Олеся Проглядова - Nomen nescio. Имя неизвестно [litres]

После вспышки в комнате отдыха Эн попыталась заснуть. С ней остался Маркус. Эн хотела выставить его, но он упорно не желал уходить. Эн махнула рукой, прошла в душ и долго стояла там прямо в одежде под ледяной водой, не чувствуя холода. Оставляя за собой мокрые лужи, она скинула кучу тряпья на пол и упала на кровать. Маркус накрыл ее одеялом. Она этого уже не почувствовала, провалившись в сон, не понимая, ни сколько времени, ни даже день сейчас или ночь. Ее инстинкты, обычно такие острые, отказали ей.

Эн проснулась, будто от толчка. Перед глазами покачивалось марево красного цвета. Она осторожно поднялась, не желая будить Маркуса, спящего на полу, оделась и пошла в лабораторию. Стефана не было, лишь один из его ассистентов следил за приборами. Он кивнул Эн. Она прошла к «аквариуму», села, прислонившись к стене так, чтобы видеть Гвинна. Его тело покачивалось, приобретая странные и фантасмагоричные контуры через красную полупрозрачную жидкость. Эн смотрела на него, изучая малейшие признаки изменений и восстановления. Ей казалось, что прошла минута после того, как она закрыла глаза, но, когда открыла их, Стефан уже сидел за своим компьютером, окруженный ретортами и пробирками.

– Ты теперь постоянно здесь будешь обитать?

– Ты против? – ответила она вопросом на вопрос.

Стефан пожал плечами, налил ей крови и кофе, сел рядом.

– Спасибо. Долго я тут?

– Пару часов. Эн, тебе надо отдыхать. Нормально. В кровати.

Эн ничего не ответила, глядя в мутную жидкость «аквариума». Отпила кофе.

– Сколько времени, Стеф?

– Девять вечера. Начо хотел назначить собрание декурии на десять, но Маркус сказал, что ты почти не спала, а ассистент сообщил, что ты тут, так что перенесли на полночь. Эн, он человек и немолод, побереги его. Ему бы тоже поспать, а он, как я понял, больше суток на ногах и после нашего приезда решал проблемы с Советом.

– Эрл доложил о нападении?

– Нет, Гвинна не существует же. У клана нет формального повода в чем-то нас обвинить. – Стефан помолчал.

– Говори уже!

– Это Юстинианова чума, Эн.

– Твою ж мать!

– Мама, конечно, была похотливой ослицей, но ты ее все равно не трогай, – привычно отшутился Стефан. Эн не обратила внимания.

Юстинианова чума была той единственной болезнью, что могла уничтожить и Вечного.

Где-то в пятисотых годах нашей эры Вечные, почувствовав свою полную власть, практически захватили Византию, распространяя сферы влияния и на другие страны. Легион больше не мог их сдерживать, после развала империи он сам был в глубоком кризисе. Каким-то образом по приказу императора Юстиниана были найдены древние аккадские записи о войне богов – об Эрре, что мог насылать болезни на своих собратьев Истинных и их Вечных, уничтожая целые страны. Эрра довольно долго контролировал мир своими способностями, но что было дальше – узнать не удалось.

Великая катастрофа вернулась, когда в Византии смогли каким-то образом воскресить древнюю чуму. Только Эрры, который мог контролировать ее, – уже не было, а чума изменилась. Вечные начали умирать, и даже Истинные погружались в летаргию и рассыпались в прах. Вот только Юстиниан забыл, что людей чума убивает еще эффективнее. Византия почти вымерла, чума перешла на другие города и страны и начала уничтожать всех подряд, выкосив основательно оба вида.

Второй виток пришелся на XIV век, когда алхимики обнаружили в трактатах эту историю, несмотря на то что были приложены все усилия по уничтожению любого упоминания такого радикального средства борьбы с Вечными. Болезнь вернулась, уничтожив треть Европы. Ей помогли отсутствие гигиены, голод и постоянные войны.

Истинные при первых признаках возвращения заразы затаились, спрятавшись на многие годы как можно дальше и глубже. Они организовали отряды Избранных и Вечных, которые исследовали проблему и, наконец, избавились от штамма, убивающего именно Вечных. Через несколько десятков лет чума стала проблемой только людей, а потом и они научились бороться с ней. Считалось, что Юстинианова чума осталась в прошлом. Видимо, это было не так.

– Почему из нас никто не заразился? Мы все контактировали с Гвинном.

– Искусственная мутация вируса, которая сдерживает заражение. Теперь чума – лишь средство вроде кола из сказок. Рогипнол. Погружает в сон, иначе мы бы уже смотрели на прах. Я думаю, что у эрла припрятано и лекарство. Наверняка он исследовал штамм веками.

– Ты сможешь разработать лечение?

– Я постараюсь.

Эн пришла на совещание одной из первых. Как обычно, села в углу прямо на пол, положив подбородок на колени и обняв их руками. Она безучастно слушала доклад Стефана. Ни разу не открыла рта, когда зашла речь об упырях, ставших проблемой номер один. Родриго поглядывал на нее с тревогой, Маркус в какой-то момент просто сел рядом, но Эн не обратила на него внимания, все так же смотря в одну точку.

После совещания Эн вернулась в лабораторию. Она поселилась возле «аквариума», наблюдая за Гвинном, фиксируя все изменения, которые происходили в его внешности, даже незаметные. В конце концов, она так достала Стефана, что тот лично попросил командора отправить ее куда угодно.

– Ты понимаешь, что она мне мешает, а учитывая, что Маркус всегда там, где Эн, то у меня не лаборатория, а общежитие. Я не готов это больше терпеть!

Начо неохотно согласился.

Следующие несколько недель Эн исследовала подземные ходы, пещеры и развалины в поисках упырей. Основной задачей было найти лабораторию или место, которое породило такое количество мутантов, но это никак не удавалось, причем, как докладывала разведка, даже эрл не имел понятия, откуда они вылезли. О том, почему их ДНК частично совпадает с ее, эрл, естественно, предпочитал умалчивать, как и о том, чья она. В этом вопросе Легион тоже не нашел ответа.

Эн каждый день спрашивала о Гвинне, но усилия Стефана по поиску антидота не принесли результатов, и она забывалась смертью. Бой успокаивал ее, а суровые и опасные условия, в которых приходилось жить, не позволяли расслабляться ни на секунду. Чаще всего им помогали силы Совета, но иногда она видела карателей разных кланов. Через недели две постоянного ползанья по катакомбам и истребления упырей, которым неплохо удавалось прятаться, она пересеклась с Амандой. Издалека, буквально на секунду, но этого хватало, чтобы понять, что на нее тайно объявлена охота. Она стала осторожнее, и все равно пару раз чуть не поймала пулю в спину. В какой-то момент, да и то не от Эн, об этом узнал Родриго. Эн получила взбучку и вернулась на базу.

– От тебя разит смертью, болью и кровью, – поморщился Стефан, застав сразу после прилета Эн в лаборатории.

– Потому что я причинила много боли, убивала и проливала кровь, – Эн ответила, даже не повернувшись к Стефану, наблюдая за Гвинном в аквариуме. За те полтора месяца, что ее не было, Гвинн так ни разу и не пришел в сознание, но внешне стал практически собой. Переломы срослись, ожоги прошли, отросли пальцы, остались лишь тонкие полосы от самых глубоких шрамов. Гвинн выглядел почти Гвинном. Вокруг лица в красной жиже колыхалось облако золотых волос, они частично прикрывали еще не до конца восстановившееся ухо и выжженные глаза. Казалось, что Гвинн спал и даже чуть улыбался чему-то.