Тимур Ильясов - Тьма

Когда я коснулся руками ручки двери своей квартиры, то на мгновение замер. Я подумал, а вдруг я открою дверь и мои девочки окажутся дома? И все что случилось в ту безумную ночь окажется волшебным образом неправдой и раствориться в первых лучах утреннего солнца. Но когда я открыл дверь, то я, к сожалению, обнаружил, что мой дом был пуст.

В утреннем освещении квартира также выглядела обыденно и совершенно не пугающе, в отличие от прошедшей ночи. Привычные вещи лежали на своих местах и, казалось, вот-вот появятся мои девочки и наша жизнь продолжиться в своем рутинном русле. Неубранная с вечера посуда мокла в раковине, будто моя Айман сейчас выйдет из ванной комнаты и разложит их в посудомойке. Одинокий стакан молока с изображением мультипликационного персонажа и пластиковой детской ложкой внутри был забыт на обеденном столе. В углу же на полу завалялась Свинка Пеппа, любимая игрушка младшей. Когда я прошел в спальню, то с горечью увидел смятую кровать, будто только что оставленную хозяевами. Но никого не было. Тишина до самого основания поглотила пространство моего дома и теперь квартира казалась мне странным образом чужой.

Стараясь как можно скорее покинуть квартиру, напоминающую о потерянной жизни, я достал рюкзак и наспех впихнул туда сменное белье, джинсы, пару футболок и свитер с капюшоном. Когда я собирал туалетные принадлежности, то проверил кран раковины, и не удивился, что воды в водопроводе не оказалось. Вспомнив, что должен собрать еды, я также бросил в рюкзак из остывшего без электричества холодильника все что можно было съесть без готовки, а также пару бутылок с минеральной водой.

Полностью собравшись, я в последний раз остановился на пороге, оглядывая свой дом, и ощутил что-то вроде предчувствия, что я больше никогда не вернусь в это место. От этой мысли мне стало не по себе, внутри все сжалось от обреченной тоски и душевной тяжести. Я резко развернулся, открыл дверь и вышел за порог.

Но тут случилось что-то необъяснимое. Позади, в глубине квартиры, я явно услышал громкий хлопок. Сердце мое судорожно ёкнуло. Не зная что ожидать, я рванул обратно, но ничего особенного не заметил. Однако в воздухе отчетливо угадывался слабый запах гари. С неистово забившимся сердцем я прошелся по квартире: зашел в ванную комнату, потом в детскую и после в спальню. Казалось ничего не изменилось. Почти ничего. Однако я увидел, что на прикроватной тумбочке лежало что-то белое. Хотя я мог поклясться, что в последний раз, когда находился в спальне, на том месте было пусто.

Когда я приблизился к кровати, то увидел, что на тумбочке лежал белый обрывок бумаги. Я осторожно взял находку в руки. Обрывок был небольшой, меньше четверти тетрадного листа, сильно обожженный по краям. Он был пуст.

Но когда я перевернул обрывок на другую сторону, то увидел пять слов, написанных карандашом неровным почерком моей супруги:

«СКОРО БУДЕМ ВМЕСТЕ. ТВОИ ДЕВОЧКИ»

Часть 9

Я не мог поверить своим глазам! Слабость в теле в момент пропала, а голова прояснилась. Дрожащими от волнения пальцами я осторожно прикоснулся к бумаге, будто она могла сохранить тепло рук моей супруги. Я огляделся по сторонам, выискивая другие послания, но больше ничего не обнаружил.

Усевшись на край кровати, я продолжал аккуратно поглаживать послание, и словно мантру, повторял имена супруги и детей. Тьма внутри меня рассеивалась, освещаемая взошедшим солнцем надежды. И чем дольше я касался клочка бумаги и повторял имена родных, тем солнце надежды разгоралось все сильнее и сильнее. Мне даже странным образом показалось, что мои девочки были где-то совсем близко. Стоило только протянуть руку, и, казалось, я мог бы дотянуться до них. Я будто кожей чувствовал, что они были только что тут, за секунду до того, как я вошел в комнату, и скрываются где-то в миллиметре от границы моего зрения.

