Дин Кунц - Фантомы

P R C

– Кто-нибудь может сообразить, что он хотел написать? – спросил Брайс.

Каждый по очереди протиснулся в ванную, переступил через труп Ника Папандракиса и долго всматривался в оранжево-коричневые буквы на стене. Но вспышка озарения так никого и не посетила.

Пули.

В следующем доме, что стоял рядом с домом Папандракисов, весь пол в кухне был покрыт стреляными пулями. Не целыми патронами. А десятками стреляных пуль, без гильз.

Поскольку стреляных гильз здесь не было, можно было сделать заключение, что стреляли не тут. Не было на кухне и характерного запаха сгоревшего пороха. Не было и следов от пуль ни в стенах, ни в мебели.

Просто весь пол был усеян пулями, как будто над ним прошел таинственный пулевой дождь.

Фрэнк Отри зачерпнул в ладонь целую пригоршню кусочков серого металла. Он не был специалистом по баллистике, но, как ни странно, ни одна из пуль не была серьезно деформирована или разбита на осколки, и Фрэнк без труда установил, что выпущены они из разного оружия. Большая часть пуль – многие десятки – была того типа и калибра, что применяются для автоматов, которыми были вооружены солдаты из взвода охраны бригады генерала Копперфилда.

«Неужели же это пули из автомата сержанта Харкера? – подумал Фрэнк. – Те самые пули, которые он выпустил в своего убийцу в холодильной камере супермаркета Гилмартина?»

Фрэнк озадаченно нахмурился.

Он бросил те пули, что держал в ладони, и они застучали по полу, потом нагнулся и подобрал с пола несколько других. Здесь были пули двадцать второго калибра, тридцать второго, снова двадцать второго, тридцать восьмого. Было даже довольно много охотничьей дроби.

Он выискал единственную пулю сорок пятого калибра и принялся рассматривать ее с особым интересом. Это была пуля от того самого типа патронов, какими был заряжен и его револьвер.

Горди Брогэн присел на корточки рядом с ним.

Фрэнк не взглянул на Горди. Он продолжал внимательнейшим образом разглядывать пули и явно пытался поймать ускользающую, но зловещую мысль.

Горди подобрал с пола несколько пуль.

– Они же совсем не деформированы!

Фрэнк кивнул.

– Они должны были во что-то попасть, – продолжал Горди, – а значит, они должны быть деформированы. Хотя бы некоторые из них. – Он помолчал немного, потом спросил: – Слушай, да ты где витаешь? О чем ты думаешь?

– О Поле Хендерсоне. – Фрэнк поднес под нос Горди пулю сорок пятого калибра. – Вчера вечером в полицейском участке Пол выпустил три такие пули.

– В своего убийцу.

– Ага.

– Ну так что?

– Ну так вот, у меня есть предчувствие, что если мы попросим лабораторию провести баллистическую экспертизу, то выяснится, что эта пуля выпущена из револьвера Пола.

Горди моргал, не вполне понимая, куда он клонит.

– А еще мне кажется, – продолжал Фрэнк, – что если мы переберем все пули, которые валяются тут на полу, то найдем еще две точно такие же, как эта. Заметь, не еще одну. И не еще три. А именно еще две с точно такими же царапинами, как и на этой.

– Ты хочешь сказать… это те самые три пули, которые выпустил вчера вечером Пол?

– Ага.

– Но как они попали оттуда сюда?

Вместо ответа Фрэнк выпрямился и нажал кнопку переговорного устройства.

– Шериф?

Из маленького динамика тут же послышался решительный голос Брайса Хэммонда:

– В чем дело, Фрэнк?

– Мы все еще в доме Шеффилдов. По-моему, вам стоит сюда подойти. Здесь есть кое-что для вас интересное.

– Новые трупы?

– Нет, сэр. Э-э… нечто странное.

– Сейчас придем, – ответил шериф.

Выключив радио, Фрэнк сказал, обращаясь к Горди:

– Мне представляется, что… совсем недавно, где-то на протяжении последних двух часов, уже после того, как сержант Харкер пропал из магазина Гилмартина, оно было здесь, в этой самой комнате. И тут оно избавилось от всех пуль, которые попали в него за вчерашний вечер и сегодняшнее утро.

– От пуль, которые в него попали?

– Да.

– Избавилось от них? Вот просто взяло и избавилось?

– Да, просто взяло и избавилось, – ответил Фрэнк.

– Но как?

– Похоже, что оно их просто как-то… выдавило из себя. Или стряхнуло эти пули, как собака стряхивает шерсть при линьке.

Пока Флетчер Кейл ехал по Санта-Мире на украденном «датсуне», он услышал по радио о происшествии в Сноуфилде.

Хотя весь округ жил сейчас только этим событием, Кейла оно не особенно заинтересовало. Его никогда особенно не волновали трагедии других людей.

Он уже потянулся было выключить радио – ему надоели новости о Сноуфилде, у него было сейчас больше чем достаточно собственных проблем, – но тут он услышал имя, к которому он не был равнодушен. Джейк Джонсон. Джонсон был среди тех полицейских, что отправились вчера вечером в Сноуфилд. Теперь о нем говорили как об исчезнувшем и даже высказывали опасение, что он, возможно, уже мертв.

Джейк Джонсон…

Год назад Кейл продал Джонсону солидно построенный бревенчатый дом в горах с участком в пять акров.

Джонсон утверждал тогда, будто он страстный охотник и именно потому ему нужен дом в горах. Но из нескольких случайно оброненных полицейским оговорок Кейл сделал для себя вывод, что на самом деле Джонсон принадлежит к числу тех, кто убежден, что мир обречен, что он неумолимо катится в пропасть и что рано или поздно общество погибнет из-за обвальной инфляции, ядерной войны или какой-нибудь другой катастрофы. Кейл начал подозревать – и со временем все больше укреплялся в своих подозрениях, – что дом понадобился Джонсону как убежище, в котором можно было бы накопить большие запасы оружия и продовольствия, а потом, когда придут социальные потрясения, отсидеться, а в случае необходимости с легкостью защитить себя.

Для этой цели дом в горах, безусловно, подходил как нельзя лучше. Он располагался в уединенном месте, на склоне Снежной горы, по другую сторону от Сноуфилда. Добираться туда надо было по так называемой пожарной просеке – принадлежащей округу узкой грунтовой дороге, проехать по которой практически могли лишь машины со всеми ведущими колесами. С этой просеки надо было свернуть на другую, еще худшую дорогу и, наконец, последние четверть мили нужно было преодолевать пешком.

Через два месяца после того, как Джонсон приобрел дом и участок, Кейл одним теплым июньским утром, когда Джонсон, как он точно знал, находился на дежурстве в Санта-Мире, незаметно пробрался туда. Ему хотелось проверить, верны ли его подозрения и действительно ли Джонсон превращает это место в лесную крепость.

Дом стоял такой же, как прежде, но Джонсон, как быстро выяснил Кейл, вел какие-то большие работы в известковых пещерах, вход в которые начинался с его участка. Здесь, перед входом, были свалены мешки с песком и цементом, стояла тачка, лежала груда камней.