Роберт Маккаммон - Жизнь мальчишки [litres]

– Тайну? – навострил уши Дэви Рэй. – О какой тайне ты говоришь?

– Я бы сам хотел это знать, – ответил Джонни. – Но тайна здесь есть, это точно.

Его темные индейские глаза снова уставились на меня.

– Твой отец сказал, что этот человек в автомобиле был зверски избит, как будто его долго пытали. Почему его так сильно избили?

– И почему же? – спросил я.

– Убитого пытали, хотели выбить из него какую-то тайну, это ясно как день. Как в фильмах про шпионов, где плохой парень привязывает хорошего к стулу и бьет, чтобы узнать секретный код.

– Какой секретный код? – спросил Дэви Рэй.

– Это я сказал просто для примера, – объяснил Джонни. – Но я уверен, что, если хотят кого-то срочно убрать, его не станут пытать без всякой причины.

– Но ведь могло случиться так, что его просто забили до смерти.

– Нет, – ответил я. – У парня в машине на шее была струна, его задушили. Если он уже был мертв, какой смысл его душить?

– Господи! – вздохнул Бен и сорвал травинку, чтобы пожевать. Над головой у нас каркали и били крыльями вороны. – Выходит, у нас в Зефире живет убийца, который к тому же может оказаться русским шпионом!

Внезапно он перестал жевать травинку.

– Эй! – позвал он нас: новая мысль пронзила его мозг подобно разряду молнии. – А что теперь мешает ему совершить новое убийство?

Я понял, что пришло мое время. Прочистив горло, я поведал ребятам о таинственной фигуре в лесу рядом с озером, о найденном зеленом перышке и о человеке в шляпе с зеленым пером, которого я видел во время наводнения.

– Я не сумел разглядеть его лицо, но я точно заметил зеленое перо на его шляпе и видел, как он вытащил нож из кармана пальто. Я думаю, он хотел подкрасться сзади к моему отцу и ударить его ножом в спину. Может быть, он и пытался это сделать, но понял, что не уйдет безнаказанным. Видно, он затаил зло, потому что отец рассказал шерифу Эмори про машину, которая свалилась в озеро. Может, он знал, что я видел его тогда на опушке. Но его лица я не разглядел и не имею ни малейшего представления, кто это был.

Когда я закончил, мои друзья какое-то время сидели молча. Первым раскрыл рот Бен:

– Почему ты не рассказал нам об этом раньше? Ты боялся, что мы станем болтать?

– Я хотел рассказать вам, но после того, что произошло со Старым Мозесом…

– Только не заводи эту шарманку снова, – предупредил Дэви Рэй.

– Я не знаю, кто такой человек в шляпе с зеленым пером, – проговорил я. – Он может оказаться кем угодно. Даже тем… кого мы все отлично знаем и о ком никто из нас не подумает ничего плохого. Отец говорит, что узнать людей до конца невозможно, в каждом есть что-то скрытое от посторонних глаз.

Мои друзья, взбудораженные этими невероятными новостями, с радостью примеряли на себя роль детектива. Все обещали зорко смотреть по сторонам в поисках человека в шляпе с зеленым пером и держать язык за зубами: ни о чем не рассказывать даже своим родителям, которые могли, сами того не желая, предупредить убийцу. Я вздохнул с облегчением, словно сбросил ношу с плеч, хотя внутреннее беспокойство не исчезло. Кем был человек, которого, по словам мистера Доллара, убил Донни Блэйлок? Что означала фортепианная музыка во снах Леди, о которых она рассказывала моей маме? Отец так и не согласился сходить к Леди, и иногда я слышал, как он ночью кричит во сне. Я знал, что, хотя тот зловещий рассвет давно миновал, события того дня не забыты и воспоминания о прикованном к рулю мертвеце еще долго будут мучить отца. Я подозревал, что он ходил на берег озера Саксон, хотя ничего не говорил мне об этом: не раз я замечал красную землю, которую он соскребал с ботинок, перед тем как подняться на крыльцо.

На гребне удушливой жары пришел август. Проснувшись однажды утром, я вдруг понял, что скоро мне предстоит провести целую неделю в компании дедушки Джейберда, и эта мысль заставила меня немедленно натянуть на голову простыню.

Но, увы, никому не дано повернуть время вспять. Даже чудовища со стен не могли мне помочь. Каждый год летом, хотел я того или нет, я должен был проводить неделю у дедушки Джейберда и бабушки Сары. Этот обычай был заведен по требованию дедушки Джейберда. Несколько уик-эндов в году я проводил в гостях у дедушки Остина и бабушки Элис, но визит к дедушке Джейберду представлял собой апофеоз безумной эксцентричности.

Однако в этом году я собирался заключить с родителями сделку. Если мне все-таки суждено отправиться на ферму, где дедушка Джейберд будет сдергивать с меня одеяло в пять утра, а в шесть – выгонять с газонокосилкой на лужайку, то я вправе попросить у родителей разрешения отправиться в поход с ночевкой вместе с Дэви Рэем, Беном и Джонни.

Но когда я сказал об этом отцу, он ответил, что подумает. Это было самое большее, на что я мог надеяться. Итак, попрощавшись с Бунтарем, я забрался в наш пикап, и папа с мамой вывезли меня из Зефира за город вместе с чемоданом. Свернув на грязную колдобистую дорогу, идущую через кукурузное поле, мы вскоре добрались до фермы моего дедушки.

Бабушка Сара, несомненно, была милой женщиной. А дедушка Джейберд, как я подозреваю, в молодые годы был изрядным гулякой, человеком предприимчивым, энергичным, обладавшим грубоватым обаянием. Однако с каждым годом его винтики все больше разбалтывались. Отец прямо говорил, что, мол, дедушка Джейберд съезжает с катушек. Мама же говорила, что он просто немного эксцентричен. Что касается меня, то я считал его тупым, злобным старикашкой, который воображает, что весь мир крутится вокруг него, но в одном я должен признаться честно: не будь дедушки Джейберда, я бы никогда не написал свой первый рассказ.

Сроду не видел, чтобы дедушка Джейберд проявлял доброту к кому-то, никогда не слышал от него ласкового слова о своих жене и сыне. В его обществе я ощущал себя так, будто являюсь его собственностью (слава богу, временной). Его настроения выглядели переменчивыми, как фазы Луны. Но при этом дедушка Джейберд был прирожденным рассказчиком: стоило ему начать повествование о домах с привидениями, одержимых демонами пугалах, индейских кладбищах или собаках-призраках, вам оставалось только слушать его с раскрытым ртом.

Мрачные темы были его коньком. Дедушка Джейберд отличался природной смекалкой, но был совершенно не способен к учению и в свое время не сумел осилить даже четырех классов. Иногда я поражался, как моему отцу удалось выйти в люди и стать тем, кем он стал, после семнадцати лет, проведенных в мрачной тени дедушки Джейберда. Как я уже говорил, у деда начала ехать крыша вскоре после моего появления на свет. Полагаю, что разумное начало передалось мне главным образом по линии бабушки. Я никогда не мог знать заранее, какие страдания мне предстоит вытерпеть на этот раз, но сомневаться не приходилось: меня ждут нелегкие испытания.