Raymond Abaddon - Дорога огня

Заваленное манускриптами, книгами и тетрадями, рулонами чертежей, логово профессора встречает уютным библиотечным ароматом и недовольным взглядом хозяина:

— Ты поздно, — говорит Валентин. Отодвинувшись на скрипучем стуле, с хрустом потягивается. Седые волосы еще влажные, рубашка под белым халатом хранит следы заломов — заглянул домой сегодня, уже хорошо. Под глазами набухли мешки — спал мало или не спал вовсе.

— Чары? — Спрашивает про заглушающие.

Щиплют запястье:

— Работают. У меня два часа.

— Тогда отставь завтрак подальше и давай сюда финальные расчеты. И сам сигил, конечно, — Валентин широким жестом сдвигает засыпающие стол бумаги в угол. — Пройдемся по логической цепочке, от центра к периферии. Я тут все расписал, но потерял листок… — кто б сомневался. Пока мужчина ищет записи, я устраиваюсь в кресле с увеличенной папкой. Произношу без всяких подсказок:

— Сердце знака — убивающее проклятье, нацеленное на тьму. Соединено связкой Гегемона с сигилом мощного всплеска и условием детонации при гибели твари.

– Подожди-подожди, хоть очки надену, — их Валентин отыскивает быстро, под ботаническим журналом. Список находится там же. — Ну вот, хорошо. Покажи теперь.

— Нужна лупа, — чтобы сравнить знак из древнего манускрипта, выуженного из-под стола, и рисунка на половинке альбомного листа, которую, если повезет, Наас даст свежеиспеченной Зарин Аваддон.

— Под Броуди, — книгой о магических ядах и противоядиях, откуда мы взяли кровеносную систему знака — формулу антидота к укусу твари.

— Итак, — Валентин склоняется над моим рисунком. — Расскажи мне, как это будет.

Вдохнув, заученно повторяю в тысячный раз:

— Наас и огненная, Зарин Аваддон, спустятся в архив библиотеки, воспользовавшись пропуском Айяки Корнелиус, из блока ученых — Наас обещал ей некую услугу, девушка заинтересована. Наас пойдет под предлогом помощи, а Зарин чары не засекут: ее еще не внесли в систему Университета, главный техник пока отсутствует и приедет только завтра. В библиотеке Наас отвлечет Айяку. Тварь проведет Зарин через тайный проход к своей камере. Камеры в архиве я вырубил и подменил картинку.

— Как тварь укажет путь? Она же заперта.

— Наведенным мороком. Плутон месяцами копила силы для этого колдовства. Девушка воспользуется формулой. Плутон умрет, и энергия ее смерти многократно усилит эффект проклятья, которое вспыхнет повторно — уничтожая всех темных созданий в радиусе действия, а радиус должен выйти далеко за пределы Университета, ведь Плутон — Высшая. После в зоне ее смерти будет умирать любая тварь ближайшие лет пятьсот — столько, сколько прожила Плутон. Университет не сможет проводить исследования над огненными магами и их чудовищами, перевезти лабораторию тоже нельзя: у нас давно кончились защитные элементы для барьера. Итог: твари мертвы, Хайме неистовствует. Гофолия в ярости, но ничего не может сделать. Огненных оставляют в покое и никакой больше охоты за тварями. Конец.

Я зажмуриваюсь и массирую виски. На словах все выходит просто. Слишком просто.

Я что-то упускаю. Выдыхаю:

— Слишком мощная, — сказал мне Гийот, — Зарин Аваддон чересчур сильна.

— Это же хорошо? — непонимающе хмурится профессор, продолжая сравнивать сигилы.

— Да. Нет… Не знаю, — ставлю локти на стол, уперевшись подбородком в перекрещенные руки. Как же я устал. — Проверь еще кусок с расширением, я немного сомневаюсь.

— Уже. Все верно. Переход не совсем элегантный, ты перемудрил с количеством огненных элементов, но работать будет.

— Ладно, — у меня не осталось сил на волнение перед. Я готовился слишком долго.

