Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

Дэвид смотрел на нее горящими глазами.

– Я рассудил, что тут может быть другой сюжет, я попытался поговорить с консьержем, выяснить кое-какие подробности. Он выдал мне вот что.

Он осторожно потрогал синяк под глазом.

– По-моему, это уже чересчур.

– Вы так думаете? А вот я не знаю. Я уже давно занимаюсь этим ремеслом и чувствую, когда что-то происходит, но обыкновенно я быстро понимаю, в чем дело. Но вот это? У меня такое ощущение, будто я шарю впотьмах. Никто из вашей части здания не уделил мне ни минуты.

Кари опешила от того, как легко Дэвид определил, в какой стороне здания она живет, но если тот и заметил ее мимолетное смущение, то не подал вида.

– Завел разговор с каким-то водопроводчиком, так тот отшил меня, прежде чем я успел задать хоть один серьезный вопрос. Хотя в гадюшной части здания мне удалось кое с кем поговорить.

– И?.. – Кари подалась вперед, даже не пытаясь скрыть свое любопытство.

– Больше вопросов, чем ответов. По-прежнему никаких мыслей по этому южноамериканцу и при чем тут Фелл.

– Я не видела ни одного, ни другого, – покачала головой Кари. – Сожалею.

– Вы ведь это чувствуете, так? Все эти мелочи, которые не совсем сходятся? Я просто хочу получить ответы на кое-какие вопросы.

– Вы это напечатаете? – У Кари мелькнула безжалостная мысль о возможной конкуренции.

– Что? – Похоже, эта мысль не приходила Дэвиду в голову. – Да, думаю. Если только тут действительно что-либо есть. Но я доверяю своему чутью, понимаете? Иначе я не ушел бы далеко в своем ремесле.

Вздохнув, Дэвид внезапно стал выглядеть на все свои сорок три года. Похоже, он высказал все, что у него было, и в разговоре наступило неуютное молчание.

– Ну а вы что? – наконец снова заговорил Дэвид. – Что делает дочь Говарда Фейрли, разгуливая по трущобной стороне Баньян-Корта с записной книжкой и рулеткой?

При упоминании имени ее отца Кари едва не поперхнулась кофе.

– Я не сразу сообразил, откуда мне знакомо ваше лицо, – продолжал он. – Но я никогда не забуду, как он позвонил в редакцию и наорал на нас за то, что мы вам отказали. Обвинил меня в том, что я разбил вдребезги ваш шанс «обрести реальную опору в журналистике», в то время как сам для этого ничего не сделал.

– Я искренне сожалею, что отец так поступил. – Белая кружка оказалась недостаточно большой, чтобы спрятать пунцово-красное лицо Кари. – Я его об этом не просила.

– Ладно, проехали. – Дэвид махнул рукой, заканчивая тему. Его голос наконец лишился последних слабых ноток снисходительности. – Итак, вы скажете мне, что задумали?

Кари собралась с духом.

– Вы мне поверите, если я скажу, что охочусь за привидениями?

Дэвид рассмеялся. Этот смех не был жестоким, но было ясно, что он ей не поверил.

Затем он кивнул, удивив ее.

– Полагаю, вы выбрали для этого самое подходящее место.

Кари не могла сказать, заразил ли Дэвид ее своей уверенностью, и вскоре она была уже практически уверена в том, что совершила ошибку, пооткровенничав с ним. Составленная ею «карта» третьего, четвертого и пятого этажей была настолько полной, насколько это только было возможно, и все же она состояла по большей части из вопросительных знаков. Квартиры и запертые двери преграждали путь к дальнейшим исследованиям, и хотя все ее измерения не сходились между собой, Кари не могла сказать, то ли это сверхъестественные качества самого здания, то ли просто неточности в ее расчетах.

Кари бессильно опустилась на пол и привалилась спиной к стене у старой лестницы. Она не заплачет. Она не доставит своему отцу такого удовольствия.

– Эй, с вами все в порядке?

Голос был тихий и неуверенный, и Кари его не узнала. Но, обернувшись, она увидела перед собой лицо, которое уже видела. Вживую это обветренное лицо свидетельствовало о пережитых невзгодах, шедших вразрез с относительно молодым возрастом, а глаза светились умом. Футболка была не той, что Кари видела на видеозаписи, но такой же поношенной и линялой.

– Это вы! – вырвалось у нее, прежде чем она успела что-либо сообразить.

Тотчас же выражение лица незнакомца изменилось. Он отступил назад, его поза стала настороженной, а взгляд непроизвольно пробежался вокруг, словно ища пути к отступлению.

– Вы меня знаете? – с опаской спросил мужчина.

– Да. Я вас здесь видела. Я живу в этом доме. – Кари рассудила, что лучше не уточнять, как именно она его видела. – Вы делали измерения. В коридорах.

– А. Точно. – Он обдумал ее слова. – Так это были вы. Вы установили скрытые камеры?

Кари покраснела.

– Вы их видели?

– Да. – Мужчина кивнул. – Не уверен, можно ли это.

– Знаю. Извините.

– Не мне вас осуждать. – Раскрыв сумку, он показал свою камеру, затем протянул руку. – Дамиан.

– Кари. – Она пожала ему руку.

– Итак, Кари, что вы здесь тайно записываете?

Кари задумалась, мысленно перебирая всю ту ложь, которую можно было бы сказать. Ее уже тошнило от лжи.

– Я ищу танцевальный зал, – сказала она. Произнесенные вслух, эти слова прозвучали очень странно.

Дамиан тихо присвистнул.

– Вы считаете, это хорошая затея?

– Вам известно о нем? – В одно мгновение Кари вскочила на ноги, наэлектризованная любопытством. Ее новый знакомый просиял, очевидно, радуясь тому, что встретил родственную душу.

– Нет. Но, наверное, я понимаю, что это для вас значит. Пожалуй, я мог бы вам сказать, как найти то, что вы ищете. Но, полагаю, на самом деле вы этого не хотите.

– Как вы можете знать, чего я хочу? – ощетинилась Кари.

– Вы правы, не могу. – Дамиан смерил ее оценивающим взглядом. – Но я могу вам сказать, что пока что, судя по всему, это здание вас еще не заметило. Однако если вы будете упорствовать… Возможно, все изменится. Поверьте, вы этого не хотите.

Кари постаралась переварить его слова, понять их смысл. Наконец она кивнула.

– С этим я согласна. – Она тщательно обдумала свои слова, сознавая, насколько они важны. – Но я должна знать.

Дамиан вздохнул.

– Ладно.

Следуй за музыкой. Вот что он сказал, когда она рассказала ему все, что знала. Пространства здесь преодолеваются не только ногами. Здесь есть направления, которые не покажет ни один компас. Вслушивайся в темноту и следуй за музыкой.

И вот Кари сидела в темноте, напрягая слух. Она потеряла счет времени, но уже давно наступила ночь. На полу валялась забытая «История Уайтчепела». Ноутбук на столе был выключен. Статья отступила на второй план, по крайней мере на какое-то время. Можно будет найти какой-нибудь иной способ сделать себе имя. Это было нечто очень сильное. Жгучая потребность отыскать сердце этого места, пробраться сквозь туман истории к неприкрытой алчности и бесстрастной жестокости; мир, в котором людям позволяется страдать так, чтобы никто этого не видел, потому что так проще. Кари постоянно сталкивалась с этим, еще с детства. Может ли она быть лучше, или ей также уготована эта судьба? Возможно, сегодня ночью она это узнает.