Наталья Тимошенко - Игра с огнем

Даже обычные джинсы и теплый пуловер не делали этот строгий образ мягче.

Максим заварил две чашки чая, пересыпал печенье из той самой банки в вазочку и поставил на стол. Наверное, так даже лучше. Присутствие не только Яны, но и Алисы требует вести себя осторожнее. Пусть девочки спят, но никто не мешает одной из них проснуться. Будет лучше, если они не застанут их обоих в какой-нибудь компрометирующей ситуации.

Элиза села за стол, взяла чашку, но к печенью даже не прикоснулась. И на Максима старалась не смотреть. Он заметил, что стоит ей поймать его взгляд, как она тут же отворачивается.

— Что случилось с Тамарой? — поинтересовалась Элиза, сделав глоток чая. — Судя по сбивчивым рассказам Яны и Элизы, тот же ритуал, которым убили и Марину Петровну, и жену мэра?

Максим кивнул. Разговаривать об этом не хотелось, но Элиза имела право получить ответы на свои вопросы уже хотя бы потому, что безропотно согласилась забрать девочек. Он действительно испортил ей вечер и ночь.

— Тот же выжженный круг, та же фотография. И она так же собиралась сбежать, но не смогла.

Элиза заметно напряглась, но спросить больше ничего не успела: по незанавешенному окну скользнул яркий свет фар от едущего по дороге автомобиля, послышался шум мотора, затем хлопнула дверца. Машина остановилась рядом со входом во двор, а значит, приехали к нему. Спустя минуту раздался глухой стук в дверь.

Если с матерью Алисы Максим был хорошо знаком, то отца никогда не видел. Родители развелись еще до его приезда в этот город, и хоть отец жил здесь же, увидеться с ним, несмотря на дружбу их дочерей, ему пока не доводилось.

Сергей Самойлов оказался рослым, полноватым, почти лысым мужчиной лет сорока пяти, на лице которого маской застыла тревога. Было видно, что после звонка Элизы он не стал терять время: вскочил в машину прямо в домашнем костюме и помчался в Лесной.

— Как она? — спросил Самойлов с порога. — С ней все хорошо?

— Алиса спит. С ней все настолько хорошо, насколько может быть в этой ситуации, — заверил его Максим.

Самойлов как-то сразу сник, как будто даже в росте уменьшился.

— Я увез семью в Алексеевск на выходные, не думал, что такое произойдет. Алиса с нами ехать отказалась, она не очень ладит с моей женой. Но она уже большая девочка, смогла бы пожить немного одна.

— Может быть, выпьете чаю? — предложил Максим.

Ему хотелось задать Сергею пару вопросов, на что он не имел никаких полномочий, поскольку добровольцы в полиции не только не получают зарплату, но и прав особых не имеют. Однако едва ли следователь станет возражать, если Максим принесет ему какую-нибудь важную информацию до того, как тот допросит бывшего мужа Тамары сам. Разговаривать на пороге дома было не только неудобно, но и очень холодно.

Сергей послушно зашел на кухню и сразу занял собой почти все свободное пространство. Судя по всему, с Элизой они тоже никогда не встречались, поскольку на его лице не мелькнуло узнавания, а сама Элиза предпочла представиться просто по имени, не говоря, кто она.

Максим налил еще одну чашку чая и поставил перед гостем, когда тот сел за стол.

— Вы сказали, что Алиса не ладит с вашей женой. Тогда как так получилось, что она ушла от матери жить к вам?

— Да ерунда какая-то. — Сергей поморщился, дунул на содержимое чашки, а затем сделал большой глоток. — Алиска пришла вчера, ну, то есть, уже позавчера вечером, с чемоданом и в слезах. Я сначала подумал, они с Тамарой просто поругались, такое бывало. Алиска иногда приходила переночевать. Правда, не приносила при этом чемодан. А тут пришла и сказала, что Тамара ее выгнала. Дескать, она никогда и не хотела ее рожать. Отец, то есть я, настоял, вот пусть и воспитывает. А Алиска вспыльчивая. У нее и так возраст трудный, поиски себя в этом мире и все такое. А тут еще такое ей сказать! Я звонил Тамаре разобраться, но она трубку не взяла. Мы как раз уезжали, поэтому я Алиску успокоил как мог, а с мамашей ее решил после разобраться. Кто ж знал, что уже не смогу.

В праведном гневе Сергея Самойлова Максиму слышалось желание не защитить дочь, а спихнуть ее обратно на бывшую жену. Он не представлял, как бы смог оставить Яну одну в подобной ситуации и уехать отдыхать. Еще живы были воспоминания о той ночи, когда он сам обрушил на дочь правду о ее матери. Стереть бы эти воспоминания из ее головы, повернуть время вспять и отрезать себе язык, да что уж теперь?

Однако он не был психологом Алисы, а также сам не был таким уж примерным отцом, поэтому едва ли имел право что-то говорить Сергею.

— Мы нашли дома у Тамары почти собранные чемоданы, словно она куда-то собиралась, — вместо этого сказал он.

— Чемоданы? — переспросил Самойлов.

— Да. Вы не в курсе, куда она собиралась ехать?

— Без понятия. Тамара иногда ездила на отдых за границу, почему-то всегда одна, Алиску ко мне отправляла. На всякие выставки цветочные тоже. Но тут я даже не знаю. Мы разговаривали примерно месяц назад, когда она приезжала за деньгами для Алисы. Ну, типа алименты. А больше и не общались, так что я не знаю.

Значит, они все же были правы в своих выводах: Тамара, как и Инга, как Марина, собиралась сбежать. Не потому ли отправила Алису к отцу? Конечно, рвать отношения с собственной дочерью таким образом было мерзко и недостойно, но речь шла о ее жизни. И если она не хотела, чтобы Алиса быстро успокоилась и вернулась, то выбрала верный способ. Даже если бы Сергею удалось убедить Алису в том, что все, сказанное Тамарой, — ложь, на это ушло бы много времени. Да и не Сергею в этом следовало ее убеждать, а Тамаре.

— Сергей, вы помните старые альбомы в шкафу Тамары? — спросил Максим, приближаясь к тому, что его больше всего интересовало.

— Старые альбомы? — Самойлов хмыкнул. — Разве ж их все упомнишь? Тамара с юности обожала фотографировать, когда-то всю стипендию могла спустить на какие-то приблуды для фотоаппарата. У нее этими альбомами все шкафы завалены. Потом немного поутихла, уже перестала маниакально снимать все вокруг, даже, кажется, какие-то альбомы выбросила. Но я уже очень давно не был у нее дома, не знаю, что там еще осталось.

Максим взял телефон, вывел на экран сложенные воедино кусочки снимков, которые маньяк оставлял на своих жертвах, и протянул его Сергею.

— А эта фотография вам не знакома?

Тот взял телефон, долго рассматривал фотографию, но затем покачал головой.

— Это Тамара, Инга, которая теперь жена нашего мэра… то есть, была. Третью девушку не знаю.

— А саму фотографию вы тоже не видели? Не помните, кто на ней еще изображен?

Сергей посмотрел на него так, как будто Максим спросил, не помнит ли он случаем доказательства теоремы Ферма.

— Эта фотография была в одном из альбомов Тамары, — подсказал Максим. — Большом, темно-серого цвета.