Полина Луговцова - Избушка на краю омута

Спустя не час, а два с половиной, когда место преступления на берегу, а также найденные в подвале дома человеческие останки были подробно осмотрены и запечатлены с помощью фото- и видеосъемки, полицейские оставили их в покое, и они отправились в обратный путь. Солнце висело над обгорелым лесом и нещадно пекло, беспрепятственно проникая сквозь голые обугленные ветви, лишенные хвои. Душный и горький запах гари сопровождал их довольно долго — пожар прошел широкой полосой.

Уходя, Лада оглянулась и бросила прощальный взгляд на избушку, зависшую над опустевшим омутом. «Как она еще держится на берегу? Выглядит так, будто вот-вот кубарем покатится», — подумала она, и у неё мелькнула мысль, что было бы лучше, если бы покатилась, да и развалилась бы по дороге. Чтобы рассыпалось логово упыря на бревнышки, которые со временем ушли бы в илистое дно, усеянное корягами. И тогда ничего бы не осталось. А так… Стоит избушка, пусть и подкошенная, смотрит ей в спину выбитым окном, хлопая на ветру повисшей на одной петле чердачной дверцей, и кажется, будто бормочет что-то сердитое вслед, грозит. Подумала Лада, что, пока стоит эта избушка, всегда найдется и жилец для нее. Появится новый хозяин и станет похож на старика как две капли воды, потому что в той избушке есть какая-то злая сила и она способна изменить своего обитателя, переделать под себя.

Когда отошли немного, на глаза Ладе вдруг попался кусочек ткани, зацепившийся за ветку, и она узнала в нем платок славянской богини Лады из своего сна: та же тончайшая дымчато-серебристая ткань, похожая на паутину. Наверное, его принесло сюда ветром. Подпрыгнув, она сдернула его с ветки и посмотрела, размышляя о том, откуда же все-таки он взялся. Ведь, если богиня приснилась, почему же платок, который она дала ей, реальный? Федор окликнул ее, и Лада, сунув в карман неожиданную находку, заспешила вслед за удаляющимися детьми по заросшей травой старой дощатой тропе. Последними шли Борис и Маша Малютина, и Лада случайно услышала ее вопрос, обращенный к нему:

— Почему ты не сказал отцу, когда он сигареты заметил, что они не твои?

— Ты что, Маша?! После всего, что случилось, еще о таких мелочах думаешь?! — Борис рассмеялся.

— Тебе за это влетит.

— Ага. За это. И еще много за что, — ответил он с усмешкой. — За то, что из дома ушел без спросу и вас за собой повел, влетит точно. А про сигареты он уже, скорее всего, и забыл!

— Думаю, вряд ли забыл, он же директор, — возразила Маша. — Спасибо тебе, что не выдал меня.

— Ай, забудь! Мелочи! — непринужденно ответил он, но по голосу было слышно: польщен.

— А курить я не буду, — добавила Маша. — От никотина кожа будет серая, а я не хочу такую.

Тут они заметили приближающуюся Ладу и сразу умолкли.

Вскоре обгоревший участок леса остался позади, и дышать стало легче. Вдруг Лада вспомнила о напавших на них с Федором незнакомцах, которых растерзал медведь, — из-за последних потрясений это совсем стерлось из памяти. Скоро уже они достигнут этого места, где, возможно, валяются обглоданные кости мерзавцев!

— Федор! — окликнула она директора, возглавлявшего их отряд, и вдруг подумала, что еще вчера он был для нее Федором Гавриловичем.

Тот остановился и выжидающе посмотрел на нее. Лада, приблизившись, прошептала:

— Надо будет потом рассказать полиции о нападении в лесу… Там же их трупы… А еще хорошо бы обойти как-то это место стороной. Дети и так насмотрелись кровавых ужасов, не хочу, чтобы они увидели еще и это. Давай свернем немного с тропы, сделаем крюк.

— Знаешь, я как раз иду и думаю об этом же, — сразу согласился он. — Да еще хочу заглянуть в домик лесника, где провел прошлую ночь. Я помню, там речка была и мост через нее. И помню дорогу. Это недалеко. Хочу еще раз поблагодарить женщину, которая спасла мне жизнь.

— Ну, если ты уверен, что не заблудишься… — с сомнением в голосе ответила Лада.

— Да нет, отлично помню! Ребята! — Федор повернулся к стоящим в ожидании ученикам. — Вы, наверное, устали? Хотите привал?

Раздался единогласный одобрительный гомон.

— Тогда идем в одно интересное место! Там есть речка, где вам не помешает умыть ваши физиономии, а то они такие грязные, что я с трудом вас различаю. И домик лесника, хозяйку которого зовут Тара. У нее живет ручной медведь!

Ребята издали удивленно-восторженный возглас.

— И еще к ней в гости приходят толпы лесных зверей и слетаются стаи птиц, потому что она о них заботится, — добавил он. — Хотите увидеть этот зверинец? Тогда за мной!

Они довольно быстро вышли к речке, серебрившейся в зеленой траве. Через нее изгибался не очень надежный с виду мостик.

— Думаешь, мост не сгнил? Мы не провалимся? — спросила Лада, с опаской разглядывая ветхое сооружение. — Выглядит таким древним. И высокий!

— Я прошел по нему, а я здесь самый тяжеловесный. У меня рост почти метр девяносто. По одному пройдем осторожно, и все будет в порядке.

Федор ускорил шаг, подходя к мосту, и ступил на него первый. Ладе показалось, что директор волнуется и пристально смотрит в гущу леса на другом берегу. Она не знала, что его терзает такой же вопрос, какой возник у нее, когда она нашла платок: все-таки сон это был или не сон?

С моста Лада заметила крошечный домик, похожий на карлика рядом с гигантскими елями, окружавшими его. Заросли лопуха и крапивы разрослись вдоль стен так буйно, что заслонили собой дверь и окна. Со стороны казалось, что не то что прошлой ночью, а вообще с начала весны никто в него не входил. Длинноногая Лера, заинтригованная рассказом Федора о ручном медведе, вырвалась вперед и первая очутилась перед строением. Не слушая предостерегающего окрика директора, она собралась было войти, утаптывая ногами широкие листья, уже протянула руку, чтоб отворить дверь, как тут же отдернула ее, затрясла кистью, будто от ожога, и зашлась в истошном вопле.

Федор и Лада одновременно рванули бегом. Но мальчишки успели раньше и одновременно взорвались безудержным хохотом.

— Что вы ржете?! Тут все в паутине, ф-фу! — орала Лера, брезгливо морщась и выбираясь из листьев лопуха. — Тут вообще сто лет никого не было! Весь вход затянут! Мерзость какая!

Мальчишки все-таки открыли дверь и вошли. Когда Лада и Федор примчались к домику, те были уже внутри. Конечно же, он был абсолютно пуст. Никакого намека на то, чтобы кто-нибудь в нем проживал, не наблюдалось. Стол был покрыт толстым слоем пыли и усыпан дохлыми жуками. Травяная подстилка на лежанке возле окна выглядела изрядно подгнившей. Стена кирпичной печки обвалилась, обнажив закопченное нутро. И даже потрескавшиеся бревна в стенах выглядели так, будто вот-вот весь домишко рассыплется в прах. Вряд ли имело смысл ждать хозяина или хозяйку — судя по всему, сюда он или она никогда уже не вернется.