Владимир Мухин - Чижовское кладбище [СИ]

Темные мысли все больше и больше заставляли Эда злиться. Вскоре он почувствовал, что хочет пнуть или разбить что-нибудь. Но как назло на тропинке не было подходящих объектов для снятия стресса.

Тогда парень начала вертеть Гловой по стонам так, как будто искал в толпе потерявшегося человека.

Вскоре ему на глаза попалась ржавая ограда с высокой колонной обелиска по центу. Эд сразу же подскочил к ней и дернул за одну металлическую трубу, которая с легкостью отсоединилась от своего «насиженного» места. Ведь еще до него этот кусок металла оторвала ржавчина и погодные условия.

— Вот так, — удовлетворенно хмыкнул Эд.

Затем он замахнулся и как следует, ударил ограду. После первого нападка последовали следующие и следующие атаки. В итоге, Эду удалось наделать много шума и отбить от оградки еще несколько трубок, из которых она была изготовлена.

— Вот так, сука. Я не боюсь! И бояться не собираюсь! Я тебе дам… Вот скотина!

Через некоторое время до парня дошло, что гораздо лучше срывать свою злобу на обелиске. В результате чего, он несколько раз ударил памятник и отбил у него верхний конус.

Дальнейшее разрушение было уже невозможно. Несмотря на почтенный возраст, ритуальный камень держался молодцом. И таким варварским методом его вряд ли было можно сокрушить.

Как следует, помахав металлической палкой, Эд отбросил ее в кусты, понимая, что все это только ослабит его, не дав возможности выбраться из этого странного, зеленого капкана.

Испытывая усталость и непонятное чувство вины, он посмотрел на тропинку, по которой ему предстояло теперь следовать обратно в поисках нормального выхода или места, где через острую, колючую ограду можно переправиться хоть каким-то разумным или не очень способом.

Но взгляд Эда не смог нащупать дорогу. Вместо нее он разглядел лишь стену кустов, которая сложилась в нескольких метрах перед ним.

Ему казалось, что он физически ощущает движение зеленых громад, которые специально преграждают ему путь к свободе. Они, как древние демоны ползли по земле, скрывая от человеческих глаз то, что так сильно ему было нужно.

Эд несколько раз моргнул, не понимая, что все это происходит непосредственно с ним. Затем он тихо выругался себе под нос и посмотрел на носки кроссовок.

Больше ничего поделать в этой ситуации было нереально. Оставалось только одно, идти. Неважно по тропинке или по гуще кустов, которой еще минуту назад не было. Но идти. Ведь находясь на одном месте, добиться хоть чего-то точно не выйдет.

Осознавая это, вспотевший и унылый Эд поплелся вперед. Но через несколько шагов он вдруг остановился. И после некоторой паузы, мужчина резко ступил в левую сторону, провалившись в глушь кладбищенских дебрей.

— Вот так-то лучше. Нормальная дорога,… Чем не дорога… — Злобно шипел он, огибая в кустах остовы старых захоронений. — Темно, правда и дрянь всякая шевелится, но дорога нормальная. Нормальная дорога… Хорошая… Сейчас домой выйду. Выйду домой.

Словно в бреду мужчина плелся по травянистым полянкам и протискивался между огромными оградами. Затем он входил под темную тень деревьев, где ничего не росло, кроме гнилой прошлогодней листвы. Также он пару раз запутался в какой-то липучей траве и один раз довольно больно подвернул себе ногу.

— Да уж… И куда на хрен только прусь, — заявил он сам себе, на время остановившись. — Хотя, какая разница, лишь бы подальше от этой прошмандовки и этого предателя…

Эд окинул глазами пяточек пустоты, на котором он оказался. Ему хотелось найти хоть что-то, что помогло бы ему более-менее комфортно присесть, чтобы перевести дыхание.

Во время такого визуального прочесывания местности у Эда появилось стойкое предчувствие. И это предчувствие говорило об одном. Он явно не один. В радиусе нескольких метров от него явно есть еще кто-то.

Эд замер. В висках сильно пульсировала кровь. В ушах был какой-то шум. Но, несмотря на это, он отчетливо слышал дыхание. Дыхание и шорох, которые точно принадлежали какому-то существу.

Сил бежать куда-то уже не оставалось. Организм больше не выдавал команду впасть в ступор. Измученная последними событиями нервная система не хотела работать, как следует.

Сам не понимая для чего, Эд сделал несколько шагов вперёд, чувствуя сильную дрожь в ослабших коленях и тревогу, которая бывает у людей не иначе, как перед смертью.

Он пытался как можно точнее определить звуки возни и следовать исключительно на них. Ему хотелось напрямую взглянуть в глаза тому, кто разрушает его изнутри, терзая непонятными страхами все время пребывания здесь.

Вскоре Эду удалось это сделать. И отодвинув очередную ветку с темно зелёной листвой, парень вышел к небольшой могиле, которая имела огромный надгробный камень.

На этом камне сидела женщина. Она была повёрнута спиной к Эдуарду и возилась где-то внизу, не видя того, кто к ней крадётся.

Ночь была черной, тяжелой и промозглой. Она бродила по каждому закоулку и заглядывала в каждый дом, где ее пытались отпугнуть кислотным свечением электричества.

Она поглотила все кругом. И казалось, что недавнего вполне себе жаркого дня не было и в помине. Это была лишь коллективная галлюцинация, вызванная больным воображением нашего общества.

Виктор Борисович размашистыми шагами направлялся к месту временного пребывания. Дождь играл с ним, как кот с только что пойманной мышью. Иногда он делал вид, что идет, срываясь с бетонных облаков. А иногда, он таился в глубинах черного неба, просто наблюдая за реакцией человека.

И почему только профессор не воспользовался услугами маршрутного или любого другого транспорта? Здесь ехать всего пару остановок. Время еще не самое позднее…

Но нет. Он почему-то решил довериться своим старым, добрым ногам, которые, как мокрые кошки любили выть на луну и погоду в последнее время. И теперь ему приходилось играть в лотерею с дождем, который пока что выигрывал.

Смирившись со своей участью, Виктор Борисович прошел пару кварталов, потом свернул на главную улицу. Эта улица когда-то была для него любимым местом в городе.

Здесь летом включались фонтаны, а зимой устанавливались различного рода катки, ледяные замки, елки и другие атрибуты сказочного праздника.

Широкие тротуары позволяли чувствовать себя спокойно и безопасно. А стена деревьев отгораживала от прохожих проезжую часть, делая влияние машин как можно более минимальным.

Таким образом, можно было спокойно идти вдоль оживленной трассы и не испытывать многочисленных проблем, вперемежку с неудобствами.

Но все это было в прошлом. В далёком и счастливом прошлом, когда он еще не думал о глобальных целях, когда он был простым человеком, который жил простой человеческой жизнью, не веря даже в рекламу порошка, не говоря уже о потусторонних силах.