Руслан Юрьев - Параллели Зазеркалья [litres]

Закончив разговор, Любимов призадумался, потом тряхнул головой, как будто это могло помочь отбросить мысли, для которых у него сейчас просто не было времени. Пора возвращаться к гостям.

Войдя в кабинку, он услышал голос Жака Мерсьера, который взял на себя роль дегустатора вина.

– Неплохо… Гм, совсем недурно… Chardonnay , вино региона Bourgogne , – бормотал француз, подняв подбородок кверху. – Говорит само за себя, нежное, тонкое, ароматное… oui , с лимонным ароматом, приятное на вкус… – Он сделал еще один глоток и вытянул губы вперед, смакуя. Потом затянулся из своего мундштука и, выпустив дым в сторону официантки, с нагловатой ухмылкой посмотрел на свою подружку.

Сидевшие за столом, казалось, были впечатлены, что его явно забавляло. Любимов кивнул официантке, чтобы та разлила вино гостям. Когда его бокал наполнится, отпил немного.

– До того как это вино изготовили, до того как соки прошли через все нужные стадии, прошли ферментацию… она была печальна… поначалу, – задумчиво протянул он.

– Она была печальна? О чем ты, дружище? – Иван Савельевич направил вопросительный взгляд на Любимова.

– Да, именно, – кивнул Любимов. – Ветерок дул северо-западный.

Теперь уже все сидящие за столом устремили на него свои взгляды.

– Мы тебя не понимаем, дружище, – пожал плечами Иван. – О чем ты? Какой ветерок? Кто был опечален? Кто это – «она»?

– Девушка, которая участвовала в сборе винограда для этого вина, – ответил, слегка помедлив, Любимов.

Потом он отпил еще немного и продолжил, не давая другим очнуться:

– Даже несмотря на то, что девушка была печальна, она все равно пошла в долину собирать виноград. Осторожно срывала гроздь за гроздью и аккуратно складывала в корзину, а тревога тем временем росла. Она въедалась в ее сознание, как вирус, поражая все светлое и заполняя ее сущность сомнениями. Но девушка все равно продолжала срывать грозди своими нежными ручками. Она поняла, что возлюбленный не любит ее, и это печалило ее, ведь она любила его всем сердцем. А если чувства не взаимны, вряд ли они будут вместе. Девушка сорвала еще одну гроздь и положила в корзину, которая была уже почти полной. Тут печаль окончательно овладела ею, заполнила ее душу, как грозди винограда заполнили корзину. Не выдержав, девушка заплакала. Она не рыдала, а тихонько плакала. Слезы стекали по ее милому личику и губам и падали в корзину на грозди винограда, просачивались в ягоды, прямо в мякоть… – Любимов приподнял бокал с вином и, посмотрев на него, продолжил: – Да, она плакала… но… недолго. Ветерок в тот день дул северо-западный, и он постепенно выветрил какую-то часть печали из ее души. Девушка уже собиралась сорвать очередную гроздь, как вдруг услышала за спиной чье-то дыхание. Она обернулась и увидела соседского паренька, который тоже пришел собирать виноград. Заметив, что девушка плачет, он решил подойти и спросить, в чем дело. Он какое-то время смотрел ей в глаза, потом медленно опустил руку в ее корзинку и сорвал виноградинку с верхней грозди. Затем положил виноградинку себе в рот и проглотил. «Если б я мог, проглотил бы все твои слезы, лишь бы забрать твою печаль и снова увидеть улыбку на твоем лице», – промолвил паренек и нежно улыбнулся. Ветерок стал как будто теплее, он приятно овевал девушку, принося облегчение и радость. Печаль выветрилась, как будто ее и не было. Девушке стало легче на душе, она осознала, что любовь вновь нашла ее. И на этот раз – взаимная любовь. Она посмотрела на соседского паренька и удивилась, почему они до этого не общались, ведь он был таким милым. Оказывается, любовь жила с ней по соседству, а она этого даже не замечала. Солнце клонилось к закату, а они еще долго целовались у душистой жимолости. Девушка с любовью смотрела, как паренек надевает на коня потник и седло. Затем они вместе на этом коне ускакали в закат.

– А что было дальше? – с интересом спросила Елизавета.

Любимов поднес бокал ближе к глазам и внимательно посмотрел на него, будто пытаясь найти ответ.

– Дальше… дальше… – он отпил еще глоточек. – Об этом сейчас уже трудно сказать.

– Ну ты даешь, дружище, и это все ты можешь рассказать по одной капле вина? Ну и ну, вот это да… вот это проницательность! – восхищенно воскликнул Иван Савельевич и поднял бокал. – Давайте выпьем, друзья.

– Очень, очень интересно, – добавил Мандельштам, чокаясь с Любимовым.

Француз ехидно улыбнулся, но промолчал.

– Так значит, это была любовь с первого взгляда? – подавшись вперед, опять спросила Елизавета.

Любимов поставил бокал на стол и посмотрел на нее. Стоит заметить, что с того момента, как он присоединился к гостям, только сейчас он посмотрел ей прямо в глаза. Он уже знал, какие мысли появятся у него, какие очертания они примут. Мысли, витавшие где-то на заднем плане, щекоча сознание, обрели форму, сформировались, невнятный поначалу силуэт стал зримым.

Елизавета была прелестна и молода. Аккуратный носик, чуть полноватая верхняя губа и белокурые, с темным отливом волосы, падающие на лицо, – все было очень эффектно. У нее были большие голубые глаза, которые, казалось, могли быть пугающе страстными. В них читался большой потенциал. Неудивительно, что она сразу приглянулась Любимову. Ведь этот так называемый деловой обед был нужен ему лишь по одной причине: чтобы вновь увидеть ее. Ему показалось, что Елизавета может быть именно той, которую он ищет, которая ему нужна.

Показалось?.. Опять?.. Постойте, опять?.. Нет, не тот ход мыслей.

Любимов тут же погасил ненужную искру в сознании. Но девушка была ему очень симпатична.

– А что… разве бывает другая любовь? – ответил он вопросом, цитируя героя романа «Человек-амфибия», Ихтиандра.

На губах Елизаветы заиграла легкая улыбка. Даже немного кокетливая улыбка. «Да, однозначно, вот, вот, очевидно, есть слабый намек на кокетство», – пронеслось в голове Любимова.

– Хе-хе, другая любовь… – вдруг ехидным тоном произнес француз, который до этого молча курил. Ему явно не понравилось, что Максим при дегустации вина перетянул внимание всех сидящих за столом на себя, включая его возлюбленную. – Другая любовь, гм… однозначно бывает. Любовь – это понятие растяжимое до такой степени, что с одного конца не видно другого. Она бывает разная, в зависимости от настроения, количества выпитого, времени дня или ночи… О, да… Есть другая любовь, иногда она может быть приятной, жестокой или обманчивой… Хе, да уж! Любовь с первого взгляда, хе-хе, чушь какая-то.

Закончив фразу, Жак с довольной ухмылкой откинулся на спинку стула, подмигнул подружке и, сделав затяжку, выпустил огромный клуб дыма чуть ли не на стол.

– Тем не менее, дорогие друзья, давайте выпьем за нашу встречу и перейдем к заказу, – перехватил инициативу Иван, поднимая бокал.