Я сидел едва дыша, боясь вспугнуть эти невероятные ощущения близости с родными, завороженный и просветленный. Может быть это было лишь трюком моего уставшего сознания, обессиленного бессонной ночью. Но мне безумно хотелось верить, что это не так. Ведь передо мной лежало физическое и неоспоримое доказательство обратного. Самый настоящий, существующий в реальности, лист бумаги с посланием от супруги.

Наконец, воодушевленный и уверенный в своих силах, я встал, расправил плечи, накинул на спину рюкзак и направился к выходу. Потом легко преодолел двенадцать этажей вниз и снова вышел во двор.

Людей на улице собралось еще больше. Казалось, что все мужское население трех двенадцатиэтажных домов жилого комплекса разом высыпало во двор. Воздух сотрясал возбужденный гул от нескольких сотен мужчин, которые кучковались в большие и мелкие группы, обсуждали события прошедшей ночи, выдвигали догадки и выкрикивали предложения.

Несколько человек лежали на скамьях, прикрывая разбитые после драки лица, и на них никто не обращал внимания. Из трех взломанных магазинов выходили люди, нагруженные тележками с продуктами и упаковками бутылок с водой. К ним присоединялись другие, один за одним скрываясь за развороченными дверями магазинов. Лица мужчин, занятых делом, были сосредоточены и деловиты.

Возле входа в один из магазинов столпилось несколько взрослых мужчин и между ними возникла очередная ссора. Один из них, самый старший, почти старик, встал в проходе и попытался не пропустить остальных внутрь. Его грубо оттолкнули, о чего тот упал на землю и громко вскрикнул от боли. Никто не помог ему подняться. Трое же других, а затем еще несколько человек, беспрепятственно проникли внутрь магазина и скрылись в темноте помещения.

В дальней стороне двора собралась самая большая группа людей. Все, как один, сидели на коленях вокруг худого, и по команде синхронно опускали головы вниз в молитвах. Худой же монотонно вещал им свою проповедь. Я не слышал о чем он говорил, но мне было видно его лицо, искаженное мученическим гримасами.

От увиденного мне стало не по себе. Я подумал, как быстро люди потеряли цивилизованный облик, стоило привычному ходу вещей лишь немного сдвинуться с обычных рельс. И, невольно усмехнувшись, вспомнил слова коллеги про начинающийся дурдом.

Также я подумал, что может быть мне также стоило быть практичнее и запастись продуктами впрок. Ведь никто не мог точно знать когда вернут электричество и как долго продлиться хаос. Потом я осекся, подумав, что захожу в своих мыслях в неверную сторону, если позволил себе рассуждать о том, что могу присоединился к мародерам.

Наблюдая, как вереница мужчин оттаскивает груженые тележки по своим квартирам, я не мог все же остановить себя от мысли, что, возможно, те люди поступают верно. Ведь с той секунды, как исчезло электричество и таинственным образом пропали женщины, правила игры моментально изменились. Теперь не было привычных правил морали и поведения. Они все вмиг рассыпались. Теперь не было больше работы, карьеры, начальства, дорожных пробок, недовольства властью, государственной политики, телевидения, интернета, поиска внутреннего баланса, фитнеса, здорового питания, пищевых добавок и лишнего веса. Теперь все мы в один миг вернулись в доисторическую эпоху, где важным осталась лишь примитивная цель физиологического выживания во враждебной среде. Мы снова превратились в животных. Где каждый сам за себя. И те люди, которые растаскивали полными тележками продукты из магазинов, поняли это раньше меня. А я не имел никакого права осуждать их за стремление выжить. Потому что наша замечательная и, казалось бы, незыблемая цивилизация катилась на безумных скоростях в гребанную пропасть!!!