Олег Герантиди - На чужой территории

— Отчего ж не поехать? Только этих хорьков с собой я брать не хочу.

— И Дону они без надобности...

Два «дипломата» вышли из офиса мистера Джонсона, брезгливо переступив через так и не очухавшегося мистера Джексона, спустились по широкой мраморной лестнице доходного дома во внутренний двор. В «Форде», ожидающем их, бойцы из бригады Витторио потели не только от июньской жары, но и оттого, что к затылку каждого из них было приставлено по револьверу.

— Дон Лучано пригласил нас в гости! — громко сказал Шварц ребятам, держащим итальянцев на прицеле. — Выказываем уважение почтенному дону!

Парни сразу убрали оружие и, громко выражая радость, стали похлопывать боевиков по спинам и шеям.

Поехали к Дону каждый на своем авто. Дон Витторио со своими бойцами — на «Форде», а Шварц с парнями — на «Хорьхе» 1952 года выпуска.

После встречи со Шварцем дон Лучано еще долго костерил дона Витторио. И было за что! Обхитрил молодой тевтон старого патриция, обвел, как лиса — глупого медведя. Дон не знал об оскорблении, которое нанес немец Семье, поставив под стволы ее членов. Не знал он и того, что Витторио не в курсе места базирования заезжих «гастролеров», не было в особняке и боевиков, способных скрутить наглецов. Поэтому-то и лоханулся дон Лучано. Не взял за загривок наглого немчика, упустил. И теперь не знает даже, где искать его. Хорошо хоть, что тот проговорился, какой банк брать он точно не будет, да долю пообещал, якобы выказывая искреннее уважение. А когда разговор зашел про негров-«оружейников», искренне рассмеялся.

— Какой счетчик, дон Лучано! Да нужны мне эти буффоны сто лет. У меня оружия, как у дурака — игрушек. Я знаю, что о моем приезде уже прознали местные копы, вот мне и нужно было, чтобы эти сучки слили информацию в полицию, какая мною для нее подготовлена. Я же не собираюсь грабить тот банк, который они будут особо охранять. Пусть все силы бросят на охрану банка Грассмана, а у меня припасен сюрприз совсем для другой конторы.

И еще Шварц проговорился о составе своей команды. Хотя в ограблении планируется участие всего четырех человек, их выход из города будут обеспечивать около двадцати. А транзит в Луизиану, где у них постоянное место жительства, — еще десяток. Так что не простые это «гастролеры», ой не простые.

Через два дня стало известно, что немцы взяли банк. И именно банк Грассмана. Дон Лучано орал на своих сподвижников, но толку от этого уже было маловато. Больше всего угнетала сумма, которую умыкнули немцы. Двенадцать миллионов полновесных американских долларов. Целый фургон, набитый деньгами и ценными бумагами. Понятно теперь стало, к чему такие силы были привлечены для транзита.

Постепенно стала проясняться картина ограбления. Немцы остановили пустой фургон инкассаторской службы, повязали инкассаторов и выкинули их за городом. Какие-то темнокожие мальчишки из хулиганства залили краской смотровое окно двери черного хода банка, и когда, точно по графику, подъехал этот самый фургон, охранник впустил грабителей, приняв их за своих коллег. В банк они вошли уже с оружием и в масках. Положили всех очень технично и тихо, так, что клиенты, находящиеся в операционном зале, даже ничего не узнали. Из хранилища, прямо в банковских тележках, перевезли в фургон ценности и деньги, и были таковы.

Обещанную долю дону Лучано немец отправил. Как в издевку — ценными бумагами. И как в издевку, на все миллион двести тысяч — акциями лопнувшей полгода назад «Дженерал электрик». И что самое непростительное со стороны мистера Шварца — это сопроводительная записка, в которой он величает дона Лучано Рваной Жопой.

Но дон Лучано знал, что капля камень точит, кто ищет тот всегда найдет, и надеялся на свою удачу. а она его не подвела. Мистер Шварц прокололся. Отправлял он «посылку» для Дона транспортной компанией, да и указал в квитанции этой компании адрес небольшого мотеля в пригороде. Но нерасторопность собственного сына Дона помешала взять его тепленьким, и мафиози, перевернув все в комнате, вынуждены были вернуться ни с чем.

