Александр Плетнёв - Эпохи холст заиндевелый - мазком багровой кисти…

Пошла крупная торосистость, заметно возросла вибрация корпуса, началась своеобразная раскачка — нос приподымался, заползая на льдину, та не выдерживала веса громилы ледокола, проламывалась, уступая, и судно клевало носом, чтобы затем всё повторялось вновь.

С треском и грохотом…

И клёкотом взбиваемой винтами воды…

Сквозь стылую среду, шумоизоляцию рубки…

До уже привычных перепонок…

На 'телеграф' (ручки управления движения судна, их три на каждый винт) становится старпом — впереди намечался сложный участок.

— Средняя три узла! — Поступил доклад.

Так прошли с милю. В очередной раз, оседлав поверхность, 'Ямал' мощно, но неожиданно беспомощно замолотил винтами, застыв на месте.

— Хрена себе, — раздаётся за спиной капитана незнакомый голос.

— Полный назад! — Командует Чертов и только потом оборачивается, — о! Пассажиры пожаловали! У вас какие-то вопросы товарищ старший лейтенант?

Машины крутили реверс, и махина ледокола стащилась с неподатливого поля.

Командир морских пехотинцев молчал, уставившись на отступающий от пролома нос судна.

Пропятились метров на сто и новая команда:

— Полный вперёд!

Визгнула на коротком сигнале предупреждающая сирена. Все за что-нибудь ухватились, зная, что сейчас будет толчок.

'Ямал' вгрызается в сделанный во льдах пролом, с грохотом, с вибрацией и с тряской отвоёвывает участок пути ещё на полкорпуса.

Звякнул стакан в подстаканнике, подпрыгнула трубка на рычаге телефона, покатился, упал карандаш с штурманского стола…

— Полный назад!

— Да тут не четыре метра, — ворчит старпом, — что-то летуны недобдели.

— У них на борту стоит аппаратура СВЧ-зондирования. А она, как известно, даёт немалую погрешность. Оказалось, что в неудобную для нас сторону — видимо паковый участок, — нисколько не напрягаясь от сложности прохода судна, замечает Чертов. И снова командует, — полный вперёд!

Протяжный скрип, удар, в очередной раз нос судна лезет выше.

Стоящий позади офицер, снова не сдерживаясь, что-то удивлённо бормочет.

— Что, молодой человек, первый раз видите ледокол в тяжёлых льдах?

— Впечатлён! Гефестово воплощение!

Такое неожиданное экспрессивное сравнение вызвало удивление. Морпех не просто крепкий парень лет тридцати — выпирающая грудь, тугие мышцы шеи и рук при среднем росте немного квадратили его фигуру, что не производило впечатления интеллектуала.

— Вон он сейчас главный наш 'гефест', - чуть погодя указал Чертов на старшего помощника, снова отыгравшего аверс-реверс, — тут важно при переводе с хода вперёд, назад и далее, не остановить винт, чтобы он постоянной струёй отгонял обломки льдин.

— А не то…?

— А не то? — Переспросил капитан, слегка покривившись на манеру речи старлея, — а не то застрянет льдина в винтах — можно лопасть потерять. Я видел, вы во время погрузки разглядывали наши запасные на верхней палубе…?

— Вот те огромадины? — Удивился офицер, — и обломать?

— Они самые, — подтвердая жестом, — и обломать вполне…, как дураку стеклянный, простите, член — на раз!

Новый разгон сделали со 150-и метров. Ледокол влез на льды чуть ли не всем корпусом, оставив в воде кормовую часть с бешеным бурлением винтов. И замер. Ни туда, ни сюда.

В этот раз уже кэп сказанул:

— Ну да ни хрена ж себе заползли!

И стоял, чуть наклонив голову набок, как будто прислушиваясь, слегка сгримасничал морпеху, дескать 'видишь, как бывает'. И уж собирался дать команду заполнить носовые дифферентные цистерны, как похожим на выстрел звуком лопнула здоровенная льдина и изломанной змеёй побежала вперёд чёрная дорожка трещины, ветвясь поперечинами. Зубовным скрежетом 'Ямал' осел корпусом, ширя для себя вместилище, на мгновенье создав эффект ухода палубы из-под ног.

— Отлично, — осклабился капитан, с довольством и превосходством глядя, то на покоренную природу, то на старлея, как бы говоря: 'видал, как могём!'.

— Полный вперёд!

Морпех приник иллюминатору, глядя как расползается трещина и судно уже с меньшим усилием, да какое там, почти непринуждённо после таких-то 'туда-сюда', устремилось вперёд.

— Хребет мы ему сломали, — компетентно заявил старпом, передавая ручки управления вахтенному, — теперь пойдём легче.

— Так что вы хотели молодой человек? — В свою очередь спросил капитан у офицера морской пехоты.

Видимо после всего увиденного, старлею все его вопросы показались мелкими и незначительными, однако, не был бы он военным… Дрессировка как ни как!

— Товарищ капитан…, - военный потупился не находясь, как правильно обратиться к капитану судна, — э-э-э…, можно вас по…

— А вас?

— Старший лейтенант Волков.

— Андрей Анатольевич Чертов.

— Да…, так точно. Андрей Анатольевич, во-первых, хочу высказать беспокойство. В моём подчинении 36 человек…

— В моём семьдесят шесть…, - не перебивая, вставил капитан.

— …я, как вы поняли, в Арктике новичок. Скажите, у вас тут это часто происходит?

— В Арктике? — Чертов задумался, вспоминая все случаи, — техника иногда подводит. Не без того. Бывает — люди. Вы спрашиваете об отсутствии связи? Иногда случается. Но чтобы так — впервые.

— А то, что все вырубились? Есть какие-то объяснения? Не знаю…, магнитная аномалия, северное сияние, радиация…, война, ЭМИ?

— Радиационный фон в норме, — вступил старпом, — при электромагнитном импульсе пожгло бы электронику, а у нас всё цело. Видеомониторинг физической защиты зафиксировал, то о чём вспоминают многие перед потерей сознания — белое свечение. Возможно, это и было какое-то атмосферное явление. Или сопровождалось таковым. На моей памяти ничего подобного не было.

— А не могло это быть атакой, террористическим актом?

— Начальник службы безопасности сейчас работает над всеми версиями. Пробы воздуха ничего не выявили. Проводится анализ воды и некоторой пищи.

— Моему взводу придан груз на борту — оружие, и вы могли бы включить моих людей в обеспечение охраны, — по решительному виду офицера было видно, что он перешёл к главному.

— У вас, наверное, что-то посерьёзней, нежели в нашей оружейной комнате? Если не секрет…

— В контейнере, помимо персональных средств моих бойцов, наличествует груз военного назначения для пограничной службы ФСБ.

Капитан терпеливо ждал, не подгоняя вопросом о подробностях. Второй помощник, выполнявший роль суперкарго, говорил ему после погрузки в порту Мурманска, что вояки не предоставили список перевозимого оружия и остального взрывоопасного, отделавшись размытым 'груз военного назначения'.

Впрочем, старший лейтенант наверное не видел в том особой военной тайны, навскидку перечисли, то о чём знал сам: