Эдвард Ли - Изувеченная плоть

Песочные рукавицы лежали на комоде вместе с шнуром, жгутом, ручной дрелью и паяльником. А еще там были плоскогубцы, филейный нож и несколько бритвенных лезвий.

Наверное, я такой же как они, — предположил Флуд. А может, гораздо хуже…

Тут в номер вошел Оскар, неся на плече находившуюся без сознания Фелисити.

— Никто ничего не заметил, — похвастался лысый. — Схватил ее сразу, как только она вышла из дома…

— Молодец, — похвалил Леон.

Флуд не слышал ничего, кроме гудения в голове, когда стоял в темноте со спущенными штанами. Его стоячий член ныл от напряжения.

— Привяжи ее к кровати и убедись, что кляп в порядке, — скомандовал Леон. — Потом приведи в чувство и принимайся за работу.

Оскар усмехнулся, глянув на лежащие на прикроватной тумбочке инструменты, и воткнул в розетку паяльник.

Обливаясь потом, Флуд наблюдал, как они срывают с его бывшей одежду и привязывают за руки и за ноги к кровати. Кровь в нем буквально кипела от экстаза.

Флуд знал, что его лекарство, наконец, нашлось.

Идея для рассказа «Номер 415» у меня появилась однажды ночью, когда в 4 часа утра я стоял в темном номере отеля. Это было лет пять назад. Я взял верный «Грейхаунд» до Орландо, где я должен был присутствовать на автограф-сессии флоридских писателей. А потом выпил слишком много пива в индустриальном клубе «Индепендент», где издатель Дейв Барнетт подрабатывал ди-джеем и прожигал жизнь. Я оттянулся по-полной, хотя осознавал, что старше всех посетителей лет на двадцать, после чего Дейв угостил меня и всю свою команду обильным жирным завтраком в какой-то захудалой круглосуточной забегаловке. Вернувшись к себе в номер — Номер 415 — я к своему ужасу обнаружил, что он для некурящих. Поэтому я сделал то, что все порядочные курильщики делают в номерах для некурящих. Я закурил. Выключил весь свет и беспардонно встал в одних трусах перед окном, которое раскрыл настолько широко, насколько оно позволяло (то есть, всего на пару дюймов. Наверное, это из-за кривых перемычек регулятора. Мило.) Поэтому я стоял там и курил, ранним утром, в темноте. Посмотрев вниз, я заметил освещенное окно в номере этажом ниже, находящееся наискосок от моей точки обзора. Между оранжево-розовыми занавесками была щель в несколько дюймов, и сквозь нее я увидел кровать. Вот так.

Хочу вас заверить, что все вышеупомянутое — ЕДИНСТВЕННАЯ сторона истории, соответствовавшая действительности. Но когда я стоял там, наблюдая, как дым от моей сигареты утекает в окно, и периодически поглядывая на расположенное наискосок окно, на ум пришел Хичкоковский фильм «ОКНО ВО ДВОР». — Что, если бы я сейчас увидел, как в том номере кого-нибудь убивают? — спросил я себя. — И что если бы жертвой была красивая обнаженная женщина? (Нагота, кажется, является дополнительным украшением в большинстве моих сочинений). Так или иначе, потом я пошел спать и проснулся со страшным похмельем. И пока «Грейхаунд» вез меня домой, я придумал все детали истории, почти без особых усилий.

Совсем недавно я прочитал интервью со Стивеном Кингом (думаю, это был номер «Плейбоя» с Синди Марголис — вот красота-то!) в котором Кинг утверждал, что часто берет идеи своих историй из наблюдений за определенной вещью, после чего сюжет сам начинает выстраиваться в голове. Хотя банковский счет мистера Кинга и его известность имеют крайне мало общего с моими, я с восторгом обнаружил эту единственную схожесть. Я постоянно получаю идеи целых историй, вследствие наблюдения за какой-либо «вещью». Дом, машина, дорога, человек, звук, и т. д. Или какая-нибудь другая ничем не примечательная штуковина, которая по какой-то причине зажигает подсознательную творческую искру. Большая часть романа «В ЛЕСНОЙ ГЛУШИ», например, зародилась когда я мельком увидел «семнадцатилетнюю саранчу» в окне такси, везущего меня в мэрилендский аэропорт. Дом прямо через дорогу от моей в хлам убитой «хаты» подбросил мне идею для «ПЛОТСКОЙ ГОТИКИ» (потому что дом действительно является офисом порно-компании. Я живу в «классном» городе.) Основной сюжетный ход в новелле «МИНОТАВРИЯ» (приквел «РОГОЛОМА») зародился несколько десятков лет назад, когда я работал охранником, присматривая за пустующим двухэтажным домом. Я проверял замки в этом якобы нежилом здании, когда услышал этажом выше спуск воды в туалете. Вот, жуть-то. Обмочив от страха штаны, я представил себе сидящего на унитазе монстра. (в туалете к моей радости оказался не монстр, а другой охранник, о нахождении которого в здании я не знал.) А в случае этой истории — «Номер 415» — это было простое окно отеля, которое предоставило мне весь сюжет и ряд персонажей. Поэтому я всегда поеживаюсь, когда мне задают самый заезженный вопрос: «Откуда вы берете свои идеи?» Объяснять слишком долго, и на самом деле тут нет ничего особенного.

В послесловиях часто нет необходимости, а еще чаще они бывают скучны. Но из-за издательских тонкостей, чувствую, эта ситуация требует от Эдварда Ли чуть больше красноречия. Когда «Некро Пабликейшнз» начало производство своей замечательной антологии «ПРОКЛЯТЫЕ», издатель объединился с «Камелот Букс» из Тампы чтобы совместно произвести моднейшее (и дорогущее) «улучшенное» издание для коллекционеров «хардкора». Предстояло продать лишь тринадцать экземпляров этого «улучшенного» издания, и чтобы усилить его уникальность, мне заказали написать эксклюзивный рассказ. Им стал «Номер 415». Но было одно условие, что позже я смогу опубликовать альтернативную версию. Когда я писал это произведение, мне в голову сразу пришло две разные концовки. Одна — та, что длиннее — я назвал бы ее более коммерческой и при этом крайне негативной. А другая была откровенно нигилистической. Второй вариант в итоге вошел в «улучшенное» издание. Но, мой любимый — тот, который вы сейчас прочитали. Хотя это ни в коем случае не «счастливый» конец, он не такой мрачный и депрессивный как в «улучшенном» издании. Почему тогда он мой любимый? Думаю, потому что с возрастом я становлюсь сентиментальным. Пусть слабаком, но зато счастливым.

Вот так. Кажется, я написал около тысячи слов, чтобы объяснить то, на что хватило бы пары предложений. Ох уж эта экономия языка и вышколенное мастерство истинного художника! Я приближаюсь к отметке в три миллиона опубликованных слов в своей славной и непристойной карьере, поэтому, что такое лишняя тысяча? И это лишь для того, чтобы убедить те тринадцать «хардкорных» душ, выложивших серьезную денежку, что версия «Номера 415» в их «улучшенном» издании действительно останется эксклюзивной. А что касается тех из вас, кто приобрел данную версию, то скажу вам спасибо. Мне очень нравится эта история, и надеюсь, вы со мной в этом солидарны.