Ингмар Миваки - Тот, кто не спит

Рыжеволосая поманила его рукой, и, как только Иона приблизился к ней, его накрыла волна безотчетной радости. Между ним и Свидетелем свет стал значительно интенсивнее, и спустя мгновение Ионе были любезно предоставлены знания о некоторых хитросплетениях и взаимосвязях параллельных миров.

– Понял теперь? – терпеливо спросила она, скрестив на груди руки, и сей момент исчезла. На ее месте вспыхнул зигзаг молнии и возник одноногий козел, уставившийся на Иону немигающим взглядом. Козел молчал и смотрел, должно быть, целую вечность.

– Слышимое исчезает, видимое остается, – помог ему Иона сформулировать мысль, повторяя монотонно вслух каждое переданное козлом слово. – Так мы и видимое заменим, до трех не успеешь сосчитать. Если не включишь соображалку одновременно со своим благородным и милосердным сердцем.

Иона, имея с козлом телепатическую связь, наполнился героическими идеями и уже явственно ощущал, как поднимается его боевой дух.

– Бр-р-р, – помотал головой он, не желая больше видеть козла.

Он закрыл лицо ладонями и стал шепотом считать. Сосчитав до шести, посмотрел на козла сквозь пальцы. На месте козла снова появилась рыжеволосая.

– Свет звезды до нас доходит, когда звезды уже, вполне возможно, нет, – философски изрекла она. – Объясняю по порядку. Когда-то нас спроецировали сюда и в соседние миры. Это раз. А во-вторых, послание отправлено одно для всех. Одно и то же, но активирует каждый в своем мире по-своему. Каналы связи между мирами, как ты уже понял, нарушены. Давно нарушены. Столкновения идут по принципу точечного обстрела. Но все это тем не менее не должно противоречить мирному сосуществованию. Соседи должны помогать друг другу. Можешь сто раз назвать это утопией, прописной истиной или как угодно еще, Свидетелю нет до этого дела, потому что от твоих слов и новых интерпретаций старого ничего не меняется: люди слишком далеко зашли и не оправдали ожиданий Межгалактического Братства, засрав прекрасную голубую планету. Ваша клетка излучает информацию о вашем плачевном состоянии. Они ее получают, передают вам ответ, как ее вылечить, но вы либо не способны принять сообщение вообще, либо принимаете, но не можете расшифровать его, либо расшифровываете неправильно, а именно во вред другим и себе во благо применительно к системе потребительских ценностей рода человеческого. От того и весь сыр-бор. Представляешь ты себе или нет, каково это – знать, что брат болеет, и не иметь возможности помочь ему, потому что брат выздоравливать не желает. Более того, погибая, тянет свои грязные щупальца в сторону соседа. И вот, сосед начал тоже покашливать.

– Щупальца? – скорчил брезгливую гримасу Иона.

– Ну, это так, образ для убедительности.

– А-а, – протянул Иона. «Что же делать?» – задал он мысленный вопрос.

– Ну дите дитем, – покачала головой рыжеволосая. – Говорю же, в героях острая нехватка.

– Ну какой из меня герой? Сама посмотри.

– Со своими новыми знаниями будешь действовать увереннее. Дай отпор кровопийцам, преврати андрил в людей!

– Как? – почесал затылок Иона.

– Разработанным в соседней клетке новым способом. Поправшие закон Братства должны быть нейтрализованы, наконец.

– Ну-ну, – только и ответил он.

– Ну, хорошо. Можно и без пафоса, – живо откликнулась рыжеволосая. – Я уже, честно говоря, чуть было не засомневалась в своевременности нашей встречи. Если тебе так тяжело все это принять, попробуй включить воображение. Представь себе, что это просто игра, и ты в ней повысишь культуру, – мягко улыбнулась она. – Игроки переходят на новый уровень восприятия, оставаясь живыми. Заодно проверишь, насколько искренним было твое желание не быть потребителем, когда ты покидал город.

– Игра, потребитель, город, – повторил Иона, глядя на собеседницу с тоской.

– Думаешь о том, что не знал любви, но это неправда. Она была у тебя, и ты ее прошляпил. Считал, что девушка слишком хороша для тебя?

– Поскольку тебе все обо мне известно, то мне ничего не остается, как подтвердить. Иначе бы я, скорее всего, соврал. Истинное положение наших земных дел заключается в том, что любовь – это каждодневный адский труд. Господи, чувствую себя, как на приеме у психоаналитика.

– Хм. Ты капитулировал. Скажу по секрету, будет у тебя второй шанс. Любовь не является трудом, когда ты в состоянии справиться с собственным раздражением.

Иона посмотрел на собеседницу задумчиво и рассеянно.

– А как там, в соседней клетке? – поинтересовался он.

– Колодец под боком, я уже предлагала, – кивнула собеседница через плечо, в сторону озера.

Иона замялся.

– Вот ты говоришь, мы все связаны, – снова забубнил он, – и Свидетель является чем-то вроде кровеносной системы. Допустим. Тогда интересно было бы узнать, что же это за мозг такой, что клетки в нашем едином организме отмирают?

– Углубляться в эту тему мы с тобой сейчас не будем. Наша задача – воздействовать на мозг обратным импульсом. Поставить палец на собачку он всегда успеет.

– Есть такой момент, стало быть, – нахмурился Иона.

– Наш Главный – меломан, – объяснила рыжеволосая, элегантным движением руки откинув волосы. – А у нас тут в клетках никакой согласованности. Полный диссонанс и никакой гармонии. Представляешь, слушать такое без конца и без края, а?

– Рехнуться можно, – вздохнул Иона. – А я-то всегда считал, что Главный нам тон задает.

– Время драгоценное теряем, – снова ушла от ответа рыжеволосая. – Давай же, отомри, дорогой.

– Я еще в городе все молитвы по памяти знал, – мечтательно поглядев в каменные своды над головой, сказал Иона, игнорируя призыв.

– Есть в этом какой-то элемент кокетства, – строго покачала головой та.

– Я могу знать, что это за женщина, чей облик принимает Свидетель? – Переведя взгляд с потолка на собеседницу, Иона постарался принять вид как можно более целомудренный и отрешенный.

– Этого я тебе не скажу. Монах. – Рыжеволосая презрительно фыркнула, после чего снова превратилась в светящуюся фасолину.

– Куда ты? – протянул к ней руки Иона. – Никак не могу привыкнуть к твоим настроениям, то есть колебаниям, – стал оправдываться он, но собеседница исчезла.

И тогда он сильно расстроился, сочтя подобное отношение к себе несправедливым. Вслед за легким дуновением ветерка пещера наполнилась гулом прогремевшего где-то далеко взрыва.

– Видишь ли ты меня сейчас? – спросила фасолина. – На самом деле я и здесь, и в твоем городском доме из света и стекла. Хочешь обратно прямо сейчас?

– Искушаешь меня, – смекнул Иона и снова ощутил толчок наподобие того, что испытываешь, когда долго не можешь уснуть и только начинаешь погружаться на желанную глубину, как тебя снова выталкивает на поверхность.