Владимир Мухин - Чижовское кладбище [СИ]

Сам ад пробуждался от дневного сна. И теперь не оставалось ничего больше, как сжаться посильнее, надеясь, чтобы тебя не разорвали на части те, кто выходит с ужасным криком на поверхность.

— Что за мать твою еще происходит! — Проорал Леха.

— Я не хочу говорить, чувак… Ты и сам знаешь…

— Мы умрем?

— Нет. Если будем действовать, то нет. Я уверен!

— Как? Как вообще здесь можно действовать, Эд! — С нескрываемым страхом на лице произнес Леха.

В это время все вокруг относительно затихло. Но зато, ночной воздух наполнился отчетливо слышным рычанием, шагами, шорохами и плачем.

Кусты вокруг буквально ожили. Они теперь были далеко не такими безобидными, как при свете дня. Но через них все равно надо было идти. Идти, чтобы осуществить единственно возможный план побега.

— Не знаю, брат. Я сам теперь уже не знаю, — ответил другу Эдуард, поднимаясь на ноги.

— Видишь, из кустов торчит могила? — Добавил он. — Возьми от нее вон ту штуку…

— Зачем?

— Оружие. Хоть какое-то оружие… Понимаешь, — Эд потряс своим металлическим крестом, показывая его в качестве наглядной иллюстрации.

Мужчина понял, что от него требуется и молча кивнул, осознавая, что каждое лишнее слово теперь может стать последним.

Поднявшись с земли, Леха зачем-то на цыпочках подобрался к захоронению, о котором говорил его товарищ. Он нащупал прут, который плохо держался, и принялся его расшатывать, чтобы взять с собой.

Несмотря на гнилую ржавчину, прут долго не поддавался, не желая покидать своего законного места.

— Вера? Вера ты здесь… — раздался женский голос с противоположной стороны.

— Черт, это что, женщины? — Встрепенулся Алексей.

— Да… Женщины, такие же, как она женщины… — Процедил Эд, крепче сжимая крест. — Давай быстрее. А то нас сожрут живьем!

— Вера, Вера. Ты где? Мы уже тебя чувствуем, не прячься, — послышался голос иной женской интонации.

— Вставай скорее, у нас сегодня гости, — голоса были совсем близко. И это пробивало ужасными импульсами до самых костей.

Леха резко рванул железку, наконец-то отделив ее от довольно высокой ограды. Он сам удивился своему успеху, и зачем-то провел взглядом по полученному холодному оружию.

С виду это было настоящее копье. Заостренный наконечник и небольшой отросток металла около конца. Такое чувство, что его специально создали для древнего гладиаторского боя.

— Что стоишь? Валим на хрен! Валим, Леха! — Зверски прошипел Эд и кинулся в кусты.

Как бы проснувшись от мимолетного сна, человек с металлической палкой бросился прочь. И вскоре их обоих поглотил мрак ночных зарослей.

К счастью, сегодня была не самая темная ночь в году. Некоторые звезды и небольшого размера месяц давали хоть какое-то скудное освещение.

Глаза довольно быстро привыкали к такому. Да и само кладбище почему-то светилось фосфорным, потусторонним светом.

Все это давало возможность видеть перед собой хоть что-то. А иначе, двум бедолагам не удалось бы пройти и метра.

Но так они довольно успешно пробежали порядочное расстояние, протискиваясь кое-где с большим трудом. А кое-где перескакивая через препятствия.

Прорвавшись сквозь кусты и маневрируя между могилами, несчастные путники вынырнули на какую-то поляну.

И это заставило их замереть в невротическом шоке. На поляне находилась огромная статуя с мраморными крыльями, которая обладала при этом нежным, женственным лицом. Она склонилась на одно колено и огромными, черными зубами ела плоть еще живого человека, который молча плакал, испуская кровавую слюну.

В его зрачках отражалась неминуемая смерть, смешавшаяся с отчаянием. Он испытывал адские муки, находясь на земле. И ему хотелось теперь лишь одного, чтобы тварь как можно скорее перегрызла жизненно важные артерии. Ведь это позволит благополучно отправиться на тот свет, забыв об ужасающей боли.

— Эд, я видел ее еще в самом начале… — судорожно прошипел Леха.

— Господи, да она жрет этого парня…. — не слыша друга, выдохнул Эд.

Это зрелище до боли поразило его. И ему вдруг отчётливо показалось, что вскоре он сам станет обедом для мертвецов.

— Эд, нам надо идти. Ты же сам говорил, — довольно сильно толкнул его в плечо Леха.

Парень медленно кивнул головой и на трясущихся ногах пошел по кустам, стараясь обогнуть проклятое, открытое место, где в ночи чудовище совершало свою черную трапезу.

В такой ситуации каждый шорох мог стоить жизни. Поэтому продвижение проходило очень и очень медленно.

Необходимо было, как следует прислушаться к вездесущим шорохам, затем посмотреть себе под ноги. И лишь после этого делать осторожный, кошачий шаг в темноту, надеясь, что он не станет последним действием в жизни.

Время тянулось весьма медленно. И таких робких шагов было сделано не больше пары десятков, как вдруг Эд остановился и взглянул через ветки куда-то вдаль.

То, что он увидел, поразило его своей сюрреалестичностью еще больше, чем кровожадный памятник в виде ангела.

Среди большого скопления могил спокойно прохаживались мертвецы. Они были разного из себя вида. Кто-то просто был бледным и помятым, кто-то имел глубокие гниющие раны. А кто-то вообще потерял человеческий облик, являясь куском костлявого мяса.

Но все они при этом спокойно ходили взад-вперед и рассматривали округу. Казалось, что они даже разговаривают о чем-то между собой и что-то обсуждают.

Вполне себе нормальная жизнь. Нормальная жизнь тел, которых бросили гнить в ямы долгие годы назад.

По художественным произведениям мы привыкли считать, что подобная нечисть, либо ведет себя крайне агрессивно, либо просто слоняется, как неразумная, зомбированная материя.

Но это зрелище в свете яркого месяца вызывало ужас и оцепенение тем, что оно никем никогда не было предсказано.

Ведь ни один режиссер не мог подумать, что самые настоящие покойники могут вести светские беседы, спокойно прохаживаясь под луной.

— Твою мать, Леха… — с трудом смог прошептать Эд.

— У них тут своя жизнь. Целый город.

— И мы походу, часть продовольственного пайка для горожан.

Мужчинам захотелось кричать и бежать со всех ног. Атмосфера ночи полной зловещими существами разрывала психику на части.

И им стоило неимоверных усилий, сдерживая свои напряженные мышцы, как можно спокойнее миновать все это.

Шаг за шагом они отдалялись от живого надгробного памятника и «улицы» с мертвецами. Шаг за шагом вел их в кромешную неизвестность. Поэтому, вопреки законам логики и разума, напряжение только нарастало, превращаясь в настоящую паранойю.

Все вокруг казалось каким-то не таким, как днем. Даже на первый взгляд, безобидные объекты теперь таили опасность и могли лишить жизни несчастных людей.