Амрита Кели - Кайвалья

То, что называлось тибетской деревушкой, предстало небольшим квартальчиком добротных двухэтажных домов из бетона, который разлегся в долине, окруженной зелеными предгорьями. Вдали величественно выглядывали черно-белые склоны Гималаев.

На главной улице были магазинчики и кафе, а в центре высился большой буддистский храм. Слева от него, внизу, за рядом домов, начинались нежно-зеленые поля, уводящие взор далеко в туманную дымку, к холмистым очертаниям, заслоняющим горизонт. Справа от храма, если подняться выше, находился небольшой дом, похожий на разноцветный сказочный терем. Там иногда гостил духовный учитель буддистов.

– Пойдем, остановишься пока у наших знакомых тибетцев. Хозяйка – художница, рисует буддистские танки. У них есть свободная комната. Чуть позже, если захочешь, сможешь поселиться в помещении ближе к храму. Там сейчас живет один наш хороший знакомый, но он собирается съезжать.

Они прошли по узкой улочке почти до самого конца и постучали в дверь одного из домов. Открыла пожилая тибетка. Она выглядела живописно: глубокие морщины лучисто расходились по коричневатому лицу, а глаза, казалось, хитро спрятанные в узких прорезях, на самом деле смотрели приветливо и доброжелательно.

Ясон чувствовал себя все хуже, но формальности были быстро улажены за массивным столом, в столовой на первом этаже. Его комната находилась на втором, слева от лестницы. Справа была по-европейски сделанная туалетная комната с большой ванной, душем, унитазом и раковиной. Стены и пол, изящно выложенные кафелем, удивили Ясона столь высоким уровнем комфорта в глуши.

На этаже было еще две больших комнаты: в одной проводились занятия по рисованию, во второй – службы и поклонение Будде, дальше вела лестница на плоскую крышу, где хозяйка сушила белье. Совсем сбоку была небольшая комната с красивой одноцветной картиной на ткани: вздымающиеся волны, в центре которых вращался стилизованный символ в виде колеса, а от него расходились в разные стороны громадные листья и цветы.

Кровать, шкаф, тумбочка и небольшой низкий столик слева от входа составляли всю обстановку, и Ясону пришелся по вкусу минимализм комнаты. Он бросил рюкзак, снял верхнюю одежду, забрался под одеяло и заснул, чувствуя, как озноб переходит в жар, разливающийся по всему телу. К вечеру Ясон открыл глаза и с удивлением обнаружил, что чувствует себя здоровым. Он лежал какое-то время, наслаждаясь тишиной и покоем своего временного пристанища, пока в дверь не постучали:

– Ясон, ты там? – это была Волчица.

– Да, подожди немного, я оденусь.

Ясон быстро нашел в рюкзаке свежую футболку и брюки, а еще серую плотную толстовку с капюшоном – вечером становилось прохладно.

– Я хочу отвести тебя в гости к своим друзьям, – сказала Волчица, когда Ясон вышел из комнаты и запер за собой дверь.

– Пойдем, я с удовольствием прогуляюсь, – Ясон был рад возможности завести новые знакомства и немного развеяться.

Они вышли из дома, свернули налево, прошли одно большое здание, потом одноэтажный вытянутый дом с несколькими комнатами и, наконец, подошли к большому двухэтажному строению на краю деревни. Дальше начинались поля индийских крестьян.

На террасе дома сидело три фигуры.

В удобном кресле располагался мужчина в возрасте: в его темных волосах блестели серебряные пряди, а лицо выглядело благородным и очень спокойным. На вид ему было лет пятьдесят. Его яркие голубые глаза смотрели внимательно и изучающе. Рядом сидела женщина примерно одного с ним возраста.

Она приветливо смотрела сквозь большие прозрачные очки. Ее длинные волосы были рассыпаны по плечам, накрытым индийским пледом, – она выглядела тепло и уютно.

В стороне от них с независимым видом сидела молодая девчонка, курящая сигарету. Она была одета в старый свитер крупной вязки и черты лица имела самые прозаические, хотя по ее виду можно было определить, что себя она считает важной персоной. Девчонка почти не затягивалась, но часто стряхивала пепел прямо на мраморный пол.

– Привет, это Ясон. Я о нем рассказывала, – сказала Волчица с улыбкой. Ясон подошел к мужчине и протянул ему руку.

Мужчина ответил на приветствие и обратился к Ясону:

– Меня зовут Лис, а это моя жена Нина и непокорная дочь Нэнси.

– Отец, может, не надо хотя бы при гостях! – раздался недовольный голосок Нэнси. Ее рот раздраженно искривился.

– Ну а что, если ты совсем не слушаешься и куришь здесь, хотя я прошу не делать этого? – спокойно ответил Лис, даже не поворачиваясь в ее сторону и, словно предвосхитив ее нервное желание сказать что-то опять, бросил: – Мы поговорим об этом позже.

В его словах чувствовалась сила. И он снова обратил свой взор на Ясона, с интересом разглядывая его.

– Мне кажется, что в молодости я тоже был таким, – сказал Ясон с улыбкой, – непокорным.

– А вы интересная личность, Ясон. Что привело вас в Индию? – мужчина улыбался в ответ, но его взгляд все еще внимательно прощупывал собеседника. Ясону показалось, что его сканируют.

– Желание разобраться в себе. Я почему-то поверил одной девушке, которая утверждала, что именно это место на Земле поможет мне найти ответы на все мои вопросы.

– Да, это верное понимание. Вы попали в правильное место. Это результат проявленной заботы о вас, – Лис перестал улыбаться и теперь выглядел очень серьезно.

Ясону захотелось сделать его портрет. Это было бы черно-белое изображение: на лицо падает призрачный свет, а задний план утопает в глухой, загадочной тьме.

– Забота… Но от кого? – Ясон решил уточнить, что Лис имеет в виду.

– Мы верим, что Будда заботится о Творении. Он делает это бесстрастно, но все же некоторым достается больше его заботы. Это похоже на то, как ток свободно проходит по проводам, но электричество поступает только к тем объектам, которые подключены к сети. Ты тоже подключен, – Лис немного помолчал, глядя на Ясона: – тебе не нужно быть здесь долго. В этой деревушке. Побудь немного и уезжай, это не твое место.

– Спасибо за совет, я прислушаюсь.

Лис широко улыбнулся, и от его глаз поползли лучистые морщинки:

– Когда люди понимают друг друга, то нет необходимости говорить много.

Стемнело, и вместе с тьмой пришла горная прохлада – ее свежесть пьянила Ясона, но девушки стали зябнуть, и Лис предложил перейти в дом. Небольшая, почти пустая комната ярко освещалась лампой без абажура, которая свисала с беленого потолка, усыпанного паутиной трещин.

Все расселись полукругом на потертом ковре. Волчица о чем-то шепталась с Нэнси, и Ясон увидел, что та смеется, поглядывая на него. Лис снова заговорил с Ясоном.

– Послушай, совсем скоро, возможно, послезавтра приезжает наш учитель. Я бы хотел, чтобы ты поехал на встречу с нами до своего отъезда. Как тебе эта идея? – Лис своим спокойствием и разумностью нравился Ясону, поэтому он ответил: