Наталья Тимошенко - Черная дама [СИ litres]

– Опять вы! – проворчал Ваня, сумев выдохнуть. Теперь, когда ему не нужно было изображать учителя физкультуры, он счел, что имеет право на некоторую грубость.

– Что случилось? – повторила вопрос завуч. – Кто играл?

– Интересный вопрос, – хмыкнула Саша, проходя в столовую.

В коридоре показались еще люди: директор, несколько учеников, в том числе и Артем Мамонтов. Все они услышали скрипку и почему-то решили пойти проверить, кто и где играет.

Тамара Игнатьевна щелкнула выключателем, и большую старую залу, выполнявшую теперь функцию столовой, залил яркий свет, ударил по глазам, заставляя зажмуриться. И когда глаза привыкли к этому бьющему наотмашь свету, все увидели большой стол, выдвинутый на центр прохода, а на столе – стоящую на подставке скрипку. Прежде чем Войтех успел что-то сказать, Саша и Артем оказались возле нее, одновременно протянули к скрипке руки.

– Не трогать! – велел Войтех. Возможно, слишком строго и импульсивно, потому что оба тотчас же отдернули руки, будто дотронулись до горячего чайника. Войтех быстро подошел к столу, попросил уже спокойнее: – Не трогайте ее. Мы не знаем, с чем имеем дело.

Артем посмотрел на него настороженно и непонимающе, но Саша послушно опустила руку и сделала шаг назад. Саша понимала, что он прав.

Скрипка была удивительной. Даже Войтех, который не умел играть ни на одном музыкальном инструменте, который даже гитару старшего брата последний раз держал в руках еще в школе, видел, насколько красива и необычна эта скрипка, как плавны ее изгибы, как блестит деревянная поверхность, как натянуты тонкие струны. Потертости говорили о том, что она старая, часто используется, но при этом дорога своему хозяину, он бережно ухаживает за ней, холит и лелеет.

– Что за фигня? – раздался рядом голос Вани. Когда он подошел, никто не заметил. – Кто играл на ней?

– Здесь записка, – первым заметил Артем.

И действительно, рядом со скрипкой на столе лежал лист бумаги в клетку, сложенный пополам. Войтех взял листок, развернул. На обычном тетрадном листе обычной шариковой ручкой было написано:

«Тот из вас, кто самый смелый, пусть возьмет эту скрипку и сыграет на ней от заката до рассвета. Если сможет, все прекратится. А если никто не решится сыграть в игру со смертью, каждую ночь будет умирать одна девушка до тех пор, пока не будет сыграна целая ночь».

Прочитав записку, Войтех поднял голову и огляделся. Первым делом наткнулся взглядом на директора. Тот подошел вместе с остальными, значит, никак не мог играть на скрипке. Следовательно, либо он ни при чем, либо у него есть сообщник.

– Отсюда есть второй выход? – спросил Войтех.

– На кухню, – ответила Тамара Игнатьевна.

Конечно, как он мог забыть про него! Все еще сжимая записку в руке, Войтех поторопился к выходу на кухню. Саша последовала за ним, а Ваня без лишних напоминаний остался в столовой, собираясь проследить за тем, чтобы никто не трогал скрипку.

На кухне было темно, и ничто не выдавало чьего-то недавнего присутствия. Кастрюли и посуда стояли на своих местах, на окнах не шевелились занавески, дверь, ведущая на улицу, на задний двор, где обычно разгружали продукты, заперта изнутри. И спрятаться здесь было негде. Большие холодильники они просмотрели, заглянули в шкафы. Сюда никто не заходил.

Кто играл на скрипке?

Вернулись в столовую. Ваня, как молчаливый истукан, сложив руки на могучей груди, стоял возле скрипки и из-подо лба посматривал на директора, завуча и подростков. Если кто-то и хотел бы подойти ближе, рассмотреть инструмент, то не рискнул бы.

– Там никого нет, – резюмировал Войтех.

– А кто тогда играл? – недоуменно спросила одна из девочек.

Ответа не последовало.

– Кому-то нужно взять скрипку, – осторожно заметила вторая.

Войтех смерил ее строгим взглядом и заявил:

– Никому не следует ее брать.

– Но в записке сказано…

– Будет лучше, если никто не узнает, что там сказано, – оборвал он. – Не будем сеять панику, хорошо?

Девочки неуверенно кивнули.

– Я заберу скрипку, и мы все выясним.

И прежде, чем кто-либо – Саша в частности – успел бы возразить, Войтех ухватил скрипку за гриф. Конечно, был шанс, что видение настигнет его и через перчатку, но этого не произошло. Он почувствовал мощный заряд негативной энергии, прошивший его от кончиков пальцев, держащих скрипку, до самой макушки, но умудрился даже не поморщиться. А вот видений не было.

Войтех пронес скрипку мимо столпившихся людей, мимолетом бросив взгляд на директора, но на лице того читалось такое же искреннее недоумение, как и у всех остальных.

Пока важно изолировать скрипку, понять, какое отношение она имеет к происходящему, и не напугать лишний раз детей.

Скрипку решено было отнести в пустую комнату рядом с апартаментами Войтеха. Рассудили, что прятать ее дальше опасно: любопытная молодежь способна пробраться даже в запертое помещение. А в том, что к утру о пугающей находке будет знать вся школа, никто не сомневался, несмотря на настойчивую просьбу сохранить это в тайне. Войтех хотел бы вообще держать скрипку у себя под боком, но понимал, что в одной комнате с ней не сможет нормально существовать: предмет с таким негативным зарядом пробьет любую защиту. И хранить ее в комнате Саши или Вани тоже опасно: их ментальная защита также будет пробита, только они этого еще и не почувствуют.

Войтех нес скрипку осторожно, будто она была из тонкого хрусталя, и Саша подозревала, что виной тому его ощущения. Наверняка он что-то чувствует даже через перчатки. Знать бы, какое отношение скрипка имеет ко всему происходящему? И зачем кому-то играть на ней всю ночь? Что за глупая записка? Кто ее написал?

Скрипку положили на стол. И она лежала на нем, будто на пьедестале, приковывая к себе внимание, а они втроем стояли рядом и смотрели на нее. Саша не разбиралась в музыкальных инструментах, но чем дольше смотрела на скрипку, тем больше ей казалось, что есть в той что-то дьявольское. Скрипка не светилась зеленоватым светом, не пахла серой, выглядела самой обычной, но наполняла тесную комнатушку электрическими разрядами, вызывала страх.

– И что мы будем делать? – первым прервал молчание Ваня.

– Думать, как скрипка связана с происходящим, – немного нервно ответил Войтех. – Логично предположить, что она появляется всегда после трех убийств девушек. И человек, который рискует сыграть на ней, погибает тоже. Вот вам и юноша, умирающий после девушек.

Предположение было здравое и оттого еще больше пугающее.

– Думаю, наша скрипка и есть тот проклятый артефакт, который создавался в процессе ритуала, – продолжил Войтех.

– И никто не заметил на похоронах, как в гроб к девушке положили скрипку? – усомнился Ваня.