Энн Райс - Лэшер

— А что будет с Юрием? — спросил Майкл. — Разве он не подвергает себя опасности?

Эрон тяжело вздохнул.

— Надеюсь, что нет. Его членство в ордене будет восстановлено. По крайней мере, так обещали старшины. Одно могу сказать с уверенностью: он ничуть их не боится. Он отправился в Лондон, чтобы поговорить с ними напрямую. И уж конечно, он считает, что в любом случае сможет за себя постоять.

За время короткого знакомства с Юрием Майкл не успел составить о нем четкого впечатления. Он чувствовал лишь, что в этом человеке соединяются несоединимые качества: острый ум, сила, проницательность и в то же время наивность и доверчивость.

— Я не особенно волнуюсь за Юрия, — заметил Эрон. — Главным образом потому, что он влюблен. Уверен, теперь он будет особенно осторожным. Ради Моны.

— Полагаю, вы правы, — с улыбкой согласился Майкл.

— Надеюсь, Юрий получит ответы на все свои вопросы. Загадки, связанные с Таламаской, с возможными оккультными целями ордена, со старшинами, не дают ему покоя. Но если кто и способен ему по-настоящему помочь, так это только Мона. Ведь меня самого спасла Беатрис. Не правда ли, все-таки странно, что члены этой семьи наделены столь неодолимой силой? И при всем при том они не могли противостоять… ему.

— А как насчет Столова и Норгана? — перебил Майкл. — Как вы думаете, будет их кто-нибудь искать?

— Думаю, нет. Смерть этих двоих вам тоже лучше выбросить из головы. Юрий обо всем позаботился. Свидетелей случившегося нет. Уверен, никто не явится сюда, чтобы выяснить, какая участь постигла двух пропавших членов ордена.

— Вашему спокойствию и невозмутимости можно позавидовать, — заметил Майкл. — Однако должен признаться, вы не производите впечатления счастливого человека.

— Полагаю, время для счастья еще не пришло, — мягко возразил Эрон. — И все же поверьте, сейчас я куда счастливее, чем был когда-либо за всю свою долгую жизнь. — Он помолчал и добавил: — Бесспорно, эти двое натворили много зла. Но это еще не повод расстаться с убеждениями, которых я придерживался на протяжении многих лет.

— Но ведь Лэшер сказал, какова была цель вашего ордена, — напомнил Майкл. — Его слова невозможно истолковать двояко.

— Да, конечно. Но то, о чем он говорил, происходило несколько столетий тому назад. За это время многое изменилось. Теперь люди более не верят в то, во что непоколебимо верили тогда.

— Несомненно, это так.

Эрон вновь вздохнул и слегка пожал плечами.

— Так или иначе, Юрий все выяснит. И он обязательно вернется.

— Но если подозрения, о которых вы упомянули, справедливы… Неужели они и правда попытаются вас убить?

— На самом деле я так не думаю, — покачал головой Эрон. — За эти годы я успел кое-что понять… И, полагаю, они просто-напросто не захотят утруждаться…

Майкл промолчал.

— Теперь я более не принадлежу ордену, не являюсь его членом, — продолжал Эрон. — Я разорвал все связи. Мой дом здесь. Я женат и хочу провести остаток дней рядом с Беа и с людьми, которых считаю своей семьей. А что до всего прочего… до ордена Та-ламаска, его скрытых целей, его тайн… Все это меня не касается. Возможно, я понял, что более не хочу служить ордену, еще на Рождество, когда Роуан… проиграла первый тайм. А может, когда увидел Роуан на каталке, бледную, неподвижную. Так или иначе, к делам ордена я теперь не имею отношения. То есть, точнее будет сказать, я отношусь к ним точно так же, как ко всем прочим жизненным проблемам, с которыми мне волей-неволей приходится сталкиваться.

— Скажите, а почему вы не вызвали полицию? Может быть, следовало сообщить властям о гибели Столова и Норгана?

Судя по выражению лица Эрона, это предположение немало его удивило.

— Майкл, вы сами прекрасно знаете ответ, — сказал он. — Знаете, что я многим вам обязан. И выдать вас полиции было бы черной неблагодарностью с моей стороны. К тому же решения тогда принимали Мона и Юрий. Я, честно говоря, слишком растерялся. И толку от меня наверняка было немного. Но, полагаю, мы нашли наиболее простой и разумный выход. Всегда искать самый простой и разумный выход — это мое главное жизненное правило. Советую вам взять его на вооружение.

— Самый простой и разумный выход… — эхом повторил Майкл.

— Да, то, что вы сделали с Лэшером, — это тоже самый простой и разумный выход. К тому же единственно возможный.

Майкл вновь промолчал.

— Наверняка в ближайшем будущем нас всех ждут большие перемены, — предположил Эрон. — Члены семьи еще не успели осознать, что теперь им ничто не угрожает, что кошмар остался позади. Но вскоре они это поймут. И тогда многое изменится. Знаете, так бывает, когда поднимаешь шторы и в окна врывается солнце.

— Надеюсь, вы правы.

— Мы пригласим к Роуан лучших докторов. Сделаем для нее все, что возможно. Ах, я хотел принести с собой кассету с записью канона Пачелбеля. Беа сказала, Роуан очень любит эту вещь. Они частенько играли ее в четыре руки, когда Роуан заходила к Беа. Да, к Беа… В дом, который ныне стал моим, — задумчиво добавил он.

— А вы верите всему, что рассказал Лэшер? О Талтосе, о маленьком народе и всех этих старинных легендах?

— Верю. И в то же время сомневаюсь. — Эрон немного помолчал и добавил: — Я больше не хочу ломать себе голову над разрешением всякого рода загадок и тайн. — Похоже, это признание немало удивило его самого. — У меня осталось лишь одно желание: быть членом этой семьи. Впрочем, нет, желаний у меня достаточно. Я хочу, чтобы Дейрдре Мэйфейр простила меня за то, что в свое время я не помог ей. Хочу, чтобы Роуан простила меня за то, что я позволил произойти этому кошмару. Хочу, чтобы вы тоже простили меня, Майкл. Ведь вы пострадали по моей вине. А главное, я отказался разделить с вами бремя, которое вы на себя взвалили. Вы избавились от Лэшера без моей помощи. А еще… Я хочу забыть обо всем.

— Победа осталась за семьей, — изрек Майкл. — Джулиен победил.

— Вы победили, Майкл, — поправил Эрон. — А Мона еще только начинает свой победный путь, — с улыбкой добавил он. — Эта девочка — истинная дочь семьи Мэйфейр. Думаю, мне стоит навестить ее сегодня. Представляете, она во всеуслышание заявила, что влюблена в Юрия по уши. Так и сказала. А еще сказала, если он не позвонит ей до полуночи, она сойдет с ума, как несчастная Офелия. Воистину в ее душе бушуют шекспировские страсти. А еще я хочу нанести визит Вивиан и Старухе Эвелин. Может, составите мне компанию? Мы бы прекрасно прогулялись. Это ведь недалеко, всего десять кварталов вверх по авеню.

— Не сейчас, — покачал головой Майкл. — Возможно, позднее я к вам присоединюсь. А сейчас не могу.

Несколько мгновений оба молчали.

— Все хотят, чтобы вы снова занялись домом на Амелия-стрит, — сказал Эрон. — Мона надеется, вы возьмете на себя руководство реставрационными работами. Дом целый год простоял пустым.