Ширин Шафиева - Сны Ocimum Basilicum [litres]

Эллада нашла какого-то таксиста, специализировавшегося на турах в Гобустан, знавшего, где именно искать «одну женщину», и бывшего, как догадывалась Рейхан, с ней в доле.

Начали с посещения официальной части музея под открытым небом, хотя делать им там было нечего, но Рейхан всё же прошлась по деревянным дорожкам, изучая петроглифы.

В чистоте линий примитивных рисунков, вырезанных на камнях, читался детский восторг – «Мама, мама, смотри, барашек!» – словно уже осознавая конечность бытия, они стремились запечатлеть жизнь такой, какой знали её. При всей своей наивности фигурки животных были изящны – тогда человек не видел ничего, кроме совершенных творений природы, и его художественный вкус не был испорчен неумелым креативом собратьев. Повсюду чувствовалось присутствие силы, спокойной и уверенной, мужественной, но не агрессивной.

Несмотря на холодное время года и суровый ветер, группы туристов с энтузиазмом бродили среди скал. Из-за них в самом крупном и богатом на рисунки гроте было не протолкнуться. Никто не счёл нужным проложить дорожки на плоскую и расчерченную линиями, как покерный стол, вершину горы, с которой открывался вид с одной стороны – на море, с другой – на заброшенный амфитеатр каменного карьера, и Рейхан быстро утратила интерес к слишком окультуренной достопримечательности. Её манила дикая равнина, этот сад говорящих камней, куда местные жители до сих пор ходили исполнять пронесённые через тысячелетия обряды. Иногда Рейхан находила свежие бараньи и коровьи черепа в потайных местах, отмеченных солярными символами.

Незамеченными они свернули с главной дороги и быстро затерялись среди скал. Эллада немного нервничала – боялась, что таксист не станет их дожидаться, если они надолго застрянут здесь. Ей было невдомёк, куда и зачем продолжает идти Рейхан, потому что остатки свечи она припрятала под первым же гранатом, увешанным мелкими плодами.

А Рейхан направлялась к лабиринту. Давно она не вверяла свою энергию уравновешивающей силе его тропы. Гобустанский лабиринт был «мужским» – первый поворот при входе уводил вправо, это значит, что он хорошо подходил для загадывания желаний и нахождения ответов на волнующие вопросы.

Не дойдя до лабиринта, они встретили Йылмаза. Высокий, худой и смуглый шаман сидел на краю жертвенного камня с видом ещё более глупым, чем обычно. Он не то поприветствовал Рейхан, не то посетовал на её несвоевременное появление бессловесным возгласом.

– Как дела в мире духов предков? – с усмешкой поинтересовалась Рейхан.

– Плохо! Куда-то пропали все мои запасы пипильцинцинтли.

– Охренеть! – сказала Эллада. – А он сможет повторить это слово ещё раз и не ошибиться?

Ни поглощённый горем шаман, ни потрясённая Рейхан не обратили внимания на её слова.

– Что, вообще ничего не осталось?

– Я немного носил с собой. – Под неумолимым взглядом Рейхан он медленно вытянул из кармана листья и покосился в сторону Эллады, которая всё ещё ничего не понимала.

– Ну всё, я теперь не одна, ты можешь пойти к своей… женщине , – разрешила Рейхан.

– Ну спасибо. – Эллада вдруг что-то заподозрила, и зрачки её заметались между подругой и шаманом – всё ещё достаточно молодым и, насколько дисциплинированный любовью к мужу разум позволил ей заметить, достаточно привлекательным. Рейхан правильно истолковала эту гимнастику для глаз и едва заметно скривила лицо в гримасе отвращения.

– Э… ладно, я валю, – сдалась Эллада и, сбитая с толку, оставила их наедине.

– Мне как всегда разжечь костёр? – кисло спросил Йылмаз.

– Конечно. – Рейхан обольстительно улыбнулась. – Курить я так и не научилась.

Пока шаман с будоражащей покорностью исполнял её прихоть, Рейхан вошла в лабиринт. Он звался тем же словом, что и кошмарная путаница тупиков и переходов со сжимающимися в спазмах стенами в её снах, но ощущения дарил прямо противоположные. В центре Рейхан поняла – он был здесь. Совсем недавно. Возможно, они разминулись на час или несколько часов. Рейхан бы разозлилась, но в таком месте это было невозможно. Она просто загадала желание и изъявила волю сделать всё, что потребуется для его осуществления.

Первобытный запах дыма призвал Рейхан вернуться к шаману, сидевшему перед костерком с листьями пипильцинцинтли наготове.

Мимо полузаброшенной деревни овцеводов по ухабистой дороге Эллада приехала к дольмену Гара-Атлы. Как и в других подобных местах, здесь царило оживление – перспектива как можно скорее после свадьбы произвести на свет наследника протёртого паласа, банковских кредитов и генетических заболеваний была невероятно заманчивой. Несколько женщин с головами, прикрытыми платками, заходили в обустроенную пещеру под многотонной каменной плитой. Вид этих женщин вызвал у Эллады запоздалый протест, но делать было нечего – не возвращаться же к Рейхан с её насмешливым, понимающим взглядом, да и таксист будет недоумевать. Подождав, пока пещера освободится, Эллада храбро шагнула внутрь. Там её встретили почерневший от солнца карлик и замотанная в тряпьё вроде как старушка, но Эллада, приглядевшись, подумала, что ей должно быть не больше пятидесяти. Посреди пещеры белела каменная могила, покрытая зелёной тканью с арабскими письменами. На вбитых в крупнопористые стены пещеры колышках висели миниатюрные детские люльки, некоторые даже сделанные из спичечных коробков. Эллада поёжилась, но пещерные обитатели уже взяли её в оборот – карлик постучал её камнем по спине, а колдунья ловко сплела кольцо из разноцветных ниток и принялась жонглировать им, точно уличный фокусник, то накидывая на голову оторопевшей Эллады, то заставляя её переступать кольцо. При этом она не переставая бормотала что-то. Окончив манипуляции с нитяным кольцом, колдунья навертела из подручного мусора чучелко запелёнатого младенца и сунула в руки Эллады, велев ей подвесить чучелко на стену.

– Вот и всё, через год с ребёнком приедешь, жертву принесёшь, – заявила женщина, и Элладе стало ясно, почему возле дольмена царит антисанитария, кишки и навоз повсюду. – Пятьдесят манатов с тебя.

– Мне говорили двадцать пять! – возмутилась Эллада.

– Манат упал – цены поднялись, – строго пояснила колдунья, ничуть не смутившись. – Разве за такие вещи можно торговаться? Если не дашь пятьдесят манатов, я плохое колдовство на тебя сделаю, живот узлом завяжу, вообще никогда родить не сможешь, и муж тебя бросит.

«Да подавись ты», – подумала Эллада, расставаясь с симпатичной новенькой полусотней.

– Не забудь пирамиду из камней построить и три раза вокруг пира обойти, – сказала женщина на прощание.

«Сходить с ума, так сходить», – решила Эллада и объявила время собирать камни.