Елена Романова - Лилит

– ОХ! Не думал, что так мало людей будет меня встречать.

Он отшвырнул покойников и появился прямо перед носом Лилит.

– Это всего лишь малая часть. Остальные проводили ритуал в других местах. – Голос сестры дрожал, но ведь она смотрела в глаза самому дьяволу.

– Хорошо. Сейчас мне нужно немного размяться. А вы пока соберите всех моих людей в каком-нибудь лесу, там я решу, как действовать дальше. Даю вам шесть дней.

С этими словами дьявольский дух испарился, оставив Мишу и Лилит в разрушенном здании.

После ритуала Миша первым же делом отыскал зеркало. Его лицо было прежним, без рогов и бороды. Это хорошо. Ходить по городу в таком виде было бы очень странно. Зачем ему лишнее внимание?

Лилит же была занята тем, что связывалась с Софьей Михайловной и передавала ей указания Аполлиона. Собрать всех членов общества в одном месте было очень сложной задачей. Ведь многие из них находились в разных странах.

– Значит, получилось, – выдохнула учительница в телефонную трубку. – Я займусь этим. А вы пока что подыщите подходящий лес.

Поиски заняли несколько дней и осложнялись тем, что в мире творился хаос. Аполлион, видимо, решил размять старые косточки и хорошенько повеселиться. Дома взрывались, реки выходили из берегов, птицы накидывались стаями и заклёвывали людей до смерти. Это было похоже на самый кровавый и жуткий фильм ужасов. Люди боялись включать новости, потому что каждый день случались новые катаклизмы. Мише нравилось наблюдать, как люди бьются в истерике, строят догадки, теории, но никто даже близко не подобрался к истине.

Мир погрузился во мрак. В прямом смысле, потому что тёмные тучи затянули всё небо так, что солнечные лучи не могли пробиться. Миша помнил о слепоте Аполлиона. Он очень хорошо приспособил мир под себя.

Всё чаще люди стали страдать от неизвестной болезни. Их кожа деформировалась. У кого-то проступали язвы, некоторые обзавелись колючими шипами на лице, а у кто-то кожа гнила заживо.

Однажды Миша совершенно случайно увидел Антона. Того самого придурка, который занял его, Мишино, место в банде. Но это просто невероятно! Антон нисколько не пострадал. Он был таким же наглым, весёлым и промышлял тем, что забирался в разрушенные дома и уносил оттуда ценности. Миша решил, что не упустит такого случая наказать паршивца.

Дело в том, что после ритуала у Миши появилась сила. Но она не была постоянной. Однажды его вывел из себя один старикашка, который увидев пятнистое лицо Миши, стал орать про нечистую силу. Эх, знал бы он, что почти угадал. Но Мишу этот крик раздражал и он сам того не замечая разозлился и вышел из себя. Тогда то и проросли его рога и борода. Как во время ритуала. Старичок начал вопить и убегать, но Миша в один прыжок его настигнул и просто растоптал левой ногой до хруста костей. Его конечности могли перемолоть камни, металл. Миша тут же проверил это. Только ярость его стала угасать, а вместе с ней и сила.

Но уж на Антона можно положиться. Он одним своим видом бесил Мишу, поэтому беспокоиться не стоило. Миша подкараулил его, когда тот вылезал из-под обломков с битком набитой сумкой.

– Опа-на! Старый дружок пожаловал, – Антон сказал это смело, даже слишком. – А ты всё такой же, только рожа страшнее стала. Вот ведь как мир поменялся. Теперь таких уродов пруд пруди.

Миша ухмылялся. Он собирался растянуть удовольствие.

– И ты не меняешься. Как был трусливым воришкой, так и остался. Что там у тебя? Деньги? Золото? Или ты ради пачки чипсов забрался под обломки?

– Ну, я не привередничаю. Беру всё, что под руку попадётся. Считай благое дело, ведь нужно ж кому-то расчищать это, – он кивнул на разрушенный дом.

– Да уж. А ты не боишься, что тебя поймают и накажут?

– Кто? – Усмехнулся Антон. – Или ты ментом заделался?

– Скорее тем, кто очищает мир от такого непотребья, как ты.

В этот момент Миша с удовлетворением отметил, как зрачки Антона стали наполняться ужасом. Ведь прямо на глазах Мишино лицо преображалось.

– Э-э-это что т-т-такое, – вот уж никогда раньше Миша не замечал за Антоном заикания.

– Это всего лишь моё новое обличие. И оно мне очень нравится.

Антон попятился, но Миша с лёгкость его догнал и преградил путь. Мишины руки зажали коротышкину шею.

– Отпусти, – прохрипел тот, выронив из рук пакет с украденным.

– Ну-ну. Ты куда-то спешишь? Смотри-ка, всю добычу растерял. Что-то ты замолчал. Слова что ли все позабыл? Так я тебе напомню.

Миша сжал шею Антона так сильно, что лицо несчастного сначала покраснело, а потом начало синеть. Миша ослабил хватку. Его длинная бородка болталась прямо перед глазами Антона.

– Ты меня из-за этой? Из-за Лизки? Я не хотел. Прости, прости! – Антон захныкал как ребёнок. Маленький, обиженный мальчик, которому страшно, но никто не придёт ему на помощь.

– Просто ты меня всегда бесил. А сейчас у меня появилась возможность тебя прикончить. Знаешь, твоя смерть далеко не первая на моём счету, но, я уверен, она доставит мне самое большое удовольствие.

Антон, то ли от страха, то ли от безысходности, дёрнул Мишину бороду так сильно, что Миша ударился подбородком о коротышкино темечко.

– А вот это было зря! – Рыкнул Миша. Антон уж и сам это понял, но всё равно его бы ничего уже не спасло. А этот порыв лишь приблизил неминуемое.

Миша с особой нежностью обхватил Антонову шею своей пятернёй, приподнял парня в воздухе и одним махом сжал кулак. Шейный позвонок хрустнул, Антон упал замертво.

Испытал ли Миша удовлетворение? Пожалуй, да. Но его было слишком мало, чтобы насытиться. Больше всего Мише нравилось смотреть в глаза жертве, когда та осознавала неизбежность смерти и теряла всякую надежду. Это придавало уверенности в том, что он, Миша, всемогущий. Почти такой же, как Аполлион.

А пока Миша развлекался в ожидании назначенной встречи с дьяволом, Лилит просто с ног сбилась, подыскивая подходящее место. Хорошо, что она могла перемещаться по воздуху, но даже такое умение не очень-то помогало, потому что её голова просто разрывалась от постоянного напряжения. Ведь для применения силы нужно полное сосредоточение. А оно даже на несколько минут давалось тяжело. Что уж говорить о часовых перелётах между городами и сёлами.

А ещё Лилит очень мешал всеобщий хаос. Ураганы сбивали её, в полумраке было трудно ориентироваться, а вечный дым от пожаров раздражал слизистую глаз. И ведь не надоело Ему. Нет, Лилит не смела осуждать решения того, кто создал её, кому она принадлежала, и кого она сама пригласила. Но всё же это было несерьёзно. Почему нельзя сразу убить всех неверных или сделать их рабами? А членов общества наградить за преданность?

Лилит держала эмоции при себе. Она не решалась с кем-либо делиться своими размышлениями. Интересно, а Он знает, о чём она думает? А вдруг Ему не понравится это? И что тогда? Лилит усмехнулась. Разве Он может наказать её, ведь она нужна Ему!