Дэниел Хорн - Сокровище Кастеров [litres]

Он сидел все в том же кресле в своем кабинете, хотя рабочий день уже давно подошел к концу. Он опустил голову вниз и вгляделся в папку для поступления Моники Кастер, затем открыл ее и положил внутрь подписанный чек – премию для Оливии.

Сегодня она неважно себя чувствует. И скорее всего Джеймс уже дома. Уильям решил действовать и докопаться до истины. У него у самого двое детей – что такое беременность и сроки, он ясно себе представлял. Может быть все что угодно, но он точно помнил день, когда взял Оливию. Никакой защиты и осторожности. Все произошло быстро, пронеслось как мимолетное видение. А если учесть, что он был объят желанием брать Оливию вновь и вновь, неудивительно, что его семя дошло до цели, и в нем появилось чувство ответственности за еще не родившегося ребенка.

Уильям Портер твердо решил, что вскоре он навестит Оливию и попытается добиться ответа на вопрос: кто отец ребенка?

– То есть я, по-твоему, такая дура? Неужели ты реально решил, что я поверю в волшебный сундук у нас в подвале? Ты не подумал, что эти вещи уже там лежали?

Эдди знал, Моника примет его за идиота. Да уже приняла. Он поделился с сестрой всеми деталями произошедшего, опустив только встречу с бандой Артура и острием его ножа. Даже маленький мальчик понимал всю абсурдность своих слов, но это было на самом деле, он ничего не выдумал!

– Мон, я не вру! Ну откуда, по-твоему, я все это взял? – Он еще раз показал белый комикс и маленькую карточку, где некогда красовались слова. – Да и сама подумай, в таком старом сундуке будет лежать такая идеально белая чистая бумага? Я один раз забыл про комикс на верхней полке и долго ее не протирал, так края бумаги быстро посерели, может, тебе показать? Я могу!

Как бы ни звучали слова Эдди, он видел на лице сестры лишь презрительное и недоверчивое отношение к рассказу.

– Объясни другое, зачем ты мне все это рассказываешь? Я, конечно, знала, что ты чокнутый, но не думала, что начнешь нараспев всем рассказывать эту чушь.

– Ух… – Эдди сложил губы в трубочку. Он явно злился от глупости своей сестры. – Давай так, я тебе все докажу, а потом ты можешь передо мной извиниться.

– А давай так: я просто посмеюсь тебе в лицо. Вот как сейчас. – Моника придвинулась к Эдди и наигранно посмеялась. – Ха-ха. Теперь сделаю вид, что Валаамская психиатрическая не плачет по Эдди. А если продолжишь нести свой детский лепет, я тебе туда билетик куплю. Хочешь?

– Мо-о-он… ну пожалуйста. Может сделку? – упрашивал Эдди сестру.

– Ты меня совсем за дуру держишь? Если ты чего задумал, поверь, от меня потом не отвертишься.

Эдди продолжал умоляюще смотреть на сестру: «Ну пожалуйста, чего тебе стоит?»

Моника протяжно выдохнула и закатила глаза.

– Ладно, пошли.

Она почти встала с кровати, когда ее остановил голос брата:

– Нет, нельзя сейчас.

– Это еще почему? Ты, по ходу, решил поиздеваться надо мной?

Эдди хотел рассмеяться. Ему нравилось порой раздражать сестру и видеть ее гневно сведенные брови, но сейчас все по-другому. Он думал рассказать обо всем маме, но она взрослая и не захочет идти на поводу у Эдди. С Моникой все могло пройти куда благоприятнее.

– Мон, давай пойдем ночью. Мама сейчас не спит, да и папа в любой момент может проснуться. А если он застанет нас шастающих в подвале, беды не избежать.

– Иногда ты бываешь умным, но ты кое-что упускаешь. Если мы побредем в подвал ночью, то в темноте точно что-нибудь расшибем. Тогда не только отец оторвет нам головы, но и мама. Разве ты этого хочешь?

– Погоди.

Эдди упал на спину и повернулся на бок. Он отворил верхнюю дверцу комода, и его рука пропала в полости выдвижного ящика, а поиски неизвестного сопровождались звонкими ударами предметов друг о друга.

– Ага, вот оно! – Мальчик выудил руку и сел. – Вот, смотри!

Эдди протянул Монике пластиковую упаковку с мини-фонариками. Через прозрачный пластик с оторванным верхом выглядывали три фонарика красного цвета с символикой. Зная все пристрастия Эдди, несложно догадаться, что это из его комиксов. Другого попросту не могло быть.

Моника вытащила фонарик, который по размеру был не больше батарейки, с узким кольцом-брелоком на конце. Символика оказалась выступавшей из корпуса фонарика кнопкой. Моника улыбнулась, глядя на это припрятанное чудо, и нажала на кнопку. Вместе со щелкающим звуком на груди Эдди появился блекло-сероватый круг света.

– Почти как отцовский проблесковый фонарь. – Моника рассмеялась, зажав рот ладонью.

– Тебе что-то в моих фонариках не нравится? Тогда давай сюда! – Эдди вытянул ладонь и, сгибая и разгибая пальцы, попросил вернуть фонарик хозяину. – Пойдешь без него.

– Сейчас кто-то договорится и я вообще никуда не пойду! А штучка интересная. Правда, эти цвета твоих суперпридурков мне не нравятся.

Эдди мысленно выругался: «Черт!» Позиция действительно была не в его пользу. Моника в любой момент могла сорваться с крючка. Как бы выразился дедушка на рыбалке: «Вот стервозина». А дальше мамино: «Папа, тут же Эдди!»

– Ну и что будем делать, капитан операции? – продолжила Моника.

Эдди звание понравилось. Он бы с удовольствием назвал операцию «Поход в пещеру гнома Пита», соединив тем самым сразу нескольких героев: отряд дельта из «Ночных летчиков» и плотоядных гномов из серии «Пита». Эдди решил не произносить свою идею вслух, потому что Моника, как всегда, заржет как конь и назовет его идиотом.

– План у меня такой…

Моника, сидя у себя, слышала, как захлопнулась дверь в комнату родителей еще полчаса назад. В ней стоял телевизор времен палеозоя. Оливия была не самым страстным любителем телевизора перед сном. Чаще всего она проводила последний час перед просмотром сновидений за книгой. В этот день детям повезло: Оливия решила посмотреть телешоу. Моника слышала, как идет передача про трудный жизненный путь модели или что-то вроде того.

Звук телевизора утих десять минут назад. Возможно, мама еще не уснула, но Моника не видела ничего странного в том, если она пойдет, например, перекусить или попить воды на кухню.

Эдди – вот что ее тревожило. Эти фантазии, вышедшие в реальный мир. Неужели это его защитная реакция перед отцом? Где-то она читала, что дети сублимируют жестокость и безразличие со стороны родителей в воображение. Конечно, Эдди часто любил представлять себя героем в окружении десятков врагов, но тут Моника не могла не заметить, как ее брата воодушевил этот старый сундук. Странно и в то же время плачевно. Ее желание треснуть отца по голове чем-нибудь тяжелым только возросло. Вот бы ей сейчас дубинку, вселяющую разум с каждым ударом. Она бы с удовольствием добавила ему пару грамм ума.

Она вылезла из-под одеяла и встала с кровати. Ступни просунула в тапки и сделала несколько шагов. Шлепающий звук был не самым уместным в их тайном походе, но подвал место не самое теплое. К тому же чистота оттуда уже давно съехала, не сказав даже пары слов на прощание.