Владислав Белик - Сизовград

Синицын сделал еще один глоток. Высокоградусный напиток теплом пробежал по горлу. Он невзначай осмотрел свой стол. Синицын опытный сыщик и всегда знает, что где лежит, особенно, если это его личный кабинет. Но сейчас что-то было не так. Бумаги Власова находились на судебном решении Володина. Так не должно быть. Синицын подорвался и посмотрел в сейф. Там тоже перепутаны бумаги. Он пролистал страницу за страницей. Нет, все иначе, не так, как было несколько суток назад. Кто-то был в его кабинете и шарил в сейфе, на столе, в шкафах. Кто-то перерыл все документы и явно что-то нашел. Он в панике выпил полстакана виски и начал думать, кто же это мог быть и кому нужна информация лучшего сыщика города? Майор думал на кого угодно, но только не на своего любимого сыночка, Лешу Коломова.

***

Пока майор с ног на голову переворачивал архивы своей памяти, Леша отдыхал от школьных деньков в квартире своих друзей. Вместе с этим он в одиночку радовался своей победе. Ему льстило, что он единственный умный человек во всем Сизовграде. С его легкой руки был приручен самый кровавый и опасный человек, которого только видел темный город.

Ребята выпивали и общались. София трепалась с девочками, обсуждая разные женские темы. Даша вникла в разговор и ее депрессия отошла на второй план. Алкоголь разрядил ее, а беседа социализировала. Она чуть ли не первая перескакивала с темы на тему, стараясь как можно дальше отойти от своих проблем хотя бы на один вечер. Катя рассказала Софии про родителей, а Даша про какие-то школьные проблемы с учителем.

В это время парни стояли на балконе, как в прошлый раз, на том же самом месте и Саша, выдыхая сигаретный дым, решил начать разговор:

– Тебе не кажется, что Даша очень сильно изменилась? – спросил Дануев.

– Да, что-то в ней поменялось, – согласился Коломов.

– Как думаешь, что с ней случилось? Если честно, я не верю ей. Он не могла потеряться в лесу. Мы с детства бегаем по нему и знаем каждый овраг, каждую ветку. Она явно нам врет. А если Даша на самом деле потерялась… – сделал паузу Саша, – то я могу ее назвать самым тупым человеком в мире. Хотя ты сам прекрасно знаешь, что она не так глупа, как мы ее видим.

Коломов очень редко притрагивался к сигарете. Он считал курение плохой привычкой и не достойной его. Но в моменты, когда нервы мешают ему жить, бьют в виски и голова раскалывается от напряжения, он мог позволить себе выкурить сигарету. Коломов потянулся к пачке и вытащил одну сигарету. Взял зажигалку и зажег никотиновую бомбу замедленного действия. Спустя пару затяжек он сказал:

– Я с тобой согласен, Саш. Она не глупая и тем более ей не свойственна депрессия. Она привыкла добиваться того, что сама хочет. Но такой я ее никогда не видел.

– О чем я и говорю, – подтвердил Дануев.

– Я могу доверять тебе, как себе? – спросил Коломов и посмотрел в глаза Саше.

Дануев не ожидал такого от Коломова. Они знакомы очень давно и многое пережили вместе, а сейчас он боится ему довериться. Что за бред?

– Леш, не огорчай меня, – начал Дануев. – Ты же меня прекрасно знаешь. Доверие ко мне – это единственное, что никогда не должно у тебя ослабевать, а тем более испаряться. Я тебя поддержу в любой момент и не отвернусь от тебя никогда. Как бы мы с тобой не конфликтовали и что бы перед нами не возникало, дружба для меня – это все!

Коломов сделал еще пару затяжек.

– Да, ты меня всегда поддержишь, но мой поступок – отвратительный! Я знаю очень многое, что происходит в городе и рассказываю вам только десятую часть, – снова затяжка. – Я знаю, что на самом деле случилось с Дашей, и в этом виноват я, в какой-то степени.

– Расскажи мне. Я тебя не осужу. Ты же меня прекрасно знаешь, Леш.

Его сигарета добралась до фильтра. Коломов выкинул бычок и вытащил из пачки еще одну.

– Мой отец лучший сыщик города. Он учит меня всему что знает и посвящает во все дела.

– Я это знаю.

– Не перебивай меня. Мне сейчас очень тяжело. На самом деле я переступил через свои принципы и моральные убеждения, чтобы сделать очень важный шаг, так что послушай меня, пожалуйста, если ты сам попросил, – Коломову было тяжело все вспоминать, но то, к чему он пришел, изменило его полностью.

– Прости, я тебя слушаю.

– Помнишь, когда мы уходили от дома Лизы?

– Да, помню. София еще на такси уехала.

– Именно. Тогда я вызвался провести Дашу. Она мне была отвратительна из-за ее поведения, убеждений и поступков. Мы с ней разговорились и я сказал ей все, что думаю. Мы дошли до ее дома, и я был настолько зол на нее, что бросил одну на лавочке. Ты прекрасно знаешь о маньяке и кого он выбирает своими жертвами. Как раз в ту ночь она пропала.

– Но почему ты сказал, что вы разошлись по дороге? – удивился Дануев.

– Так нужно было. Я не хотел брать на себя ответственность за пропажу Даши и поэтому соврал.

– Какая же ты мразь, – Дануев выкинул с балкона недокуренную сигарету.

– Согласен. Но потом случилось кое-что другое, – продолжил Коломов. – Мой отец выследил маньяка и застал его врасплох. Когда Даша вернулась «из леса», в тот момент маньяк сделал свой последний вздох.

– Не может быть. Его же еще не нашли, в газетах ничего не писали по этому поводу, даже наоборот, все считают его живым. Как так-то? Я тебе не верю, – возмутился Дануев.

– Уж мне ты можешь верить. Мой отец прострелил ему голову так, что части черепа не было на месте, – следом за второй пошла третья сигарета. – Помнишь способности Софии?

– Нет, нет, нет! – паника окутала Дануева. – Ты хочешь сказать…

– Да, – спокойным голосом ответил Коломов. – Я приложил руку к его воскрешению. София не знает о настоящей его личности, а я знаю.

Дануев трясущимися руками подкурил сигарету. Его шатало и трясло. Он понимал, что натворил Коломов и обратного пути нет.

– Ты же понимаешь, что этот разговор не должен выйти за пределы балкона?

– Да, понимаю, – говорил Дануев, судорожно вдыхая сигаретный дым. – А что случилось с Дашей?

– Он ее держал в качестве сиделки для своих детей.

– У него были дети?

– Если их можно так назвать. Ты был на похоронах?

– Нет, мы с Катей решили не идти туда.

– Там разлетелся гроб, и все увидели, кого они хоронили. Трупы были без кожи, полностью. Одно мясо да кости. Маньяк делал из их кожи куклы и ставил в «уютную» комнату. Он называл ее детской.

– Они были его детьми? – дрожь в голосе Дануева отчетливо доносилась до Коломова.

– Да, правильно мыслишь.

– Но зачем ты воскресил его? Даша из-за этого ублюдка сама не своя, он столько жизней погубил! Так ты еще Софию обманул! Каким образом? Как вообще на ней сказалось воскрешение человека? Да черт с ним, воскрешением! Как ты будешь контролировать его? Он же безбашенный! – вопросы посыпались на голову Коломова.