Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

– Можно нам взглянуть на спальню? – спросил молодой мужчина, выразительно подмигнув своей спутнице с искренней верой в то, что Лора ничего не заметит.

Та, разумеется, заметила, но у нее были очень большие надежды относительно этой пары. Они не только ни словом не пожаловались на мелкие недочеты, которые неизменно запарывали все предыдущие просмотры; у них не было ни намека на то, что Лора уже начинала считать «истерикой 21-й квартиры». Возможно, ей наконец удастся снять со своей шеи этот риелторский камень.

Спальня была, по крайней мере, оформлена со вкусом, с широкими окнами от пола до потолка, выходящими на центр Лондона. Лора тщательно избегала привлекать внимание к открывающемуся виду, поскольку прекрасно сознавала, что в такой день, как сегодня, серые миазмы выхлопных газов образовывали отчетливо видимую ауру вокруг небоскребов «квадратной мили» [14] «Квадратная миля» – неофициальное название Сити, делового и финансового центра Лондона. . Хотя сама она уже давно привыкла к этому зрелищу, по собственному опыту она знала, что потенциальных арендаторов, представляющих себе Лондон более привлекательным, от него может стошнить.

Однако на этот раз Лора могла не беспокоиться, поскольку ее потенциальные клиенты прошли прямиком к двуспальной кровати и плюхнулись на нее, проверяя матрас.

– Да, я могу представить нас здесь. – Парень снова подмигнул своей спутнице, и та игриво хлопнула его по руке.

Лора старалась не обращать внимания на неприятное чувство, неизменно возникавшее у нее в спальне. Она только что не умоляла хозяев сменить кровать после смерти старика. Но приличные кровати стоят дорого, и, по-видимому, матрас класса люкс обойдется в такие деньги, какие ей не заработать и за целый год. Да, конечно, пусть лучше такая квартира пустует! Подобная ложная экономия действовала Лоре на нервы.

Пара лежала совершенно неподвижно, притворно закрыв глаза, изображая сон. В комнате стояла полная тишина, и Лора остро чувствовала звуки своего собственного дыхания.

Секунды складывались в минуты.

– Итак, – нарушила молчание она, – что мы…

Молодые люди разом уселись в кровати, словно получив электрический разряд. Мужчина издал звук, похожий на всхлипывание, а женщина просто молча смотрела перед собой.

Лора даже не стала спрашивать, в чем дело. Она прекрасно понимала, что произошло. Вздохнув, она проводила взглядом, как молодые люди схватили свои сумки и буквально выскочили из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Лора осталась одна в безмолвной проклятой квартире. Похоже, ей суждено вечно показывать эту квартиру.

Лора печатала отчет о просмотре, клавиатура стучала неестественно громко. В это время года в конторе «Дин Бишопс» обычно бывает тихо. Разумеется, агентство продолжает работать, но летняя жара заставляет риелторов проводить как можно больше времени на природе; они предпочитают знакомить с загородными домами, чтобы можно было насладиться погодой. Коммерческая недвижимость сдается в холодное время года. Усугубляло дело то, что кондиционер работал из рук вон плохо, а несколько окон в офисе не открывалось. В ходу была шутка о том, что сами риелторы вынуждены ютиться в отвратительном здании, но Лора слышала ее уже столько раз, что ей было не смешно.

Допечатав отчет, она решила подобрать фразу, лучше всего описывающую то, что случилось в этот раз. Почему потенциальные жильцы сорвались так резко. Конечно, можно было бы написать: «Испугались призрака старого хрыча», но вряд ли кто это поймет. Естественно, Лора не верила в привидения, мысль эта была абсурдной, хотя она начинала подозревать, что в призрака постепенно превращается она сама. Психологический и эмоциональный багаж, связанный с этой квартирой, начинал потихоньку вытекать из нее в словах и поведении, отпугивая людей. Это было разумное объяснение, хотя оно и не позволяло Лоре свалить злосчастную квартиру на кого-то другого.

Оставив отчет недописанным, она направилась в притихшую кухню. Лора никогда не любила старика, даже когда он еще был жив. До того как у него начались проблемы, он разговаривал с ней излишне фамильярным тоном, даже по телефону, и она сразу же невзлюбила его за это. Мистер Роберт Одли. Неприметное имя жильца, который и внешне был неприметным. Самым примечательным в нем был его друг, сэр Артур Чарльз, бывший генерал, рыцарь Британской империи. Почему именно он снял необычайно дорогую квартиру для мистера Одли, вместо того чтобы жить в ней самому – что ж, Лоры это не касалось, но когда здоровье старика начало ухудшаться, именно сэр Артур оплатил приспособления, которые облегчили его существование в квартире. Потом лекарства, медицинские аппараты и сиделки, поддерживавшие жизнь старика. Страшной трагедией явилось то, что сэр Артур умер первым.

Какими бы ни были конкретные причины – возможно, отсутствие юридического признания или мстительные родственники, – но старик не получил ни пенни из денег сэра Артура, когда того хватил инфаркт. А не имея других источников дохода помимо скромной пенсии, мистер Одли не мог сохранить за собой эту роскошную квартиру. Но не мог он и никуда уехать из нее, поскольку все необходимое для жизни застряло в ней вместе с ним, да и перебираться ему было некуда. Поэтому, когда платежи за аренду прекратились, на Лору взвалили неприятную ответственность выселить старика.

Она до сих пор хорошо помнила звонки по телефону. Сипящее, натужное дыхание, отчаяние в голосе старика, умолявшего ее. Он названивал снова и снова, бесконечно, хотя в положении дел с обеих сторон ничего не менялось. Лора всегда гордилась тем, что остается в подобных ситуациях беспристрастной, однако в этот раз это было уже слишком. Сначала ей было жалко старика, но под конец она прониклась к нему презрением. Этот жалкий старикашка бросил себя на милость той, которая не имела возможности ему ее даровать. Взвалил на нее ответственность, в то время как она была непричастна к тому, в каком положении он оказался. Это было просто несправедливо.

Старик умер где-то за неделю до того, как вызвали судебных приставов. От естественных причин, как гласило заключение, так что по крайней мере тут все было чисто. Тогда это показалось Лоре облегчением, но вот чем все обернулось. Она застряла в 21-й квартире точно так же, как под конец своей жизни в ней застрял старик.

Вернувшись за свой стол с кружкой зеленого чая, Лора продолжила печатать. На самом деле она не любила весь Баньян-Корт. Она одинаково хладнокровно оценивала обе половины, презирая и ту, и другую. Безразличные к окружающему богачи из передней половины не переставали выдвигать все новые требования, выполнять которые нужно было исключительно на их условиях, в то время как жильцы бедной части выплескивали непрерывный поток порчи имущества, задержек с арендной платой, мошенничества и выселений.