Raymond Abaddon - Дорога огня

Я изменился изнутри.

До гибели Висии едва замечал огненных магов. Не интересовался и работой лабораторий Рамона Хайме. Хватало своей. Пожелания-приказы искать наследников пламени неизменно отправлялись в конец короткого списка неприоритетных задач. Там же значились Высшие твари, Темные земли и Первичный портал — любимые фантазии Совета. Я выбирал другие цели, избегая мараться о тьму. Справедливо полагал, что если долго вглядываться в бездну, однажды она заглянет в тебя. Отметит, как отмечает всех своих детей, позволяя мгновенно узнавать родственную душу в толпе. Теперь я тоже могу: увидеть тень своих страхов в Нине Северин, холодную тревогу — в Наасе Мерезине. Внутри Янни — бессилие, горечь утраты. Мантикора напоминает горячечную вспышку ярости, в Илае переливается жаром углей затаенная ненависть. Были и другие, которые не вернулись из ритуалов. Все разные и в чем-то совершенно одинаковые, но только Зарин Аваддон вдруг показалась мне чистой силой. Разрушительной и созидающей — как пламя войны, что затухает победой.

— Твари повезло, — скользя пальцами по стене коридора, иду к пожарному выходу. — На месте Зарин мог оказаться любой.

Надавив у ручки, открываю скрипящую дверь почти бесшумно. Тенистый переулок пуст. Ржавый свет фонарей уже поблек на фоне светлеющего неба. Дыхание вырывается паром. Воздух пахнет тиной и стоячей водой. Плотнее запахиваю плащ, поднимаю воротник. Переступаю через перегородившую дорогу ветку. Ночной ветер засыпал асфальт оборванной листвой, каждый шаг сопровождает шелест. Не смолкает даже когда я останавливаюсь — птицы перепархивают в кронах.

Нащупываю в кармане осколок колбы и мягкий пакетик.

Нужно поспешить.

Пройти через слепое пятно камер, сплести сеть маскирующих чар, запустить сигил присутствия, разминуться с патрулем — проскальзываю в обманчиво густой кустарник, замираю, пока уставшие люди проходят тропинкой мимо. Луч фонарика вяло шарит по зарослям, касается рукава и бежит дальше. Выдыхаю: преступная халатность. Я мог бы убить весь отряд за минуту. Отступаю прочь, шепчу:

— Доложить Кану.

Другие группы далеко, и я не таясь добираюсь до ручья. Любимое место Нааса, сюда он зовет, когда хочет поговорить. Здесь стоят мощные заглушающие, здесь маг признался:

— Я обещал кое-что… — чертовой твари. Вот, когда все началось. С этого обещания.

— Чертова тварь, чертов порывистый мальчишка! — шепчу я, проходя речными камнями к центру потока. Утренний туман рассеялся, к рассветной свежести примешиваются запахи трав и палой листвы. Остановившись на крупной глыбе, проверяю заглушающие чары и достаю из кармана пакетик с окровавленной ватой. Опускаюсь на корточки, прикладываю ладонь к прохладному песчанику. Задерживаю дыхание, нащупывая сердце — порода отзывается дрожью.

— Привет, — изнутри валуна поднимается тепло. Творю сигил из заполняющего трещины крошева, отщипываю кусочек ваты и вплетаю в знак. Теперь чувства, чтобы оживить. Я собираюсь приманить порождение страха.

— У меня есть подходящее воспоминание.

Блеклый облачный день. Пламя ревет в окнах общежития. Мечутся люди, крики тонут в вое сирены. Кто-то пробегает мимо, цепляя плечом. Я силюсь вдохнуть едкий от дыма, жаркий ветер — и не могу, не могу отвести глаз от столпа огня: там наша комната. Руки, грудь и живот пульсируют болью, тело сотрясается, колени слабеют. Задыхаясь, я падаю в погребальный свет, в сумеречную воду. Но меня дергают наверх за воротник плаща.

Реальность обжигает хуже памяти. Выворачиваюсь, прыжком оказываюсь в потоке — голень простреливает болью, холод сковывает бедра. Вскидываю руку, заставляя каждый камешек вокруг…

— Ты не можешь управлять силой земли, пока напуган, — скалится сидящая на заклинании тварь. Взрезает формулу когтями — вспыхнув, исчезает вата с кровью Зарин Аваддон. Моя сила плещется в висках, звенит галькой и ворочается между корней сосен. Почти, еще немного. Я судорожно ищу счастье, а Плутон смеется:

— Не старайся, я не причиню тебе вреда. Наоборот, хочу поблагодарить. Ты нашел прекрасного мага.

— Ее нашла Нина, — выплевываю, отпуская стихию. К черту, она права. Я не способен сражаться магией. Под плащом пистолет оттягивает пояс, но я не спешу демонстрировать оружие.

— Я говорю не об Аваддон. Ты привел рыжеволосого мальчишку, который помог мне спастись. Я — твой должник. Я всегда плачу по счетам. Поэтому пришла на твой зов. Чего ты хочешь?

— Узнать, что ты собираешься делать, — после признания Нааса я действительно спускался в Заповедник. Тогда она убедительно говорила о смерти. Но теперь живее всех живых: обрела объем и плотность, искрится чернотой звездной ночи, в расслабленной позе читается грация силы. Плутон поводит головой — рога описывают изящную дугу, хрустят позвонки, поднимается дыбом шерсть на острых лопатках. Резко выдыхаю: сейчас тварь понимает в счастье намного больше моего.

— Скорее ты жаждешь гарантий, что я не обижу твоих подопечных и помогу избавиться от недругов, — узкое лицо надкалывается металлической улыбкой.

— Я могу рассчитывать на гарантии? — ноги немеют от холода, плащ отяжелел, а течение толкает в сторону. Начинаю медленно двигаться к берегу, стараясь не оступиться на неровном дне. Тварь наблюдает с усмешкой. Вытягивается на камне — смотри, я не собираюсь атаковать. Напряжение сдавливает шею.

— Я не нападу на Университет, это могу обещать, — говорит Плутон, стоит выбраться на землю. — Других тоже не отправлю, — добавляет в ответ на мою поднятую бровь. — Я обучу Аваддона владеть своей магией, не отдавать ничего в ритуалах. Дам знания, которые Совет прячет от всех. Однажды она возглавит орден — ты сам понимаешь, ты видел ее свет.

— Этого недостаточно. Иначе Мантикора…

— Он все еще может, — расправляет плечи. — Каждый из них. Тьма создает оси вне зависимости от состояния хозяина. Это сила, меняющая мир. Ты достаточно изучил, чтобы знать: именно наследники огня творят историю.

— Чушь, — я теряю связь со стихией. Гнев согревает щеки — бесполезный, с тенью страха. — Висия умер, что это изменило?! Он страдал всю жизнь, страдали люди рядом с ним — и ради чего?

— Ради тебя, — тварь садится. Я перестаю дышать. — Он изменил тебя. Ты увидел изнанку пламени, вспомнил собственные корни и начал пробиваться к власти. Спас жизни нескольким огненным. Этими монетами, ядом, что рушит связь чувств и тела, но все же. Ты нашел Нааса Мерезина. Велел Нине Северин привести Аваддона в Университет. Ко мне. Дал чары для убийства. Формула была сложнее, чем следует, — она обнажает клыки. — Распространила бы импульс моей смерти на любое темное создание в пределах барьера Мерлина. Вспышка вышла бы колоссальной. Ты хотел убить всех… нас.