Дэн Поблоки - Встреча [litres]

Поппи испугалась, что обидела его, и покраснела:

– Не может быть! Его же не отменили, правда?

– Мы с Дэшем ушли. Буквально пару дней назад отсняли наш последний эпизод. Сниматься там больше нет смысла.

– Мне кажется, я читала о вас недавно в каком-то блоге. – Она постаралась вспомнить название статьи. Может, она была об этом фильме?

В одной комнате была куча архивных шкафчиков и пара столов, и Поппи вспомнила офис мисс Тейт в приюте. На стене она заметила набросок, нарисованный углем. Он показался ей смутно знакомым, но она была так потрясена тем, что стоит рядом с самим Скутером Андервудом, что не могла вспомнить, где раньше видела этот рисунок.

– И здесь ничего, – сказал Дилан. Он немного помолчал. – На самом деле, наш уход из сериала не был бог весть какой неожиданностью. Пора было что-то менять. Поэтому мы с Дэшем оказались здесь. Чтобы идти вперед.

– Понятно. – Поппи прислушалась, как деревянные доски скрипят под их ногами и как тоненький писк разносится по коридорам. – Но я хотела сказать – вы же будете по нему скучать, да? Быть в такой семье…

– Это не наша семья, – перебил Дилан, повернувшись к ней. – Это просто кучка актеров, работающих за деньги. И в основном они все придурки. Нас с Дэшем они ни во что не ставили.

– Тогда вы действительно хорошо постарались, чтобы создать впечатление, будто эти люди вам близки, – сказала Поппи, осторожно подбирая слова. – Я… У меня никогда не было семьи. И когда я смотрела ваш сериал, я представляла, будто это моя семья. Когда вы смеялись, я смеялась вместе с вами.

Дилан какое-то время смотрел на нее в упор:

– Ничего себе. Это… Это просто… Ничего себе.

Поппи почувствовала, как горят щеки.

– Я просто хотела сказать, что это было ну… весело. Понимаешь? Весело.

– Да, действительно весело. Ну и у каких же людей нет семьи? – спросил он, заходя в сумрачный коридор.

– У каких людей? – Голос Поппи эхом отразился от стен, внутри у нее все сжалось. Она все время задавала себе этот вопрос. Что было в ней такого, что от нее отказались? – У многих людей нет семьи. Обычной семьи, по крайней мере. Вроде тех, которые показывают по телевизору. Я жила в приюте вместе с другими девочками. Многие из них остались сиротами. У других родители не могут о них заботиться. Моя мама… Ну, она просто ушла, когда я была совсем маленькой. Так я оказалась в «Четвертой надежде».

– Боже, это жестко, – бросил Дилан. Он даже не взглянул на нее. – Тогда, наверное, ты была на седьмом небе, когда получила письмо от тетушки.

– Да. Само собой. Как будто мечта сбылась. А теперь мы ее ищем. – Поппи немного помолчала и решила перевести беседу в менее опасное русло. – Это, наверное, так здорово – работать вместе со своим братом-близнецом, – начала она.

Дилан хмыкнул:

– С Дэшем иногда трудно.

Было что-то в выражении его лица, отчего Поппи стало не по себе.

– Ты хотя бы понимаешь, как тебе повезло, что у тебя есть брат?

– Да, но Дэш просто… – Он остановился и посмотрел на нее. – Ты не представляешь, какой он странный.

– Он очень о тебе заботится.

– Все остальные очень заботятся о нем, вот это точно. – Дилан вновь пошел вперед.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду… все всегда говорят: «Ох, Дилан, разве нельзя быть ответственнее? Почему ты не хочешь брать пример с Дэша?» Но они не знают, какой он! Они не знают, как он пытается все заграбастать себе, какой он бывает мерзкий. Это не я плохой брат. – Дилан повысил голос и прерывисто вдохнул, как будто сам удивился своей вспышке. Он сжал виски руками. – Думаю, люди очень удивятся, когда каждый из нас будет играть свою роль, – тихо закончил он.

Поппи замерла на месте.

– В чем дело? – спросил Дилан.

– Это ужасно – так говорить о собственном брате.

Дилан скрестил руки на груди:

– Извини. Я должен был догадаться, что ты очередная фанатка Дэша.

Поппи покачала головой:

– Вы не такие, какими я вас себе представляла. Вы были такими славными в том шоу, что, наверное, вы даже лучшие актеры, чем о вас думают. Мне жаль твоего брата. – Поппи вся дрожала. – Мне жаль тебя.

С некоторой долей злорадства она смотрела, как у Дилана отвисает челюсть.

– Я вернусь назад, – сказала Поппи. – Хочу еще раз проверить тот кабинет.

– Я иду с тобой.

– Нет, я сама справлюсь. А ты лучше оставь меня в покое.

Дилан пожал плечами и затопал прочь.

Поппи чуть было не окликнула его, но пересилила себя и крепко сжала губы. Она давно привыкла действовать самостоятельно. И все-таки без Дилана в коридоре стало пусто. Здесь, в Ларкспуре, происходит что-то странное. Что-то, чего она не может описать словами.

Она повернулась и направилась обратно, к кабинету.

Поппи подошла к маленькой рамке, висящей на стене рядом с дверью. Приглядевшись, она смогла рассмотреть вставленный в рамку рисунок – на нем были изображены пятеро детей. Три мальчика и две девочки. Лица у всех мрачные, а глаза темные, пустые.

Дети были одеты в форму, сшитую из жесткой черной фланели и накрахмаленного хлопка; мальчики в шортах, девочки в юбках. Похоже, что все они ходили в одну школу лет пять-шесть назад.

«Может быть, Маркус и Азуми правы!» – подумала Поппи. Стиль рисунка показался ей знакомым, и она вдруг поняла почему. Девочка из зеркала дарила ей похожий рисунок – тот, который Эшли хотела испортить. Только на том рисунке все дети были в масках.

Поппи продолжала вглядываться в рисунок на стене, и по коже у нее побежали мурашки. Этот рисунок доказывал, что ее старый друг, призрачная Девочка, которая напала на нее сегодня утром, Девочка, появлявшаяся в зеркалах, как-то связана с домом Ларкспур.

– Дельфиния, где ты? – прошептала Поппи.

ПРОДОЛЖАЯ ИСКАТЬ БИБЛИОТЕКУ и Дела, Дилан кипел от злости. Он никак не думал, что эта девочка, Поппи, окажется такой дерзкой. Она говорила ему о брате так, словно знала их настоящих, как если бы именно их, а не персонажа, видела по телевизору. «Хорошо, что она предложила разделиться, – думал он про себя. – Она ничего не знает. Не знает, что я…»

Мысль остановилась – будто перед ним захлопнулась дверь.

Извилистый коридор уходил все дальше в дом, все дальше от дневного света. Когда коридор резко повернул, мальчику показалось, будто темнота тянет к нему свои лапы. Пошарив в кармане, он вытащил телефон, поднял его повыше и включил фонарик. Бледный луч осветил всего лишь несколько футов впереди, как будто здесь сгустились тени. Как будто тени ожили. Он поискал на стене выключатель, но там ничего не было, кроме глянцевых обоев с синим рисунком, обрывавшихся в темноту.

Когда Дилан остановился проверить сигнал связи, он уловил вдалеке какое-то движение. Послышался звук, напомнивший металлическое звяканье.