Джон Соул - Присутствие

Пусто.

Напряжение чуть-чуть спало, и она потянулась к другому.

Пусто.

То же и с третьим, и с четвертым.

Рука больше не дрожала, и она почувствовала себя глуповато. То, что она там видела прошлой ночью, никак не может быть...

Тут рука вытащила пятый ящик, и мысль застопорило, потому что Катарина смотрела в лицо юноши.

Он был лет семнадцати-восемнадцати, с крупными чертами лица, светлыми волосами и вмятинкой на подбородке.

И мертвые голубые глаза не мигая смотрели на нее из запавших глазниц на сером, лишенном выражения лице.

Катарина застыла, как изваяние, сдерживая подступающую тошноту. Веди себя как ни в чем не бывало, сказала она себе. Если они наблюдают, надо быть невозмутимой. Веди себя так, словно ты в курсе происходящего.

До конца вытащив ящик, она увидела огромный У-образный надрез на торсе юноши. Все его органы были на месте, все – за исключением полностью изъятых легких.

Легких?

Ей вдруг вспомнился текст единственного файла, который они смогли открыть в директории «Серинус».

Загрязнение окружающей среды? Возможно ли, чтобы юноша умер от загрязнения?

Она вытянула ящик дальше, ища что-нибудь, что угодно, что помогло бы идентифицировать труп. И, вытащив до предела, нашла.

На большом пальце правой ноги была бирка. Катарина сорвала ее, сунула в карман, задвинула ящик и готова была уже выйти из комнаты, как в стене по правую руку, в глубине комнаты, заметила дверь. Подойдя поближе, прислушалась. Услышала ритмичный гул. Помедлила, но потом все-таки попробовала повернуть дверную ручку.

Та повернулась, и Катарина приоткрыла дверь, чтобы заглянуть внутрь.

Это оказалось чем-то вроде машинного зала, с множеством баков различного размера, каждый из которых распределительными рукавами с вентилями присоединен к центральному резервуару, от которого уходило за две стены еще несколько толстых труб. Поблизости работал насос, который, видимо, гнал содержимое резервуара по трубам.

От него-то и исходил гул.

И в противоположной стене, и еще в одной, дальней, как раз в тех, сквозь которые уходили толстые трубы, были пробиты широкие двери, и Катарина проворно подошла к ближайшей, прислушалась, попробовала ручку.

Заперто.

Тогда она подошла к другой, но и ту отворить не удалось.

Огорченная, она сильней дернула за ручку. Поискала электронный замок, как у лифта, но не нашла. Может, где-то здесь ключ? Но что, если тут тоже включена камера?

Повертела ручку еще немного, сдалась и вернулась в морг. Подумала, не вернуться ли, не искушая удачу, к лифту, но ряд закрытых дверей в коридоре манил ее, как магнитом.

Решившись, Катарина отвернулась от лифта, медленно двинулась по коридору и шагов через тридцать на одной из дверей увидела табличку:

Проект «Серинус»

Зачарованно уставилась на нее, понемногу приходя к мысли, что пароль к запертым файлам, отсутствие которого так угнетало ее вчера, больше не нужен. Собравшись с духом, Катарина протянула руку и попробовала открыть дверь, почти уверенная, что она, как и те, что в комнате рядом с моргом, будет закрыта.

Отнюдь. Очевидно, Йошихара полагал, что системы допуска в лифт вполне достаточно, во всяком случае, для этой части лаборатории.

Она вошла в обшитую деревом приемную, почти пустую, если не считать одинокого письменного стола и стеклянной витрины. То, что было спрятано за стеклом, заставило сильней биться сердце.

Череп?

Неужели это тот самый череп, который они с Робом видели на компьютерном мониторе? Катарина приблизилась к витрине – глухой плексигласовой коробке, установленной на черный лакированный пьедестал. Рассматривая череп со всех сторон, она все больше утверждалась в мысли, что череп тот самый, и ее возбуждение росло. Мало того, он удивительно похож и на тот, который они нашли в ущелье! Опустив взгляд, Катарина поискала что-нибудь поясняющее и не сразу, но нашла. Это оказалась пластинка, похожая на ту, что была прикреплена к двери, через которую она только что вошла. Надпись указывала, что такого-то числа череп найден в такой-то филиппинской деревне – примерно два месяца назад. Запомнив название, Катарина еще раз оглядела череп, а потом двинулась дальше.

И, войдя в следующее помещение, в изумлении замерла. На долю секунды показалось, что она в ветеринарной лечебнице, поскольку одна стена была целиком занята клетками с животными. Только это были совсем не клетки. Плексигласовые камеры. Катарина пошла дальше, жадно схватывая глазами подробности. Камеры – слово пришло на ум невольно, но сразу возникло ощущение, что эти пластмассовые клетки – именно камеры и не что иное – были герметически закупорены, а вода и корм, судя по всему, подавались в каждую изолированно с помощью дистанционного управления.

В каждой имелась своя вентиляционная система, и на большом компьютерном мониторе указывался состав подаваемой в нее газовой смеси. Следовательно, резервуары в помещении с насосом, где она только что была, снабжали эти камеры воздухом, поняла Катарина.

Она приблизилась к клеткам.

Они различались по размеру, и животные внутри них были разные.

В самых маленьких – мыши, где поодиночке, где парами. В одной сидела мамаша с полудюжиной сосунков.

В камерах побольше содержались кошки и собаки, все поодиночке, и большая часть кисок свернулась клубочком на тюремном полу, кто вылизываясь, кто в дреме.

Или они уже умерли?

Катарина бросила взгляд на один из мониторов; картинка, ряд цифр и букв, сообщала состав атмосферы в камере. Некоторые формулы она узнала: NH3, CH4, СО.

Аммиак.

Метан.

Окись углерода.

Там было еще с полдюжины других формул, большей частью ей неизвестных.

Но Катарина сильно подозревала, что все это смертельно опасные газы. Господи милосердный, да что же здесь происходит?

Катарина вплотную подошла к камере и резко постучалась. Кошка внутри шевельнулась, повела глазом и устроилась снова спать.

Собаки – все, кроме одной – бодрствовали. Две из них смотрели на нее, но совсем не так, как смотрят щенята, когда просят поиграть с ними. Напротив, собачий взор казался странно пустым, словно они понимали, что им никогда не выбраться из этого пластмассового заточения.

Три другие растянулись на полу, бессмысленно глядя в никуда. С холодком отвращения Катарина припомнила смысл наименования проекта: канарейки в шахтах – вот чем были эти бедные твари! Импульсивно она открыла одну из клеток и вынула оттуда щеночка, побыстрей закрыв дверцу, когда из нее вырвались мерзко пахнущие пары.

Щенок радостно запрыгал в ее руках, прижался к груди, и гладя его мягкую, теплую шерстку, она с ненавистью думала о людях, затеявших этот эксперимент. Как такое возможно? Засадить невинных животных в...