Артём Мичурин - Ош. Смертные души [СИ]

Ларс сидел там, где Олег с Диком его оставили. Теряя остатки сил, голландец завалился на бок и готовился вот-вот рухнуть лицом на землю. Жером суетился рядом, тряся головой и заламывая руки.

— Дьявол! — заметил он, наконец, приближающихся спутников. — Где вас черти носили?! Ему хреново, — указал Клозен на прибывающего в полубессознательном состоянии Ларса. — И я не знаю, что делать.

— Для начала мог бы помочь ему не упасть, — огрызнулся Дик, усаживая голландца.

— Держи, — протянул Олег раскрытую ладонь с лежащей на ней сферой, присев рядом.

— Где вы это взяли? — прохрипел Ларс, с трудом разлепив веки.

— На заправке купили, — съязвил Миллер. — Какая тебе нахрен разница?

— Бери, — придвинул Олег ближе серый чуть искрящийся шарик.

— Хорошо, — кивнул Ларс, принимая подношение и обводя всех присутствующих взглядом. — Так, — поднёс он шарик к глазам, держа его двумя пальцами. — И что теперь? Что с ним делать?

— Съешь его! — поделился мнением Жером.

— Я думал, предложишь по вене пустить, — бросил через плечо Миллер.

— Не уверен, что это хорошая идея, — прошептал Ларс.

— Можно сделать клизму, — выдвинул предположение Олег, чем вызвал у спутников невесёлые улыбки.

— Проявите чуточку уважения, — вздохнул Ларс. — Это всё-таки душа...

Он зажал шарик в ладони и закрыл глаза.

— Что за хрень? — указал Жером на слабо светящийся кулак Ларса. — Слушай, дружище, э-э... Сейчас же загорится! — забеспокоился Клозен, когда между пальцами неподвижно сидящего голландца начали пробиваться лучи света.

— Отвали! — одёрнул Жерома Дик. — Может, так и должно быть.

Через секунду таинственный свет, достигнув максимума своей интенсивности, резко исчез.

— Ты как? — тронул Дик Ларса за плечо.

Голландец открыл глаза и улыбнулся, словно ему было лет пять, и он впервые увидел море:

— Хорошо. Очень хорошо.

— Что ты сделал?

— Сам не знаю, — отвечал Ларс, продолжая блаженно улыбаться. — Я просто захотел... захотел поглотить её. И само собой всё произошло.

— Как нога? — поинтересовался Олег. — Легче?

— Нога... — повторил Ларс, будто и забыл о своей рваной пульсирующей кровью ране, и расстегнул ремень-жгут.

— Ты что делаешь?! — кинулся было затягивать его Миллер, но голландец мягко отстранил его, взяв за плечи.

— Погоди. Ты увидишь, — он рванул штанину в разные стороны, и склонившаяся над ним троица онемела с раскрытыми ртами.

Кровавая короста, успевшая нарасти вокруг разорванной плоти, трескалась и отваливалась, придя в движение вместе с мышцами бедра, срастающимися, словно в кино про неуязвимых супергероев.

— Это чудо, — прошептал Жером, перекрестившись. — Чудо Господне.

— Всего одна душа способна на такое? — спросил Олег, ни к кому конкретно не обращаясь.

— Душа пустотелого, — уточнил Дик. — А на что способна живая?

Четвёрка путников, заметно ободрённая недавними событиями, шагала через лес, строя на ходу планы дальнейшего существования в Оше:

— Это же невероятно! — всплеснул руками преисполненный оптимизма и уже передвигающийся без посторонней помощи Ларс. — Только подумайте! Совершенно иной метаболизм!

— Теперь понятно, почему жрать не хочется, — вставил Миллер. — Стейк душе не соперник.

— Вот тут не уверен, — поджал губу Ларс. — Похоже, традиционная пища всё-таки нужна. Во всяком случае, я сейчас чертовски голоден, — улыбнулся он, положив ладонь на заурчавший при упоминании стейка живот. — Поглощённая душа выделяет огромное количество энергии, но белки, жиры и углеводы она не восполняет.

— Почему тогда мы не голодны? — спросил Олег.

— Вероятно, энергии нашей собственной души достаточно, чтобы поддерживать организм продолжительное время, если он нормально функционирует. Но большая потеря крови и необходимость восстановления вносят свои коррективы.

— У меня что-то раны не затянулись, — слегка обиженно прокомментировал Жером.

— Понимаешь, — обратился к нему Ларс, стараясь подобрать слова попроще, — твоя душа... твоя собственная душа — она как ядерный реактор, выделяет энергию понемногу и долго. А чужая, поглощаемая душа — она как ядерная бомба. Бабах! Много и быстро.

— Если так, — взял слово Олег, — почему тогда Катарина говорила о Детях Оша? О тех, чьи тела изменились под воздействием огромного количества поглощённых душ, а собственные души стали невероятно сильны? Ведь по твоей логики, это просто моментальный выброс энергии. То есть... без накопления.

— Хороший вопрос, — почесал затылок голландец. — Возможно, часть энергии всё же оседает и аккумулируется. Это всего лишь гипотеза, — развёл он руками. — Я знаю не больше вашего.

Лес тем временем всё больше менялся. Изогнутые ветвистые деревья, напоминающие платан, уступали место здешнему подобию елей — исполинских растений с похожей на растрескавшийся камень корой и почти чёрной хвоей. Воздух стал более влажным и холодным, запах сырости и гнили заметно усилился. Сквозь раскидистые лапы света проникало совсем мало.

— Не нравится мне это, — зябко поёжился Клозен, озираясь.

— Смердит как в силосной яме, — согласился Дик.

— Болото рядом, — подытожил Олег.

Вскоре догадка подтвердилась. За расступившимся лесом показалась чёрная вода окружённая стеной мёртвых деревьев, а посреди неё — островок, почти полностью занятый большим дощатым и с виду давно брошенным домом в два этажа. К дому вела извилистая полоска торфяных кочек, отнюдь не внушающая доверия.

— Обойдём? — спросил Дик, глядя в пустые оконные проёмы.

— Ночь скоро, — поднял Олег взгляд к темнеющему небу. — По мне так лучше здесь переждать, чем в лесу. Что думаете?

— У меня от этого места мурашки по спине, — передёрнул плечами Жером.

— Согласен, — кивнул Ларс. — Это, какие-никакие, а стены и крыша. Даже если там всего один вход-выход, мы, по крайней мере, будем знать, откуда ждать опасность, и останемся вместе, а не рассеемся по лесу в случае нападения.

— Ты на кого учился? — прищурился Миллер, глядя на голландца.

— Я математик. А что?

— Да так, ничего, математик...

Кочки оказались хоть и не слишком надёжно выглядящими, но вполне годными для переправы. Покривившаяся на ржавых петлях дверь была не заперта.

— Чёрт! — сдавленно выругался Миллер, когда гнилая половица громко заскрипела под ногой.

— Если тут кто-то есть, — прислушался Олег, — мы только что известили его о своём приходе. Теперь уж хорошо бы сделать это как полагается. Вечер добрый! — крикнул он в гулкую пустоту. — Есть кто? Хм. Видимо, нет.

— Надо всё проверить, пока ещё что-то видно, — зашагал Дик вглубь дома, с мечом наготове.

— Йех! Дерьмо, — брезгливо скривился Жером, пытаясь оттереть перепачканную подошву о замусоренный пол.