Лайон де Камп - Стрелы Геркулеса

— У нас не хватает рабочих рук. Я пытался снять людей с верфи, но там свободны только разнорабочие. Если я нахожу опытного специалиста, то сразу находится дюжина мастеров, которым он просто необходим. И тебе необходимо предоставить убедительные аргументы, чтобы в первую очередь получить рабочих. А ты мне показываешь какие-то сложные навороты, которые не будут работать, да к тому же не найдется ни одного солдата, способного научиться управлять твоей катапультой. И плюс ко всему стоимость такого устройства неимоверно возрастет из-за высокой сложности. А Архонт достаточно ограничен в средствах.

— Ну и что тогда?

— Если ты вернешься к модели с вращающимся луком, то я мог бы рассмотреть этот вопрос и, скорее всего, нашел бы способ помочь тебе.

— Нет!

— Почему нет?

— Я уже прошел через это. Существует множество способов решить задачу разными способами. И, клянусь богами, я нашел наилучший! И ставлю мою последнюю драхму, что я прав. Если после этого ты захочешь посмотреть на катапульту с вращающимся луком, я сделаю ее для тебя. Но я не отступлюсь от самого многообещающего решения до тех пор, пока на деле не опробую!

— Значит, будешь работать без плотников. Я не намерен переводить с важных объектов рабочие руки для строительства слишком сложной игрушки, которая разлетится на куски при первом же выстреле!

— Мой дорогой Лифодем! Если ты дашь мне возможность построить катапульту в полную величину, то получишь ответ на все вопросы. То, что этот механизм жизнеспособен, станет понятно… всем, — сжав губы, с трясущимися от гнева руками ответил Зопирион.

— Ты хочешь сказать, что станет понятно даже такому полуграмотному мужлану вроде меня? — гримаса исказила лицо Лифодема, и последнюю фразу он уже кричал. — Да? Это ты хотел сказать? Так смотри же, господин Гений, весь твой так называемый интеллект развратил тебя донельзя! Последнее слово должно оставаться за практиками, такими как я. Именно поэтому я твой начальник. Ты думаешь: ты чертовски умен, потому что учился в школе? Если бы ты обладал хоть каплей здравого смысла, то не создавал бы устройств, которые сразу же идут на слом! Ты похож на глупца Симона с его бронированной колесницей весом в двадцать талантов!

— Но…

— Замолчи, раб, собачья морда! — завопил Лифодем. — Как ты смеешь перебивать, когда я говорю с тобой…

— Клянусь богами, мне не заткнет рот наиглупейший из ослов вроде тебя…

— Господа, господа, — вскричал Архит и бросился разнимать взбешенных мужчин.

Их голоса слились в один яростный рев. От этого шума все, кто был в Арсенале прекратили работу. Кузнецы оставили остывать на наковальнях куски железа и бросились на галерею, где Архит озабоченно пытался предотвратить драку между Зопирионом и Лифодемом.

И как раз в это время в Арсенал прибыл Филист в сопровождении секретаря. Увидев, какое представление идет на галерее, он рассердился и с большим трудом захромал вверх по лестнице. Как только Филист появился в поле зрения драчунов, те мгновенно перестали кричать друг на друга и одновременно обратились с пылкими речами к начальнику. Зопирион пытался объяснить принцип действия своего механизма, а Лифодем буквально визжал от ярости.

— Этот юный всезнайка невежественен и не подчиняется субординации! Сжечь его! Сжечь его! Сжечь его!

Филист, опершись на палку с головой дракона, подождал, пока оба не замолчат.

— Зопирион, ты собираешься строить небольшую модель или в полную величину?

— В полную величину, господин. Я разрешил большинство технических проблем, и чтобы не терять время…

— Построишь небольшую модель в масштабе 1:3. Лифодем, проследи, чтобы у него был по крайней мере один хороший плотник. С вас обоих снимается штраф в размере заработной платы за один день за безобразное поведение и за омерзительное представление, которое вы тут разыграли перед рабочими. В следующий раз наказание будет строже. До свидания.

Он повернулся и начал медленно, опираясь на палку, спускаться по ступенькам. Зопирион и Лифодем обменялись последними репликами, и юноша отправился на первый этаж, готовый приступить к работе.

На пологих склонах холмов Сицилии сначала распустились, а потом завяли цветы. Весна проходила день за днем, близилось лето. Зопирион завершал работу над уменьшенной моделью, выполненной на основе обыкновенного лука. Испытания прошли удовлетворительно, за исключением одного: механизм защелки постоянно заедало. После долгих подгонок при помощи молотка и ножовки, добавив новые детали и изменив общую схему, он наконец довел до ума и этот неподатливый механизм.

Однажды юноша проводил испытания своей модели на поле для стрельбы из лука и делал карандашные пометки на желобе, чем вызвал неподдельный интерес Архита.

— Что ты делаешь, дружище?

— С их помощью я смогу узнать, на какое расстояние улетит стрела, — пояснил Зопирион.

— А почему отказался от идеи делать пометки на гликерном колесе лебедки?

— Трос лебедки со временем растягивается, поэтому метка на гликерном колесе будет неточно указывать дальность полета.

— Это твое детище, старик, и у меня и в мыслях нет примазываться к твоей славе. Однако…

— Что однако? Если у тебя есть предложение, мне хотелось бы его выслушать.

— Мне кажется, гораздо удобнее заменить неуклюжее гликерное колесо прямой бронзовой зубчатой рейкой, установленной в желобе. Салазки оттягивают назад. В это время предохранитель-собачка — крик-крак — будет щелкать по зубьям, пока ты не остановишь салазки в положении, соответствующем необходимой дальности полета стрелы. Потом ослабляешь лебедку, и…

— Я понял, понял! При таком решении отпадают все проблемы, связанные с постепенным растяжением троса. Конечно, и другие элементы конструкции тоже со временем претерпевают изменения. Растягивается тетива лука, да и сам лук начинает испытывать усталость после большого количества выстрелов.

— Но ты избавляешься по крайней мере от одной переменной величины. Почему бы тебе не попробовать?

— Я попробую. К тому же, нет необходимости строить новую модель. Зубчатую рейку и предохранитель-собачку я могу установить и на старой.

Пошел третий год девяносто пятой Олимпиады, когда Эфикл был архонтом Афин. [56]Склоны холмов снова обрели коричневый оттенок: их опалило жаркое сицилийское лето. Обжигающие южные ветры поднимали облака пыли, и от этого солнце казалось диском из горной меди, будто сошедшим с потолка пещеры Сафанбаал. Пыль покрывала с ног до головы рабочих Арсенала, будто они специально извалялись в пудре.

— Твой механизм с зубчатой рейкой и собачкой работает превосходно, — рассказывал Зопирион Архиту. — Но пришлось установить пару реек по обе стороны желоба и, соответственно, пару собачек на ползуне. При одиночной рейке в результате несбалансированной отдачи выходит из строя весь механизм.