Ширин Шафиева - Сны Ocimum Basilicum [litres]

Они веселились весь рабочий день, и только Алтай не пил. Нюсики замечала на себе его быстрые взгляды, полные мольбы и неуверенности. Она торжествовала. Наконец-то Нюсики докажет своему несговорчивому возлюбленному, что он любит её! Если повезёт, то сегодня он устроит ей прощальную afterparty наедине, возможно, приложит все усилия, чтобы показать, насколько он лучше её жениха…

Когда все разошлись, Нюсики подошла к Алтаю, сжимая до хруста пластиковый стаканчик с виски.

– Ты ничего не пил, – тихо сказала она, протягивая ему стаканчик.

– Зачем мне лишний раз себя травить?

– Раньше ты так не думал.

– Да я вообще мало думал раньше. Сейчас вот начинаю потихоньку.

– И о чём ты думаешь? – Нюсики похлопала бледными ресницами, жалея, что не наклеила накладные, и вообще собралась на работу кое-как, но кто же знал, что это их «типа последняя встреча»?

– О том, что искренне желаю тебе счастья с твоим женихом.

Нюсики почудилась бешеная ревность в его голосе. «Теперь надо устроить прощальную ночь любви, чтобы освежить его воспоминания о том, как я хороша», – решила она и потянулась за поцелуем. Алтай отстранился.

– Ты что, решила изменить своему будущему мужу? Нет, я не допущу, чтобы этот прекрасный человек лишился чести из-за меня! – Алтай позволил лёгкой насмешливой улыбке коснуться губ. – Ты пей-пей. Дай бог, скоро беременная будешь ходить и пить станет нельзя. Бухай, пока можно.

«Он просто в ярости!» – в восторге думала Нюсики.

– Я просто хотела запомнить вкус твоего поцелуя, – сказала она. – Потому что я никого никогда не любила так, как тебя, – нужно было оставить ему надежду. А то ещё решит вдруг покончить с собой. – И тебя никто никогда не будет любить так, как я.

– И всё же ничто не вечно, – подыграл ей Алтай. – Может быть, именно это и делает нашу жизнь такой ценной.

Он покрутил в руке связку рабочих ключей.

– Я бы предложил подвезти тебя до дома. Но у меня машина ещё из ремонта не вышла, сама знаешь.

Они вышли на улицу. Немного разочарованная, но счастливая Нюсики смотрела, как Алтай запирает дверь.

– Тебя до дома жених проводит? – невинно поинтересовался он.

– Нет, я поеду на автобусе.

– Ну, думаю, это наша последняя встреча. Давай прощаться?

Нюсики победоносно взглянула на него. Затем встала на цыпочки и всё-таки чмокнула его в губы.

– Ну, бывай, – сказала она.

– Удачи, – ответил Алтай.

И Нюсики ушла, громко стуча каблуками, гордо подняв голову, не оборачиваясь, наслаждаясь своим триумфальным шествием, представляя, как Алтай липнет отчаянным взглядом к её удаляющейся фигуре, и он действительно смотрел ей вслед, пока она не растаяла в чёрной дымке автобусного выхлопа.

Кто-то подбросил дохлую кошку к двери Рейхан. Кошка была не первой свежести и явно не сама приползла умирать к дому опальной защитницы природы. Рейхан похоронила тельце во дворе под кустом гортензии и вывесила над входом коровий череп. Что-то надвигалось, ей даже не обязательно было раскидывать карты или руны, чтобы понять это. Рейхан затаилась в своём доме, как в крепости, и ждала. Поэтому, когда пару дней спустя после истории с деревом к ней постучали, Рейхан сначала оторопела, затем подкралась к двери и, только учуяв знакомый запах с доминирующей нотой жасмина, впустила гостью.

– Ясмин. Давно вас не было. – Рейхан внимательно разглядела свою старинную клиентку, её было не узнать: совсем молодая, без каблуков и укладки, вместо тонких, бледных и очень дорогих украшений – гроздья полудрагоценных камней в замысловатых серебряных оправах. – Вы теперь выглядите как настоящая ведьма.

– Спасибо! – Ясмин захохотала, запрокинув голову и показав все зубы.

За чашкой зелёного чая с жасмином – единственного пристрастия в её жизни, оставшегося без изменений – Ясмин рассказала, что развелась с мужем, миллионером и изменщиком. Себя она изменницей не считала.

– А мой этот бывший теперь со своей молодухой. Она, оказывается, беременная. И, представляешь, дорогая, я за них рада!

Рейхан похвалила себя за мудрое решение не выкладывать Ясмин всю правду о её муже. Всё-таки лучший козырь – это тот, которым так и не воспользовались.

– У нас с Расимом любовь. Теперь я знаю, что это такое. Ты не думай, я понимаю, я намного старше, ему, может быть, захочется потом детей, ну и всё такое. В любом случае, я для себя решила – пусть это продолжается столько, сколько возможно, я буду радоваться каждой минуте. Всё равно ничто не вечно.

– Разумный подход.

– У тебя научилась. Если бы не ты, я так бы и жила. Мне вообще кажется, что я только сейчас по-настоящему жить начала. И знаешь, – Ясмин слегка испуганно посмотрела на Рейхан, – я думала, что, когда к тебе перестану ходить – сразу стареть начну. Но не начала. Не начала же?

– Больше вам мои услуги не понадобятся, – честно ответила Рейхан. – Пока у вас любовь, пока настоящая жизнь – вы будете оставаться вот такой. Ну, разве что кремы мои вам надо продолжать мазать.

– Я вот что решила. Я всех своих подруг к тебе направлю. Пусть они тоже будут красивые, если захотят.

Жёны миллионеров гуськом прошлись перед мысленным взором Рейхан, осыпая её крупными банкнотами и поя хвалебные песни, словно в болливудском фильме.

– Ваше личико будет лучшей рекламой, – сказала она.

– Знаешь, они мне все завидуют. Вслух говорят, конечно – ты чего, от богатого мужа ушла к мальчишке нищему, ну и что, что муж изменял, подумаешь, большое дело, все изменяют, а сами завидуют. Я же вижу.

– Счастливым влюблённым не завидуют только счастливые влюблённые, – пробормотала Рейхан с едва уловимой тоской. Ясмин поцеловала её и сказала на прощание:

– Ты не переживай. У тебя тоже скоро всё будет хорошо. Я это вижу, я же сама стала немножко ведьмой.

После ухода Ясмин Рейхан собиралась принять ванну и уже успела открыть кран и набросать в воду ароматические травы, когда узнаваемый стук в дверь возвестил, что вернулась Ханым ханым, как Рейхан и предрекала. Вид у неё был сокрушённый.

– Всё-таки вам без меня никак? – ядовито спросила Рейхан. – Что же вы на этот раз без вина?

– Ой, Рейхан, родная моя, не сердись, я же в тот раз всё не от зла сказала. Бывает, да, так, близкие люди друг другу наговорят, обижаться не надо. Я на тебя не обиделась, а ты меня алкоголичкой обозвала.

– Что у вас произошло?

– Заурчик мой на этой своей жениться собрался.

– Вы же этого и хотели. Пристроить его… В добрые руки.

Ханым растерянно бегала глазами по кухне, словно впервые её видела.

– Так он теперь меня слушаться не будет. Только эту свою. Она на него точно приворот сделала! Исправь всё, Рейхан! Это твоё колдовство её приманило. Сделай всё как было! А то, клянусь, я всем скажу, что от твоих штучек только вред! Никто к тебе ходить не будет!