Валентин подвигает ко мне стакан остывшего латте.

— Пей свой кофе. Тебе нужна ясная голова.

Выдавливаю улыбку:

— От меня уже ничего не зависит.

***

Тренировка идет полным ходом, когда я появляюсь в зале. Сегодня здесь только искатели: Олаф, Смуглянка и любопытствующие столпились под высокими окнами, через которые внутрь проникает слепящее осеннее солнце, разрисовывая деревянный пол клеткой. Под потолком, в ярких лучах, висит отчаянно скрипящий зеленый диван, а дюжина волшебников внизу пытаются его отлевитировать на балкон. Диван трясется, грозясь развалиться и засыпать магов обломками. Прячу понимающую улыбку. Командная магия — сложная штука.

— Эрлах! — Чересчур громко восклицает Смуглянка, и диван пикирует вниз, с диким треском останавливаясь в считанных сантиметрах от пола. Судя по растерянным лицам новичков — благодаря вмешательству извне. И точно, Олаф застыл со сведенными бровями и сжатыми кулаками. Хмыкаю:

— Которая это попытка?

Смуглянка улыбается:

— Восьмая. Но они близки.

— Не сомневаюсь, — еще полдня провозятся. Прячу руки в карманы, перекатываясь с носка на пятку. Выдыхаю: ладно, тревога во мне давно ищет выход. Ждать новостей невыносимо. В голове мечутся мысли, вопросы без ответов. У ребят получилось попасть в архив, пройдя многослойные защитные барьеры? Добраться до твари в Заповеднике? Активировать знак, убить Плутона и всех узников Университета?… Если да, неужели еще никто не заметил? Почему не подняли тревогу?…

Черт, мне нужно отвлечься. Я знаю способ. Выдыхаю:

— Потом закончат. Сейчас — один на один. С каждым, — Смуглянка тут же свистит, привлекая внимание. Бегло обьясняет подошедшим: спарринг до пяти минут или стопа, никаких взрывов и сломов реальности, иначе барьер тренировочного корпуса ответит мощным ударом, никакой темной магии — по той же причине.

— Остальное можно? — С кривой усмешкой тянет самый высокий парень в группе. — И что будет, если я выиграю у капитана?

Присматриваюсь. Блондин в обтягивающей крепкие мышцы футболке. Патрик Доу — вспоминаю имя. Что ж, Патрик, ты первый.

— Вот сейчас попробуешь и узнаешь, — приглашающим жестом указываю на очерченную сигилами зону для магических боев. Патрик немного бледнеет, но не теряет гонору: заняв свое место, долго кланяется немногочисленной публике. Я ощущаю медный привкус во рту и как сжимается внизу живота. Правильно выбрал: проиграть такому я себе не позволю. Перебираю наощупь, по шрифту Брайля на корешках, картонки с чарами в кармане, в поисках… да, вот она.

Карточка перекочевывает в рукав.

— Запомнил правила? — Патрик хмыкает, кивает.

Я облизываю губы, я возвращаюсь в затертое до дыр воспоминание, где Висия хохочет, давится пивом, что-то пытается сказать — прямо здесь, на том злополучном зеленом диване. Мы отдыхали после тренировки. Мы были молоды и еще беспечны. Самоуверенны, как этот пацан. Только жизнь показала:

— Бои редко идут по правилам, — ускользнув от мощного, но неповоротливого проклятья, огрызнувшись своим, смявшим пол в гармошку, выставляю кулак с зажатыми чарами и представляю лицо главного мучителя Висии, Рамона Хайме. Ненависть на контрасте со счастьем моментально вскипает в крови, и темная магия с протяжным воем заполняет зону спарринга. Патрик хватается за голову, крича падает на колени. Между пальцев сочится кровь, брызжет из глаз и носа. Парень утыкается лицом в землю, колотит ладонью: с него достаточно. Я выставляю блок на пути ударной волны от защитного купола и жду еще несколько секунд прежде, чем отзывать морок. Теперь слышен его вопль: