опасен, особенно когда начнется серьезная война.