Артём Мичурин - Ош. Смертные души [СИ]

— Жги его!!! — заорал Олег, едва ли не на четвереньках бросившись в сторону отступающих соратников. — Жги!!!

Драконье пламя ударило в отвратительную тварь и объяло её с головы до ног. Но не остановило. Гниющий монстр живым факелом метнулся на врага. Пылающая палица описала огненную дугу возле самой головы Бреннера, так, что дракон вынужден был попятиться, отчего следующая струя ударила мимо цели. Объятое пламенем существо молотило своим монструозным оружием воздух, делая удар на каждом шагу вслед за отступающим неприятелем. Бреннер, пятясь и уворачиваясь от размашистых атак, продолжал поливать чудище огнём, но сокрушительные удары раз за разом становились ближе.

— Заходим в тыл! — выкрикнул Олег, едва поднявшись. — Рубите ноги!

Вынутый из ножен Вольнодумец мелко задрожал в руке. Закрываясь щитом от нестерпимого жара, Олег обежал чудище со спины и, замахнувшись, нанёс удар чуть выше пятки. Клинок вольнодумца, налившись весом, рассёк ногу навылет и тут же сделался лёгким, как перо. Монстр взревел и припал на колено. Олег замахнулся вновь, но в тот же миг почувствовал, что не в силах нанести следующий удар. Ставший неподъёмным меч потянуло вниз, и могучая рука едва удержала его от падения. Олег отбросил щит и ухватил Вольнодумца обеими руками, но вес меча только возрос, и он, будто огромная чугунная болванка, рухнул на пол, чуть не отдавив сжимающие рукоять пальцы.

— Чтоб тебя!!! — перекатился Олег в сторону, насилу проскочив под описавшей дугу палицей сменившего вектор атаки монстра.

Жар драконьего пламени, проникающий в каждую щель доспеха, заставил вскинуть руки перед забралом, а когда обзор снова открылся, глаза Олега узрели столб огня, взметнувшийся вертикально над ним, чтобы в следующую секунду опуститься и размазать палёное мясо по полу. Но вместо этого занесённая для смертельного удара палица завалилась назад вместе с пылающим чудищем, когда цвайхандер Дика подрубил колени.

Языки огня и снопы искр вырвались из пасти хранителя туннеля. А в следующее мгновение челюсти Бреннера сомкнулись на прожаренной гнилой плоти. Дракон резко дёрнул головой, и оторвал пылающее чудище от земли. Ошмётки горящей шкуры и мяса полетели во все стороны, упавшая палица покатилась, оставляя за собой огненный след. Бреннер рвал врага на куски, тряс его, ломал кости, ударяя о пол. Огненная феерия, разыгравшаяся в клубах дыма, сопровождалась оглушительным треском, хрустом и невыносимым, не позволяющим дышать смрадом.

Олег, стараясь не угодить под раздачу, отполз от пышущего жаром зловонного облака и снова попытался поднять Вольнодумца, но тот, казалось, прирос к полу.

— Хочешь крови? — скинул Олег перчатку, и сунул большой палец в углубление на эфесе. — Пей.

Бритвенно острое лезвие рассекло фалангу до кости. Гадкое тянущее ощущение охватило сначала палец, потом кисть, а дальше и всё предплечье. Руку скрутило спазмом. Олег скорчился над мечом, не в силах, ни поднять его, ни оторвать ладонь от рукояти. В глазах потемнело, сознание погрузилось в туман. И там, в этом вязком тумане, зазвучал голос. Отстранённый, лишённый эмоций, он скорее пел, чем говорил, протяжно и гулко:

— Твоя кровь во мне, смертный. Мой дар в тебе, смертный. Следуй за мной, смертный, познай чистоту ярости.

Наваждение исчезло так же быстро, как и возникло. Туман рассеялся. Вольнодумец поднялся с пола, и Олег встал следом. Меч, казалось, полностью утратил вес, он словно парил в воздухе, увлекая за собой сжимающую его руку. Вздувшиеся чёрные вены на запястье медленно оседали и светлели, возвращаясь в норму. Но внутри осталось... что-то. Олег не мог понять что, но ясно ощущал произошедшие изменения.

Схватка Бреннера со стражем тоннеля, тем временем, завершилась полным разгромом последнего. Тлеющие останки, разбросанные от стены до стены, светились в темноте, всё ещё исходя зловонным дымом.

— Это было... впечатляюще, — усмехнулся Дик, водрузив цвайхандер на плечо.

— Твой меч, — кивнул Мордекай на Вольнодумца, который мерцал красным ярче обычного и указывал вглубь туннеля. — Что с ним?

— Я не знаю, — покачал головой Олег. — Он ведёт меня. Рвётся.

— К чему? — спросил Миллер, и почти сразу получил ответ.

Из мрака, возвещая о своём приближении тяжёлой поступью, появлялись всё новые и новые гиганты — сородичи павшего стража. Десятки гигантов.

— Твою мать...

— Ларс, — позвал Олег, — вылей на них всё, что осталось. А потом отходите. Все.

— Ты спятил, — прошептал Дик.

— Доверься мне.

Пламя обрушилось на приближающихся чудовищ огненной лавиной. Первые ряды утонули в ослепительном свете. Некоторые из громадных фигур упали, пожираемые огнём, но на смену им выступили следующие. Казалось, сожжение ничуть не страшит их. Пылающая стена мёртвой плоти шла вперёд, переступая через павших и устилая туннель новыми телами. Наконец, Бреннер выпустил последнюю струю огнесмеси, и сидящий на загривке дракона Ларс спросил:

— Ты уверен?

Олег кивнул утвердительно, и соратники отступили в темноту, оставив его лишь в компании кружащихся рядом сияющих сфер.

Туннель заволокло дымом. Лёгкие жгло, глаза слезились, желудок норовил вывернуться наизнанку от непереносимой вони. Но всё это меркло в сравнении с той силой, что текла сейчас в правой руке Олега, ставшей единым целым с дрожащим от нетерпения мечом. Утолив жажду крови, Вольнодумец жаждал битвы, и Олег не стал сдерживать бушующую внутри кристалла стихию.

Забыв про щит, скинув тяжёлый арбалет и колчаны с болтами, Олег впустил в себя ярость. Словно неудержимый берсерк бросился он в самый центр горящей толпы. Но то, что должно было обернуться гибелью безрассудного храбреца, стало началом кошмарной резни. Это было похоже на падение работающего лодочного мотора в до отказа забитый курами вольер, с той лишь разницей, что вместо крови и перьев летело искромсанное полуразложившееся мясо, распадающиеся внутренности и брызги вязкого облепляющего всё вокруг гноя. Освещённый пламенем и лавирующими меж тел сферами Олег двигался сквозь толпу, буквально прорубая себе путь. Клинок Вольнодумца, старательно обходя каменные палицы гигантов, разделял их мышцы и кости, будто они не имели никакой плотности. Ложась всей своей длиной, по самую рукоять, он отсекал громадные конечности начисто, делил черепа надвое и разрубал тела от ключицы до паха. Когда рубить было уже некого, Олег вдруг почувствовал, как пульсирующая ярость уходит. Он стоял посреди заваленного расчленёнными трупами туннеля, с головы до ног облитый тошнотворной жижей и смотрел на абсолютно чистый, словно первородное зло, меч в своей руке.

Изгиб туннеля, превращённый в братскую могилу, остался позади. Бреннер шагал вслед за путеводными огнями, всё ещё, время от времени, приоткрывая пасть и водя языком по зубам, в надежде избавиться от омерзительного вкуса мертвечины.