Мелинда Солсбери - Что скрывает прилив [litres]

– Ты в порядке? – тихо спрашиваю я.

– Да. Как там наверху?

Я оглядываюсь, но все еще ничего не вижу.

– Темно, но я чувствую движение воздуха. Это значит, тут есть выход. – Я подаюсь вперед и опускаю конечности в яму. – Хватай меня за руки. Я тебя вытащу.

– Нет, не вытащишь, – голос Коры звучит странно, – не сможешь. Ты и себя-то поднять не могла. Если ты попытаешься поднять меня, то свалишься обратно.

– Кора, мы можем попробовать…

– И что? Ты упадешь на меня, что-нибудь сломаешь, и мы обе тут застрянем? Нет, спасибо. Выбирайся и приводи помощь, – твердо говорит она.

– Я тебя не брошу.

– Значит, мы обе умрем. Как и в скором времени все в Ормсколе, потому что они не знают, что происходит.

– Кора…

– Каждая секунда, которую ты здесь тратишь, увеличивает мои шансы умереть в этой дыре, – шипит на меня девушка. – Иди и приведи помощь, – уверенно заявляет она. – Пожалуйста.

В конце концов она себя выдает. Я слышу, что она пытается быть смелой. Ради меня. Кора пытается показаться смелой, чтобы я ушла. В любой другой ситуации она бы не сказала «пожалуйста». Не мне. Сейчас девушка доверяет мне и ждет, что я вернусь.

– Ладно, – соглашаюсь я с тяжелым сердцем, – держись.

– Хорошо. Я буду ждать здесь, – говорит она, и едва уловимая дрожь в ее голосе намекает, что она так же напугана, как и я. – Идти мне все равно некуда.

Я сажусь, поворачиваюсь спиной к яме, чтобы ветерок дул в лицо. Затем оборачиваюсь. Я должна сказать ей о Хэтти. Не хочу, чтобы Кора споткнулась о ее тело.

– Ты должна знать кое-что…

– Нет, – обрывает она, – я даже не пошевелюсь до тех пор, пока не прибудет помощь. Поэтому мне не нужно ничего знать. Расскажешь потом.

Мое едва обретенное уважение к Коре становится крепче.

– Я обещаю вернуться.

Потом я встаю на колени и двигаюсь в сторону, пока не нахожу очередную стену, и только после начинаю ползти вперед. Я не встаю с колен, отчасти из-за надежды, что таким образом привлеку к себе меньше внимания, отчасти на случай, если наткнусь на другие ямы. На четвереньках у меня меньше шансов свалиться в одну из них. Но все же я двигаюсь медленно, прощупывая почву прежде, чем поставить руку на землю.

Здесь очень тихо. Спокойно. Бесконечно. Я продолжаю путь, и только прохладный воздух, все сильнее дующий мне в лицо, вселяет в меня надежду. Полное отсутствие света немного обескураживает, но я отгоняю эту мысль и говорю себе, что сейчас, возможно, еще ночь. Стараюсь сосредоточиться на ветерке. Я просто обязана двигаться ему навстречу. Вот и все.

Сначала одна рука, потом другая. Потом колено. Повторить. Проще простого.

Стена заканчивается, и я останавливаюсь. Прижавшись к ней ногой, тянусь через край. К своему облегчению, слева от себя обнаруживаю продолжение тоннеля. Ветерок все еще дует мне в щеку.

Я повторяю эту же операцию с правой стороны и обнаруживаю, что там тоже есть проход и движение воздуха. Так куда же мне идти? Налево или направо?

Решение приходит само, когда с правой стороны до меня долетают отзвуки пощелкивания. Ко мне приближаются два существа.

Этого достаточно, чтобы заставить меня встать на ноги. У меня сердце колотится в груди, по спине льется пот, а по телу распространяется волна паники.

Они близко.

Страх стискивает внутренности в железном кулаке. Я перестаю думать и дышать, забываю об осторожности. Просто бегу.

У меня хватает ума продолжать держаться рукой за стену. Я понимаю, что остается всего один шанс, чтобы выбраться отсюда и позвать на помощь. Не могу думать ни о темноте, ни о том, что я не знаю, куда идти, ни о том, что может ждать меня впереди. Мне известно, что ждет позади, и этого вполне достаточно.

Мои ноги стучат по камням, я поскальзываюсь и спотыкаюсь. Темно так, что начинает звенеть в ушах. И все же мне удается удержаться на ногах. Одна рука вытянута вперед, другая – на стене. Я бегу и слишком громко дышу.

В какой-то чудесный светлый миг я осознаю, что больше не слышу пощелкивания, и думаю, что оторвалась от них.

Однако тут одно из существ кричит: вопль, полный чистейшей ярости и голода, эхом разносящийся по пещерам. От него у меня в жилах стынет кровь. Кости в ногах будто становятся жидкими, и с обреченной уверенностью я осознаю, что не выберусь отсюда.

Я умру в этих пещерах.

Каким-то чудом я продолжаю бежать, шлепаю по лужам, которых не вижу. Мои юбки промокают и становятся тяжелыми. Я слышу, как за спиной по камням стучат мощные ноги, как чудовища приближаются ко мне. Слышны еще вопли – это новые существа присоединяются к охоте. У меня начинает колоть в боку, в голове снова пульсирует боль, а плечи все еще ноют от усилий, которые я приложила, чтобы выбраться из ямы. Оказывается, я слишком слаба для погони.

Тоннель поворачивает, но я замечаю это только через несколько секунд и запоздало делаю крутой маневр.

И тут же замечаю его. Самое прекрасное зрелище в мире. Мягкий спасительный свет заката. Я мчусь ему навстречу под звучащие за спиной отчаянные крики. Отрываюсь от стены и начинаю резво работать руками, чтобы ускориться, ногами быстрее перебирая по земле.

Однако на пути меня поджидает еще одно мгновение чистейшего ужаса, когда я понимаю, что тоннель сужается и становится все теснее. Несмотря на это я продолжаю рваться вперед, а стоит проходу стать слишком низким – опускаюсь на четвереньки. Я преодолеваю лужи, оставшиеся, видимо, с тех пор, когда уровень воды был высоким, а тоннели – затопленными.

Вскоре мне приходится лечь на живот и отталкиваться локтями от камней, но я упорно ползу к свободе.

Я уже почти у цели, и тут что-то хватает меня за ногу и тянет. Начинаю отбиваться второй ногой, злорадно радуясь, когда она угождает во что-то твердое. Мою лодыжку отпускают, и я делаю рывок вперед, хватаясь за камни.

Сначала из выхода показывается моя голова, затем плечи, а потом вываливается оставшаяся часть тела, словно я рождаюсь из пещеры.

Приземляюсь на болотистую почву и, даже не дав себе отдышаться, вскакиваю на ноги и оборачиваюсь.

Из пещеры показывается голая белая рука и мечется, пытаясь нащупать меня. Я вижу, как она чернеет и начинает гореть, но тут же прячется в темноте.

Солнечный свет. Мы были правы. Они не выносят солнца. Оно меня не достанет. На этой мысли мои ноги подкашиваются, последний адреналин растворяется, и изнуренное тело превращается в слабую, трясущуюся массу. Зато живую. Каким-то невиданным чудом выжившую.

Я продолжаю лежать в грязи, подставляя лицо теплым лучам солнца, пока у меня не перестают трястись конечности. Затем я аккуратно сажусь на корточки и с безопасного расстояния заглядываю в пещеру. Мне кажется, что я замечаю блик света в черных исполненных ненависти глазах. А потом они исчезают.