Дэниел Хорн - Сокровище Кастеров [litres]

– Дорогая, поверь, нам всем трудно, но ему труднее всех. Мы должны его поддерживать, даже если не хотим.

– Мам, ты не обижайся, но это звучит неубедительно. Я не буду себя мучить и не хочу, чтобы ты это делала. Я верю, что все может наладиться, но для этого надо начать что-то делать, а он вместо этого взялся за выпивку. Как мне спокойно к этому относиться?

– Просто пообещай, что будешь держать себя в руках?

Моника цокнула и отвела взгляд:

– Ладно, тебе обещаю.

Оливия приблизилась и поцеловала дочку в лоб.

– Спасибо, дорогая. Я завтра буду дома. Взяла выходной, так что я еще успею поговорить с твоим папой. Думаю, запаха выпивки мы больше не учуем. Я даже уверена, ты не упомнишь ни одного дня, когда отец позволял себе вдрызг напиться, или помнишь?

– Нет, не помню.

Это была чистейшая правда. Моника видела, что отец иногда делал глоток шампанского или вина, но чтобы напивался – никогда. Но для девушки это показалось едва ли маленьким утешением.

– Вот видишь, ты зря беспокоишься. Кстати, ты будешь сейчас есть?

– Нет, я уже перекусила.

Моника заметила, как мать резко сменила тему. Значит, она больше не желает обсуждать и без того тяжелую ситуацию с отцом, и Моника решила пойти ей навстречу.

– Хорошо, достань тогда джем, я поджарю тосты для Эдди.

– Окей, сейчас все будет.

Готовка ужина для Эдди прошла в полном молчании. Моника погрузилась в мечты. В мыслях она уже проводила самой себе экскурсию по кампусу и готовилась к первой вечеринке, где, естественно, какой-нибудь блондин с запахом дешевого пива потянет к ее груди руки. А соседка? Она мечтала о любительнице уличной романтики. Музыканты, художники, тусовки – все, что могла предложить жизнь в университете. Протесты, пробы и впечатления – все это уже за порогом, осталось дождаться, только и всего.

Моника украдкой посмотрела на маму. Ее лицо ничего не выражало. Скорее всего, мать мало волновала студенческая жизнь. Ей и так пришлось многим пожертвовать, но никто не говорил, что жертвы на этом закончились. Монике очень не хотелось оставлять семью на отца. Сегодняшний день показал, что Джеймс с легкостью может поддаваться эмоциям под действием горячительных напитков.

«А если он начнет пить по-серьезному? Пусть только попробует пальцем тронуть маму или Эдди, я его сразу сдам полиции».

– Вот держи, – Оливия поставила тарелку с двумя тостами рядом с банкой малинового джема.

– Спасибо. – Моника принялась обмазывать поджаренный хлеб.

– Ты, кстати, не хочешь? Могу по-быстрому поджарить.

– Нет, обойдусь.

Моника уже намазала второй тост, а Оливия наполнила стакан молоком и поставила рядом с тарелкой с тостами.

– Ты не хочешь пойти поспать? Выглядишь уставшей.

Моника действительно заметила на лице матери признаки усталости. Круги под глазами выделяли ее покрасневшие белки, на лице за один вечер будто прибавилось морщинок.

– Нет, надо допить кофе и приготовить ужин. – Оливия села за стол и сделала еще один глоток.

– Если хочешь, я помогу.

– Нет, спасибо. Да и чего там помогать. Сейчас поставлю в духовку, и за пятнадцать минут будет готово.

Моника ополоснула нож от джема и взяла тарелку с тостами и стакан с молоком.

– Ты только не засиживайся, действительно вид уставший.

– Учту, милая. Иди, покорми брата. Можешь его утомить чем-нибудь, чтобы быстрее уснул.

– Что-нибудь придумаю. Ладно, если что, зови. Ты знаешь, где меня искать.

Оливия снова вернулась к кофе. Моника вышла из кухни и замедлила шаг. Вид отца был отвратителен. Спал он полусидя: зад на диване, а плечо перевесило тело в сторону. Рот раскрыт, и из него доносится тихий храп. Свинства сцене придавала поблескивающая слюна в уголке рта.

Не желая более наблюдать это зрелище, Моника поднялась по лестнице и вскоре очутилась около двери в комнату Эдди. Девушка вошла, но Эдди даже не шелохнулся. Моника застала брата в раздумьях. Он выглядел словно маленький старик, размышляющий к концу жизни о всем увиденном. «Дети так не думают», – подумала Моника. Обычно они высказывают все, чем наполнена голова. Волшебство, войнушки, существа, супергерои и тому подобная чепуха. Детей выдают эмоции – чем отважнее воображение, тем радостнее блестят глаза.

Моника поставила тарелку со стаканом на коричневый комод, прямо рядом с белой книгой. Освободив руки, она вытерла их о футболку и присела рядом с братом, положив руку ему на колено.

– А-а-а… ой, не делай так! – вернулся из небытия Эдди.

– Ничего себе ты задумался, с твоей-то пустой башкой. – Моника рассмеялась и тихонько толкнула брата в плечо.

Но Эдди лишь опустил голову и не парировал, чем очень удивил сестру. Редкое явление, означающее, что мальчик чем-то по-настоящему расстроен. Она снова вспомнила про отца.

«Козлина! До чего же он тебя довел, Эдди?»

– Эй, ты чего? Что-то случилось? – Она-то знала, что случилось, но Моника понимала – мальчику необходимо выговориться. К тому же она не хотела быть человеком, которому Эдди не мог бы довериться.

– Мон…

Она хотела бы его поправить, как обычно, но сейчас решила не встревать со своими капризами.

– Чего?

– Мне нужно тебе кое-что рассказать… – Эдди повернул голову и поглядел в сторону тостов с молоком и белой книги.

Раздалось два гудка, и трубку подняли.

– Окружная больница Мейнритона, чем могу помочь? – из телефона послышался ровный женский голос.

– Здравствуйте, меня зовут Джеймс Кастер. Сегодня был вызов в агентство недвижимости. Оливия Кастер, у нее случился обморок. Врач скорой помощи сказал, что можно позвонить вам и уточнить диагноз.

– Кем вы ей приходитесь?

– Мужем. Мы так и не поняли, что произошло. Стивен… то есть врач скорой помощи, сказал позвонить вам и уточнить диагноз и когда можно записаться на прием.

– Странно, что вам не сказал об этом врач. У нее брали анализы?

– Я только вернулся домой. Мне позвонил начальник жены и все передал. Моя супруга сейчас спит, вот я и решил сам все разузнать.

– Подождите минутку.

В телефоне раздался треск. Видимо, оттого, что трубку положили на стол. Ожидание сопровождалось легким шелестом и звуком голосов в трубке. Снова треск.

– Мистер Кастер, вы меня слышите?

– Да, да, я здесь.

– Никаких заборов не было. Я не могу поделиться с вами информацией по вызову, только при личном обращении вместе с супругой. – В трубке воцарилось молчание. – Мистер Кастер, вы меня слышите?

– Да… Слышу.

– На прием я вас записать не могу, поэтому попросите вашу жену позвонить нам и записаться лично.

– Так и сделаем. Спасибо вам!

– Всего доброго, мистер Кастер!

В трубке послышались гудки. Уильям с нарастающим раздражением положил трубку. Перед глазами все еще мелькала картинка, как он выудил из сумки Оливии положительный тест на беременность. В голове то и дело крутилась всего одна мысль: «Две полоски, примерно сходится по срокам!»