Джонатан Симс - Тринадцать этажей [litres]

– Нет, – сказал он наконец. – Не доброе.

– Эй, – донесся из каморки театральный шепот Макса. – Спроси у него, не желает ли он приобрести для своей галереи одну сверхсмелую штучку.

Ничего не ответив, Джейсон посмотрел на мистера Кандиду, надеясь, что тот ничего не услышал.

– Потому что я как раз отложил в сортире здоровенный кусок современного искусства, может быть, он заинтересуется?

Джейсон попытался сдержаться, но его лицо растянулось в ухмылке, и у него вырвалось несколько сдавленных смешков. Мистер Кандиду смерил его взглядом, в котором к отвращению теперь примешивалось недоумение. Но безукоризненно одетый мужчина ничего не сказал и, постояв немного, просто развернулся и направился к лифтам.

– Господи Иисусе! Из-за тебя меня выгонят с работы! – Джейсон обернулся к приятелю, стараясь изобразить подобающее негодование.

– Во-первых, Иисус, как ты сам мог видеть, только что сел в лифт, – ухмыльнулся Макс. – А во-вторых, если я добьюсь того, чтобы тебя выставили из этой помойки, это станет лучшей услугой, которую я тебе оказал.

– Ну, вряд ли мои родные с тобой согласятся.

– Это все потому, что ты рохля, разве не так?

Джейсон отвернулся еще до того, как насмешка сорвалась с уст Макса, но все равно успел увидеть, как у того потемнело лицо.

– Это место прогнило насквозь, Джейс. С одной стороны мягкотелые хлыщи, с другой – вечно ноющее отребье. Вся разница в том, что эта половина гнили платит нам деньги. Только и всего. Помни это. – Усмехнувшись, Макс потянулся, и хруст суставов разнесся по фойе громким выстрелом.

Койка скрипела под весом Джейсона. Ее нельзя было назвать даже отдаленно удобной, но когда смена заканчивалась уже после закрытия Центральной линии подземки, других вариантов не было. Джейсон зарабатывал не те деньги, чтобы регулярно ночевать в гостиницах, и у него не было друзей в центральной части Лондона, кто мог бы предоставить ему место на диване. Узкая жесткая койка, которую с огромным трудом втиснули в каморку, явилась единственной уступкой начальства в той части должностной инструкции «круглосуточно дежурящих консьержей», в которой речь шла о «круглосуточном». Да и то соглашение было достигнуто только после того, как ребята убедительно доказали, что ее не видно из фойе даже при открытой двери.

Железный каркас был для Джейсона маловат, жесткий металл впивался ему в спину, но не давали спать в первую очередь мониторы. Экранов было с десяток, на каждый последовательно выводились изображения с различных камер видеонаблюдения, следивших за коридорами и лифтами Баньян-Корта. По крайней мере, передней половины. О задней Джейсон особо не думал. Это была не его проблема.

Мониторы означали, что даже при погашенных лампах под потолком Джейсон постоянно купался в монохромном свечении экранов – этот причудливый приглушенный свет затруднял процесс засыпания, и он часами смотрел на безмолвные коридоры. Время от времени по ним проходил кто-либо из жильцов, но такое случалось нечасто. Джейсон был практически уверен в том, что на некоторых этажах никто никогда не жил: это были инвестиции в дорогую недвижимость заморских олигархов и миллиардеров. В конце концов, это же Лондон; если человек живет в купленной им недвижимости, очевидно, он недостаточно богат, чтобы по-настоящему себе ее позволить.

От стойки доносились монотонные интонации диктора, зачитывающего прогноз погоды, затем начался выпуск международных новостей. Райан во время ночных дежурств всегда слушал радио. Джейсон знал, что его одетый с иголочки коллега на самом деле проводил ночные часы, работая над сценарием, но он утверждал, что негромкое бормотание помогает ему сосредоточиться.

Джейсон скользнул взглядом по мониторам. Макс совершал обход пятого этажа, походка его была ровной и уверенной. Джейсон не смог бы сказать, зачем в такой поздний час нужно двое дежурных, но расписание составил Тоби, и он не собирался поднимать по этому поводу шум. К тому же ему нравилось, когда Макс рядом. Джейсону никогда не доставляли особого удовольствия ночные обходы. Коридоры Баньян-Корта казались ему слишком притихшими, слишком длинными. Ему постоянно чудилось, что он слышит доносящиеся приглушенные голоса из-за закрытых дверей – один раз даже из-за двери пустой кладовки, – а от того, как заглушал его шаги толстый ковролин, у него сводило зубы. Макса же подобные страхи не мучили.

Джейсон наблюдал за тем, как его приятель прогуливается по коридорам, помахивая дубинкой. По словам Макса, дубинка была антикварной – настоящая дубинка полицейского Викторианской эпохи, доставшаяся ему от «предков» (как рассудил Джейсон, от какого-нибудь прадедушки). Она была из тяжелого полированного дерева и всегда казалась прохладной, даже в жару. Формально Макс не имел права носить ее прилюдно, но никто ничего не говорил, а причин ее использовать у него не было. Но для него это был символ, своего рода талисман. Джейсон полагал, что жильцам это должно нравиться – твердое заверение в том, что кто-то готов защитить их безопасность. По крайней мере, никто не жаловался.

– Ты должен выяснить для себя, каким образом ты хочешь изменить мир, – сказал Джейсону Макс, когда впервые принес дубинку. – А когда ты это выяснишь, держи ее при себе. Лично я хочу изменить мир, разбивая головы тем, кто пытается его разрушить.

Макс много рассуждал на эту тему, и у него определенно имелось твердое мнение относительно того, кто пытается «разрушить» мир, но Джейсон не мог отрицать, что даже он сам испытывал чувство безопасности, глядя на то, как эта тяжелая палка, покачиваясь из стороны в сторону, передвигалась по зданию. Отвернувшись к стене, он заснул.

Джейсон неохотно открыл глаза. Было время, когда он ощутил бы панику и смятение, проснувшись в незнакомом месте. Однако сейчас узкая койка и тесная комната настолько глубоко запечатлелись у него в сознании, что он, просыпаясь здесь, чувствовал себя спокойно и привычно. На самом деле ему не нравилось, насколько привычно он себя здесь чувствовал.

Нащупав телефон, Джейсон проверил, который час. Окон в каморке не было, поэтому с погашенным светом и закрытой дверью определить время было невозможно. Экран показывал 5.12. Мысленно застонав, Джейсон начал подниматься. До первого поезда метро оставалось еще около часа, но ему нужно успеть приехать домой, чтобы принять душ и позавтракать… прежде чем возвращаться на следующее дежурство. Горько вздохнув, Джейсон принялся искать ботинки.

– Хорошо поспал?

При звуках голоса Макса Джейсон вздрогнул. Оглянувшись, он увидел своего приятеля сидящим на стуле, обращенном к мониторам видеонаблюдения, однако развернут Макс был к нему. Свечение экранов сзади оставляло его лицо в тени за исключением блестящих глаз.