Бентли Литтл - Прогулка в одиночестве [сборник]

— Что? — Его голос был слабым, высоким, нервным.

— Как ты его подцепил?

— Лейкемию?

— СПИД. — Армстронг прикурил сигарету и перекатился на спину. Бросил спичку на натёртую плитку пола. — Не гони мне эту херню про лейкемию.

— Но у меня она! — Тоби бесстрашно посмотрел на Армстронга, ожидая ответной реакции на свою вспышку, но старший мальчик просто выпустил сигаретный дым в воздух, не обращая на него внимания.

— У Джимми Голдтштейна, пацана через две кровати, был СПИД, — сказал он. — Это было примерно за неделю, или две до тебя. Они поместили его в специальную палату, или в лечебницу, что-то типа того. Он был похож на чёртов скелет, когда уходил.

Тоби инстинктивно посмотрел туда, куда показал Армстронг. Старая кровать Джими Голдштейна была пустой, как и все остальные в палате. Тоби перевёл взгляд обратно на курящую фигуру на соседней кровати:

— А почему ты здесь находишься? Не боишься заразиться СПИДом?

— Мне похер, - улыбнулся Армстронг. — Хочу рискнуть.

Он выдохнул дым.

— Вот почему я все ещё здесь, с тобой, педрилка.

— Я не гей!

Вошла медсестра, невысокая тучная женщина с толстыми мускулистыми руками. Оглядев комнату, она нахмурилась, решительно подошла к кровати Армстронга и выхватила из его руки сигарету:

— Я сколько раз говорила? Здесь не курить! — грубо сказала она и бросила окурок в белый пластиковый гигиенический пакет. — Понятия не имею, где ты берёшь эти раковые палочки.

— Добрая фея приносит, — сказал Армстронг. — Та же, что подарила СПИД вон той педрилке.

Он кивнул на Тоби.

— Нет у меня СПИДа!

— Все верно, — сказала медсестра. — У него лейкемия.

Она уставилась на Армстронга.

— Мы просто поместим тебя в отдельную палату, если не будешь ладить с другими.

— Именно этого я и хочу, — ухмыльнулся Армстронг.

Медсестра покачала головой:

— Ты невозможен.

Санитар закатил ещё одного мальчика, примерно того же возраста, что и Тобби. Кожа мальчика была бледной, голова обернута белым бинтом. Его тонкие как палки руки казались обескровленными. Тоби попытался ему улыбнуться, и мальчик устало кивнул в ответ.

— Это Билл, — сказала медсестра. — Билл Айвз. Он побудет здесь пару дней под наблюдением.

Она пристально посмотрела на Армстронга.

— А ты постарайся быть вежливым.

— Постараюсь.

Санитар поднял новичка с каталки и бережно поместил его на кровать, которая стояла рядом с Тоби. Пока медсестра объясняла мальчику предписания и правила поведения в палате, Тоби рассматривал его лицо. Оно было нездоровым и осунувшимся, словно у мальчика не оставалось ни сил, ни духа.

Сестра закончила вызубренную речь, затем повернулась к Тоби:

— Не обижай Билла, слышишь. Он пробудет здесь лишь пару дней. Устрой его поудобнее.

— Ладно, — пообещал Тоби.

— А что с ним такое? — поинтересовался Арстронг. Ухмыляясь, он перегнулся через ограждение кровати. — Среди нас ещё один голубок?

— Врачи пока не знают, — спокойно ответила медсестра. — Он здесь под наблюдением.

Армстронг покачал головой и, откидываясь на подушку, сочувственно вздохнул:

— Эта чума когда-нибудь закончится?

— Ну, хватит уже! — медсестра повернулось к Тобби. — Если он будет вас доставать, скажешь мне.

Поглядывая на Армстронга и опасаясь его реакции, Тоби кивнул медсестре, боясь ответить словами.

Санитар уже выкатил из комнаты пустое кресло-каталку, и медсестра вышла следом, бросив на Армстронга последний суровый взгляд.

Тот сел. Провел рукой по взъерошенным волосам, вытащил из-под подушки сигарету и закурил:

— Так, а ты здесь почему?

— Даже не знаю. — Билл слабо улыбнулся. — Мне кажется, это и вправду СПИД.

— Ты серьезно? — Армстронг казался заинтересованным.

Мальчик пожал плечами:

— Пару месяцев назад у меня был разрыв аппендикса, и мне делали переливание крови. Это случилось до того, как они начали делать анализы на СПИД. После этого, несколько недель назад, я поступил с этим. Кажется, мой врач не знает что это. За последние пару дней мне сделали хренову тучу анализов… — Его голос затих.

Армстронг затянулся сигаретой и выпустил дым через нос:

— Почему ты думаешь, что это СПИД?

— Потому что так думает мой отец. Доктора не хотят этого признавать — судебный иск за преступную небрежность им не нужен, — а отец говорит, что именно поэтому они делают мне так много анализов. Боятся, что облажались.

Тоби посмотрел на болезненного мальчика:

— Ты боишься?

Тот слегка улыбнулся и покачал головой:

— Не особо.

— Это не заразно, так ведь?

Армстронг засмеялся:

— Нет, если только ты не…

— Нет, — тихо сказал Билли, перебивая Армстронга. — Не волнуйся. Ты им не заразишься.

Он посмотрел на Армстронга и старший мальчик неожиданно прекратил смеяться. Он нервно облизнул губы и затянулся сигаретой.

Билли улыбнулся.

Отбой был в десять часов вечера: выключился свет во дворе, и телевизор тоже.

— Эй, — громко сказал Армстронг, когда комната погрузилась во тьму. — Я тут кино смотрел!

Стоящая в дверях медсестра посмотрела на него:

— Всё выключается в десять. Пора бы уже знать.

— Но я кино смотрел! Как, черт возьми, я теперь узнаю, чем всё закончится?

Сверкнув взглядом, она наставила на него палец:

— Следите за языком, молодой человек.

— Вы не можете говорить мне, что делать.

— Нет, — улыбнулась медсестра, — но могу выключить телевизор не в десять, а в девять.

Армстронг замолк.

Медсестра ушла, закрыв за собой дверь, а Тоби в раздумьях уставился в потолок. Из-за плотных штор и выключенного света в палате было совсем темно. Билли тихо спал. Мальчик, выглядевший маленьким, худым и несчастным, проспал почти весь день, и Тоби его жалел. Билли казался по-настоящему больным и Тоби гадал — выживет он, или нет.

— Пацан!

Тоби замер и лежал совершенно неподвижно, пытаясь сохранять молчание и едва осмеливаясь дышать.

— Пацан! — Еще раз прошептал Армстронг. — Тоби!

Притворяясь спящим, Тоби закрыл глаза на случай, если Армстронг увидит его в темноте.

— Дерьмо! — Армстронг перевернулся в кровати и Тоби услышал шорох больничных простыней.

— Я здесь.

Голос донесся с соседней кровати, с кровати Билли, и на этот раз замолчал Армстронг. В этом шепчущем голосе было нечто странное, нечто пугающее, и Тоби продолжал держать глаза закрытыми. Он заставил свое дыхание выровняться: для тех, кто мог наблюдать, его грудь равномерно вздымалась и опускалась.

— Я здесь, Армстронг.

Тот продолжал молчать, притворяясь спящим, и Тоби знал, что старший мальчик боится.

Боится чего?

Послышался мягкий звук падающих на пол простыней. Маленькие, легкие ноги неслышно прошлепали мимо изножья кровати Тоби. Тот зажмурился крепче.