А вечером на домашний телефон дона позвонил сам Шварц:

— Мистер Фиоре?

— Да, а ты кто? Представься.

— Вас беспокоит, мистер Фиоре, некий господин Шварц. Узнаешь меня, собака?

— Что тебе нужно, сучий потрох?

— Мистер Фиоре, вы подучили мою посылку?

— А, спасибо тебе за долю, когда мои парни тебя поймают, я тебе ее в задницу запихаю, эту посылку. Ты у меня эти бумаги жрать будешь.

— Ты пришел в мой дом, перевернул в нем все. Теперь я приду в твой дом и убью всех. Отправляй куда-нибудь подальше семью и собирай все свое войско. Я иду.

— Приходи, дорогой, я жду тебя!

— До встречи, Рваная Задница.

Дон Лучано не стал дожидаться разных неожиданностей. Он сразу же позвонил Майклу Палермиани, старшему офицеру полиции их округа, и рассказал, что некие субъекты пытаются вымогать у него, честного и открытого бизнесмена, деньги. Майкл обещал постоянно быть на связи и держать «под парами» пару полицейских машин. Потом Фиоре отправил в город свое многочисленное семейство и объявил тревогу.

По тревоге подъехали около сотни мафиози. Это были и молодые люди, студенты и работяги. И умудренные сединами отцы семейств, мелкие лавочники окрестных торговых кварталов. И профессионалы — охранники и полисмены. Установили трехсменный режим дежурства. Ночевка всех — в особняке Дона. Не потому, что Дону страшно стало одному в своем особняке, а для того чтобы не расслаблялся народ, будучи всегда под присмотром.

Дон любил такие тревоги. На поверку они всегда до этого случая заканчивались без стрельбы, ну разве что киллеры находили человека, вызвавшего тревогу, и тихонько убирали его. Что же должно было на этот раз изменить ход вещей? Попьем старого итальянского, поедим пасты, попоем старые сицилийские песни, только сплотимся прочнее, — так думал дон Лучано до того момента, пока не началось. Началось на третий день ожидания.

Примерно за месяц до этих событий в офис компании «Зюйд трейд» вошли трое солидных джентльменов яркой семитской внешности. Они, скромно продемонстрировав удостоверения помощников сенатора от штата Нью-Йорк, попросили о встрече с госпожой Фон и добились этой встречи, несмотря на то, что Эрика никого и никогда не принимала в своем офисе. И достаточно быстро, по-деловому, объяснили, что они хотят от компании «Зюйд трейд» и от самой Эрики.

Дело вот в чем: когда в 1942 году ООН, невзирая на протесты англичан, имеющих мандат Лиги Наций на управление Палестиной, разрешила создать там государство Израиль, и исполнилась вековечная мечта сионистов, но она же и принесла многочисленные проблемы самому народу израильскому. Палестина представляет собой беднейшую пустынную местность. До сих пор евреи пеняют Моисею за то, что он не смог подобрать место более приспособленное для жизни, или хотя бы чтобы там была нефть. Очень скоро поток энтузиастов иссяк, а необходимости финансовых вливаний и конца не видно. А тут еще англичане, добрые души, подвигли диких арабов на восстание, и началась арабо-израильская бойня. Тут уж не до лишних сантиментов, и поехали эмиссары по долам и весям, собирать пожертвования на святое дело защиты Родины. Только добровольных пожертвований маловато для финансирования современной армии. Тогда американские сионисты решили сделать ход конем, и в американской прессе, частью подконтрольной детям Израилевым, поднялась волна разоблачительных публикаций про ограбление евреев, мигрантов из гитлеровской Германии. Так и назвали именем собственным — «Ограбление». А чуть позже ловкие парни, юристы и бандиты, вскормленные на «Сухом Законе», принялись за беженцев из Европы. Начали с самых видных нацистов. Затем перешли к знатным евреям, которые «зажидили» долю малую на оборону от иноверцев, а продолжили всеми, кто под руку попался.