Ирина Тигиева - Вампиры: Когда ночь сменяет день

- Рад, что ты внял моим словам, Доминик. Хотя бы на это тебе хватило здравого смысла.

Глаза Доминика оторвались от меня, и в них полыхнула ненависть.

- Ты ещё не проиграл, но уже не победил, Арент. Я давно отказался от мести, но сейчас ты сам направляешь себе в грудь стрелу, о которой однажды говорил,- его взгляд вернулся ко мне.- Помни, что я сказал, моя любовь.

И я осталась с Арентом одна посреди плывущего под ногами тумана, наполненой фиолетовым светом пустоты и призрачных лучей…

Но едва Доминик исчез, меня охватило странное чувство, которого раньше я никогда не испытывала. Казалось, Доминик находился совсем рядом – настолько отчётливо я ощущала его присутствие. И вдруг меня осенило: связь между обратившим и обращённым! Арент довёл ритуал до конца, но начал его Доминик, и именно к нему перешла почти вся моя кровь. Я лишилась способности ощущать присутствие бессмертных на расстоянии – приближения Винсента я не почувствовала ни разу. Но связь, которая должна была возникнуть только между Арентом и мной, распространилась и на Доминика. Где бы он ни находился, я его чувствовала, так же как и он – меня. И сейчас я могла бы оказаться возле него в тот же миг, если бы не…

- Я должен так многим с тобой поделиться,- ладони Арента легли на мои плечи.

- Чем ты заставил Доминика отступить?

- Забудь о нём.

- Ты знаешь, что я не могу. И не хочу.

- Тебе придётся.

Я не пыталась высвободиться из его рук, даже придвинулась ближе. Не знаю, что в тот момент заставило думать, что я смогу его в чём-то убедить.

- Прошу тебя, Арент, отпусти меня... Я не испытываю к тебе ненависти, но и того, что ты от меня ждёшь, во мне нет и никогда не будет. Ты ведь понимаешь меня как никто другой и знаешь, что это правда.

Взгляд Арента леденел на глазах, но, не желая мириться с поражением, я обхватила ладонями его лицо.

- Сейчас мы расстанемся не врагами. А вынудив меня остаться с тобой, ты обречёшь нас обоих на мучение. Проклятие перестанет быть просто понятием, мы погрузимся в него с головой…

Арент не произнёс ни слова. Он всегда умел скрывать свои эмоции лучше, чем Доминик, но, будучи им обращённой, теперь я читала его, как открытую книгу. Злость, горечь, уязвлённая гордость и боль – вот, что я видела. И страсть, тёмная как его прóклятая душа, сила которой, будь я человеком, повергла бы меня в трепет. Он не мог отпустить меня, никогда – пока существовал. Убрав руки от его лица, я отпрянула назад. И вдруг по моим венам начала расходиться непонятная дрожь… Странное ощущение, похожее на тоску, только гораздо сильнее. Словно желание чего-то недостижимого, но без чего просто не можешь обойтись. Я скользнула затуманенным взглядом по Аренту, на его бледных губах появилась улыбка.

- Ты голодна. Время твоей первой охоты пришло.

Он снова меня обнял и, закружившись в вихре, мы оказались на крыше какого-то небоскрёба. Внизу бесчисленным множеством огней переливался город. Сотни и сотни тысяч жизней, любая из которых могла зависеть от моего каприза. И мне стала понятна та одержимость, с какой существа, подобные Аренту и Толлаку, искали способ обрести это пьянящее чувство неограниченной власти. Разве могло их испугать какое-то там проклятие? Разве могли они понять наличие этого страха у меня? Но я стала бессмертной не ради власти. И хотя проклятие меня больше не пугало, так ли уж неизбежно я должна скрепить его кровью своих жертв? Что, если это ещё один выбор? Арент легко сжал мои плечи.

- О чём ты думаешь?

- Наверное, о чём и должна думать – разве не для этого ты привёл меня сюда? О власти, которую ты дал, сделав меня бессмертной. О власти, не ограниченной ничем, кроме абсолютного отсутствия выбора.

Светлые глаза Арента сверкнули, но он быстро овладел собой. В голосе даже прозвучала мягкость:

- Я хочу говорить с тобой открыто в надежде, что ты сможешь меня понять и перестанешь видеть во мне врага. У меня нет и никогда не было цели погубить тебя. Что до выбора… Меня завораживает в тебе слишком многое. Сильный дух, твёрдая воля, бесстрашие, изворотливый ум – можно долго перечислять. Качества, которыми всегда гордился я, и при этом почти полное отсутствие моих пороков. И красота, способная лишить рассудка. Никогда ни одно существо не привлекало меня настолько. Так какой выбор может быть у меня?

Я молчала, устремив взгляд на город.

- Иногда боль палача превосходит страдания его жертвы,- снова заговорил Арент.- Их роли переплетаются настолько, что рассудить их становится невозможным. Ты считаешь себя моей жертвой, но я никогда не пытался причинить тебе боль намеренно. Ты же сделаешь это не раз, я в этом уверен.

Одна мысль занимала меня в тот момент больше всего – как долго продержится Арент, прежде чем прибегнет к своей власти обратившего? И насколько я смогу ей сопротивляться? Какое-то время этого можно не опасаться – так быстро он не забудет о своей гордости. Но когда-нибудь этот момент придёт – если я ему не помешаю. Конечно, это будет непросто. Ревнивый взгляд Арента будет следовать за каждым моим движением, каждое его слово будет попыткой проникнуть в мои мысли, шаг за шагом со свойственной ему безжалостностью он будет стараться подчинить меня своим желаниям. Я внутренне сжалась при мысли о том, что меня ждало… Но в какое сравнение это шло с той беспросветной, полной тоски вечностью, которая стала бы моим уделом, если бы погиб Доминик? Я коснулась пальцами его кольца. Чем-то Арент заставил его отступить, и причина была наверняка веской. Но я не сомневалась, что Доминик всё равно будет рядом в окружающей меня ночи, одержимый тем же стремлением, что и я, так же готовый не останавливаться ни перед чем. На мгновение я задумалась о Винсенте, и мысль о нём отозвалась во мне болью. Ради меня он будет помогать Доминику во всём, не подозревая, что мой выбор сделан и пал не на него. Рано или поздно он об этом узнает. И это будет тяжело для нас обоих…

Оторвав взгляд от мигающих огней города, я подняла лицо к небу. Луна цвета крови исчезла – я окончательно перешла в иной мир. Правда, моё пребывание в нём началось не так, как я ожидала, но через что бы ни пришлось ещё пройти, в конце меня будет ждать Доминик. Так разве может испугать путь, по которому я приду к нему?