Павел Тюрин - Legenda о «писающем британце»

С появлением на острове молодого хозяина озеро в разных местах время от времени стало пускать огромные пузыри, которые взлетали в воздух и лопались в вышине с жутким треском. Лохнессологи считают, что это чудовище, выпуская газы из глубин озера, готовится к встрече с Ричардом и скоро прибудет к нему в замок.

От туристов в любое время года и раньше отбоя не было, а теперь и вовсе столпотворение, и потому, чтобы увидеть сразу двух монстров – Loch Ness Monster и Peeing Briton – сюда едут со всего света.

А тем временем Ричард, увлекся историей острова и, разбираясь в старых бумагах библиотеки замка [73], наткнулся на неизвестные страницы биографии знаменитого писателя А. П. Чехова. В заросшей пылью книге почетных гостей ему попалась на глаза запись, свидетельствующая, что некий русский Mr. Tczechov в 90-х годах 19-го века приезжал сюда на лечение целебными лохнесскими источниками от чахотки и познакомился здесь с прадедом Риччи, который незадолго до этого вернулся из Англии, нахватавшись там идей преобразования всего и вся. Мистер Блокхэд-старший повстречался тогда с Чеховым случайно на процедурах, где сам лечился от подагры и других недугов, а когда выяснилось, что рядом с ним лечится знаменитый писатель и чихающий доктор из России, то зазвал его погостить к себе в имение, чтобы поболтать с чужеземцем о болезнях и судьбах человечества.

Антон Павлович появился здесь вовсе не случайно – во время своего путешествия на Сахалин – «остров каторжников», он услышал древнюю легенду айнов о том, что на другом конце света, в Шотландии, наоборот, есть цветущий «остров свободы», который они называли «Остров сакуры» и которым правит добрая чуда-юда (Yewdo the Wonder) [74].

Несмотря на то, что Антон Павлович считал, что «искатель приключений и тоже литератор» англичанин Б. Говард, говоря об иудейском происхождении айнов , погорячился, написав в своей книге «порядочный вздор об айнцах» [75], намерение посетить загадочный остров его не оставляло. Прошло долгих 10 лет, пока он смог, наконец, тайно посетить Cherry Island . Трудно сказать, что больше тянуло Чехова на остров – история и родовые корни гонимых отовсюду «айнов», чудо-юдо-рыба-кит или мечты о свободе.

Но все это, как мы теперь знаем, ушло на второй план, когда он стал свидетелем споров арендаторов имения с вернувшимся хозяином о будущем вишневого сада. Разворачивающаяся на его глазах трагедия настолько увлекла драматурга, что зародила у него замысел написать комедию «Cherry garden» – «Вишневый сад», хотя, как сам писал жене: «я еще сам не понимаю, какая она, что из неё выйдет, и меняется она каждый день».

Оказывается, раньше на острове был вишневый сад (оттого он и получил свое название), но появившийся здесь старик приехал с новомодной идеей – построить в этой заповедной зоне дачки и сдавать их жителям здешних промышленных поселков – «Настроим мы дач, – убеждал он, и наши внуки и правнуки увидят тут новую жизнь. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности».

«Вишневый остров» – единственный остров Лох-Несса, который виден в юго-западной стороне озера, расположенный в нескольких милях от городка Fort Augustus

Но для этого надо было бы вырубить большую часть садовых деревьев, и постояльцы стали отговаривать его от этой затеи. Все в один голос, наперебой увещевали:

– Вырубить? Милый мой, простите, вы ничего не понимаете. Если во только всей губернии есть что-нибудь интересное, даже замечательное, так это наш вишневый сад. В прежнее время вишню сушили, мочили, мариновали, варенье варили.

– И в «Энциклопедическом словаре» упоминается про этот сад.

– Неужели с каждой вишни в саду, с каждого листка, с каждого ствола не глядят на вас человеческие существа, неужели вы не слышите голосов… Как же вы не слышите и не видите?!

– Да, – отвечал старый Блок , не слышу и не вижу, а все потому, что мой папаша был мужик, идиот, ничего не понимал, меня не учил, а только бил спьяна, и все палкой. В сущности, и я такой же болван и идиот. И такими же будут мои дети и правнуки.

Ему говорят: – Да кто же в нашу глушь поедет?! Только понаехавшие в наши края черномазые лебеди иногда наведываются, да и то потому, что их отовсюду гонят – не к добру они. Вон и сейчас один вдалеке показался.

Издалека «чудовище» и впрямь можно было спутать с черным лебедем

Провинциалы ошибались – из воды показывался не «черный лебедь» – в озере Лох-Несс обитали последние из оставшихся на планете плезиозавров (лат. Plesiosauria – вроде бы ящер), которые, ненамного высовываясь из глубин, изображали плывущих по водной глади лебедей. Эти «лебеди», появление которых считалось дурным знаком, в конце концов, и отпугнули потенциальных дачников, сорвав планы нового латифундиста. Поэтому, несмотря на то, что многие деревья повырубили, старик не успел до конца реализовывать свои идеи.

К тому же его совсем замучила подагра, и к концу жизни стал вообще плохо соображать, что происходит вокруг. Уходя из жизни, в полузабытьи он бормотал: «Иной раз, когда не спится, я думаю: „Господи, ты дал нам громадные леса, необъятные поля, и, живя тут, мы сами должны бы по-настоящему быть великанами… И душа моя всегда, во всякую минуту, и днем и ночью, была полна неизъяснимых предчувствий. Я предчувствую счастье, я уже вижу его…“» [76]

Антон Павлович в гостях у Блокхэда-старшего [77]

Эта встреча с обитателями острова так растрогала Антона Павловича, что он немедленно взялся за написание знаменитой теперь пьесы «Вишневый сад» в память о своем пребывании на острове, в которой только названием намекнул о тайном посещении Cherry Island на британских островах, и совсем не упомянул о своем возможном участии в вырубке сада.

Раньше территория острова была гораздо большей, но когда вишневого сада не стало, он стал оседать в воду, и сейчас от него мало что осталось. Блокхэды пытались было поддержать утопающий остров, вбивая вдоль берега длинные сваи, но толку от этого было мало.

Молодой Блокхэд, продолжая копаться в архивах о пребывании на острове именитых посетителей, наткнулся на пожелтевшую фотографию и запись в гостевой книге, где, рядом с пометкой «Дочь Альбиона», упоминалось, что Mr. Tczechov любил выходить с мисс Уилькой Чарльзовной Тфайс на берег озера порыбачить или просто подышать с ней лохнесским воздухом и позабавить своими рассказами о нравах российской жизни.