Эдвард Ли - Толстолоб

... извлек откуда-то револьвер, который можно было назвать огромным .

- Какое же ты сыкло, Дикки. Похоже, мне самому придется позаботиться об этом святоше.

- Приготовься, - предупредил Иисус. - Это уже серьезно.

Александер приподнялся, но лишь слегка. Голова звенела от боли, конечности были будто чужими.

Иисус, смакуя сигарету без фильтра, продолжил:

- Вспомни разоружающий прием, которому тебя научили у морпехов.

- Я не служил в морпехах, я был армейским рейнджером.

Иисус закатил глаза.

- Морпехи, рейнджеры, да кого это волнует, мать твою? Просто вспомни, чему тебя учили. Потому что, поверь мне, мужик, через пару секунд тебе это понадобится.

Разоружающий прием, о котором говорил Царь Царей, был действительно жестоким, простым и очень эффективным.

Тритт Боллз Коннер приблизился, держа штуковину, похожую на старинный автоматический револьвер «Уэбли-Фосбери» кадибра .455. Британцы изобрели его, чтобы валить обдолбаных наркотой туземцев в англо-бурскую, или в какую-то там другую войну.

- Сейчас я вышибу тебе мозги, святоша. Затем дотрахаю в зад ту дохлую блондинку. Что скажешь на это?

- Отсоси, вот что я тебе скажу. - И как только Александер произнес это, его руки взмыли вверх. Правая схватила барабан револьвера, левая ударила по дулу. Все заняло меньше секунды, как и обещали сержанты-инструктора в Форт-Беннинг. Быстрый поворот, и Александер вырвал оружие из руки Тритта Боллза, без единого выстрела.

- Отличная работа, мать твою! - радостно воскликнул Иисус. - Круто, мужик. Без балды! Черт, я б так не смог!

Спасибо, - подумал Александер. Он поднялся на ноги, а Боллз и Дикки отступили назад. Дикки, обливаясь слезами, повернулся и бросился наутек по коридору. Но Боллз остался стоять, колени у него дрожали, но изо рта продолжала нестись ругань.

- Брось, священник. У тебя кишка тонка!

- Не говори так, - предупредил Александер.

Над сатанинской бородкой расцвела ухмылка.

- Посмотри на себя, мужик! Ты не сможешь это сделать! Ты же священник! А священникам нельзя убивать людей.

- Не испытывай мое терпение, засранец. - Он закрыл один глаз и прицелился. Но парень был прав, не так ли? Я же священник. И мне нельзя убивать людей, верно? Даже таких больных, извращенных убийц, как они?

- Господь, - обратился Александер к своему Царю. - Я прошу твоего разрешения. Могу я убить этого парня?

Иисус с мрачным видом выбросил окурок.

- Извини, мужик. Тут ты сам волен решать. Я тебе не советчик.

Черт!

- Пошел ты на хрен! - Бородатый деревенщина сплюнул. Затем он повернулся и, смеясь, направился в сторону лестницы.

Александер стиснул зубы, глядя сквозь прицел на удаляющуюся фигуру. Черт! - снова подумал он. Парень исчез. Александер поставил курок на предохранитель.

Затем повернулся и посмотрел на Джеррику. На глаза ему внезапно навернулись слезы. Да, она была мертва... мертвей не бывает. Александер вопросительно посмотрел на Иисуса.

- Почему, Господь? Это же полное дерьмо!

- Знаю, мужик, но иногда так ложатся карты.

- Она не заслужила смерти!

Иисус отпрянул.

- Эй, братан, никто не заслуживает, просто так устроен мир.

- Она... спасена? - осмелился спросить потом священник.

Иисус Христос равнодушно пожал плечами.

- Не знаю точно. Не могу сказать. Но скажу тебе вот что. Лучше тебе побыстрее взять себя в руки, потому что в твое аббатство идет ад. У тебя серьезные неприятности, Том. И чтобы противостоять этому у тебя есть лишь этот большой британский револьвер и пара яиц, которыми одарил тебя Бог.

Александер недоуменно уставился на Иисуса.

- Убирайся отсюда, - сказал тот. - И приготовься к серьезному дерьму.

Священник поверил Ему на слово - а что еще он мог поделать? Он повернулся к лестнице, но тут Христос остановил его.

- Эй, Том, подожди секунду.

- Да? - отозвался Александер.

Иисус поднял с пола пачку «Лаки Страйк».

- Не возражаешь, если я стрельну еще одну?

- Сколько осталось в пачке? - осмелился спросить Иисуса Христа Александер.

- Две, мужик.

- Возьми себе одну, а мне дай другую.

- Справедливо. - Иисус сунул одну сигарету себе в рот, а другую - в рот Александеру. Затем щелкнул зажигалкой, дал прикурить Александеру.

Александер недоверчиво уставился на него. Иисус Христос только что дал мне прикурить...

Иисус улыбнулся и подмигнул.

- Удачи, Том, - сказал Он.

Энни стояла на коленях в береговой грязи, безудержно рыдая. Озеро все мелело и мелело в пульсирующем лунном свете. Прошло всего несколько минут, и поверхность воды пронзили каменные плиты.

Чэрити не могла отвести взгляд от зрелища. Статическое электричество спало, и ее волосы снова опустились на плечи.

На дне озера стояло нечто, похожее на гигантский белый овал, ярдов сто в диаметре.

Космический корабль...

- Мне нужны ответы, Тетушка Энни, - заявила она. - Ты не рассказала мне всего, но ты знаешь. Я уверена , что знаешь! Что здесь происходит? Что это за штуковина ?

Энни продолжала рыдать.

- Ты права... Боже, прости меня... ты права! Я не рассказала тебе всего... Я солгала!

- Солгала насчет чего? Скажи мне.

Из носа пожилой женщины свисали нити соплей. Щеки блестели от слез.

- Тот тип изнасиловал твою маму прямо здесь, где я стою на коленях! Это был не человек!

Немного успокоившись, Чэрити сделала вывод:

- Хочешь сказать, он вышел из той штуковины в озере?

- Да!

- Что еще? - спросила Чэрити, уверенная, что Энни недоговаривает. - Что еще ты мне не рассказала?

Еще больше слез и соплей.

- Мне очень жаль, Чэрити!

- ЧТО?

- Я солгала тебе насчет еще кое-чего. Сказала, что ты родилась за год до изнасилования... Но это не так! Твоя мама была изнасилована той вышедшей из озера тварью, а девять месяцев спустя она родила Толстолоба! Но после того, как Толстолоб проел себе выход из ее живота, я услышала кое-что. Услышала, как еще один ребенок плачет внутри, поэтому я заглянула внутрь и вытащила тебя из останков твоей бедной матушки.

Выражение лица Чэрити все это время оставалось равнодушным. Близнецы. Теперь ей все казалось понятным.

- Отец Толстолоба и мой отец - одно лицо, - сказала она.

- Да! - проскулила Энни. - Толстолоб был монстром, но ты была красавицей, прекрасной маленькой девочкой! Но вы оба произошли из одной и той же утробы, из одного и того же семени той дьявольской твари, вышедшей из озера тридцать лет назад и изнасиловавшей Сисси у меня на глазах.

Сложились еще несколько кусочков головоломки. Чэрити казалось, будто она мысленно подключилась к сознанию кого-то еще, и она прекрасно понимала, кем именно был этот кто-то...

Даже обрушившаяся правда не стала для нее сюрпризом.