Алан Кранк - Кормилец

Нога утопила педаль акселератора в пол. Из приоткрытого окна в салон ворвался бодрящий холодный ветер. И хотя на улице была не весна, а осень, и давно уже не тридцать первая, Игорь подпевал с большим воодушевлением.

Эмоциональный подъем после выезда из дома он заметил давно. Сначала казалось, что это из-за квартиры. Что неприятные воспоминания, связанные со съемной однушкой, впечатались в подсознание. Но перепады настроения сохранились и после переезда в дом.

На работе все шло ровно. У шестерых из семи его пациентов наблюдалась выраженная положительная динамика. Особенно Игорь был рад за Дубцову – двадцатилетнюю наркоманку. Из-за разрушенной амфетамином печени возможности медикаментозного воздействия были ограничены. Без преувеличения можно было сказать, что Игорь лечил ее словом.

Леша Шпак, усталый и счастливый, как лишившийся девственности подросток, пришел на работу на час позже положенного.

– Господа, ночью у меня родился сын, – сообщил он с порога ординаторской. – В шесть вечера жду вас всех в «Пингвине». Во избежание новогодних недоразумений белые халаты и рабочие проблемы прошу оставлять перед дверью.

– Про недоразумения мог бы и промолчать, – отреагировал Ситников.

На Новый год пьяный Ситников чуть не подрался с Перовым из-за отсутствия нужных нейролептиков на складе. Игорь успел пообещать Шпаку, что придет, прежде чем позвонила Марина и напомнила, что собирается вечером постричься. Лиза пойдет с ней, и кто-то должен побыть с Сережей. Предложение перенести визит в парикмахерскую на другое время было встречено многочисленными упреками и стенаниями.

– Ладно. К четырем я буду, – уступил Игорь, глядя на скривившего физиономию Шпака.

«Она просит до тех пор, пока не добивается своего, и уверенно превращает меня в тряпку, – подумал Игорь. – И утренний подъем настроения, после выхода из дома, корнями уходит в эти бесконечные бытовые одолжения».

Это был правдоподобный, но ложный вывод.

И все равно перед уходом в парикмахерскую жена наградила Игоря укоризненным взглядом. Он отказался вести Сережу на прогулку.

– Если хочет, пусть погуляет во дворе, – сказал он.

– Ты ни разу не гулял с ним с мая месяца, – упрекнула его Марина.

На этот раз она предусмотрительно воздержалась от дальнейшей интерпретации желаний Игоря и его поступков. Пустые нападки. Он не стеснялся сына. Просто любопытствующие и сочувствующие взгляды прохожих действовали на нервы. Особенно сейчас.

В зарешеченном окне мансарды догорало солнце. Через полчаса будет темно. Игорь положил на стол перед сыном карандаш с тетрадью и включил свет. Можно было спускаться. В отличие от сестры Сережа никогда не ходил по комнатам, не шумел и не задавал вопросов. Очень удобный ребенок для няньки, которая собралась заняться своими делами.

На кухне Игорь поставил чайник и раскрыл планшет.

– Вы готовы, агент Малдер? – спросил он себя вслух.

Что-то подобное он всегда произносил, чтобы подчеркнуть ироничное отношение к тому, что будет происходить дальше. Наигранно ироничное, если быть откровенным до конца.

На планшете оставалось меньше половины заряда. На час хватит. Игорь вбил в поисковую строку: «Краснодарский край, Ольгово, Стеблицкий, Красин» – и нажал ввод. Первые годы из-за неверных ключевых слов он потратил сотни часов на чтение небылиц про НЛО, Снежного человека и межгалактические порталы. Все эти сайты объединяло отсутствие точных географических координат.

Игорь пробежал глазами по результатам поиска. Среди бледно-синих строчек не было ни одной новой. Все те же две статьи, которые, как ему казалось, описывали события, связанные с Местом. Остальное представляло собой горы примелькавшегося информационного мусора.

Первая статья из электронной версии краевой газеты «Кубанские новости» об инциденте в поселке Стеблицком. Зимой две тысячи девятого из поселка вдруг разом пропали пять старух и два деда. Родственники обратились в милицию. Не похоже было, чтобы люди куда-то уехали. В опустевших домах остались их вещи и деньги, в грязных кружках недопитый чай. Статья называлась «Кавказская «Мария Целеста». Исчезнувшие были последними жителями поселка. На этом обстоятельстве автор статьи делал особое ударение.

Вторая публикация – даже не статья, а короткая заметка в шесть абзацев – была посвящена массовой гибели рыбы в озере Вшивом. В происшествии винили фермера, чьи поля прилегали к водоему. Но тот категорически отрицал сброс пестицидов, мотивируя здравым смыслом и заоблачными ценами на химические препараты.

Оглядев результаты поиска и не обнаружив ничего нового, Игорь перешел к картам. На поиски нужного квадрата уходило минут десять. Закладок он не оставлял. Фотографии со спутника загружались медленно и нехотя, будто повинуясь желанию Места спрятаться.

Обновлений не было. Снимок, сделанный прошлой зимой, он видел уже раз сто. И все равно, как и сто раз прежде, Игорь почувствовал легкий холодок в районе затылка. Редкий заснеженный лес напоминал грязную плитку на дорожках в парке: белый фон с многочисленными темными зернами. На фоне леса проступало бледно-коричневое глиняное пятно. Почти правильный круг с крупной черной точкой в центре. Тепло, исходящее из-под земли, растопило снег. Пятно было похоже на глаз. Нечеловеческий. Круглый. С коричнево-желтым цветом глазного яблока. Как будто из-под земли выглядывала огромная рыба или лягушка.

И все же сейчас Место выглядело не так броско, как раньше. Теперь, когда тысячи специалистов, энтузиастов и просто бездельников ежедневно обследуют поверхность Земли, первоначальный вид был бы слишком опасным. Люди были нужны Месту, но для того, чтобы сохранять контроль, этих людей не должно было быть слишком много. На первом снимке, тогда еще черно-белом, с убого низким разрешением, Место выглядело как нейрон – ядро с отходящим от него тесным переплетением отростков. Фантастическое зрелище. Сейчас сеть из корней практически исчезла. Скорее всего, корни замело пылью. В ветреную сухую погоду там должно быть много пыли из-за перекопанной земли. Проплешина выросла и потемнела. Пожалуй, глазом оно могло показаться только человеку с разыгравшимся воображением.

– Человеку вроде меня, – сказал Игорь вслух. – Для всех остальных оно выглядит как курган, карьер или пруд.

Игорь дважды ткнул пальцем в экран. Увеличенное до максимума изображение превратилось в картину кубистов. Где-то Игорь читал, что со спутника можно читать лежащую на земле газету, но снимков такого качества или даже близкого к нему никогда не попадалось. Он приблизил планшет к глазам. В черноте зрачка можно было разглядеть все цвета радуги. В том числе и бирюзовый.