Владимир Алеников - Очень тихий городок

– Все дети, по-моему, в одинаковой ситуации, – закипая, ответила Мария, – и я не понимаю, почему нас с сыном это касается больше, чем кого-то другого.

Погребной печально покачал головой:

– Как бы вам это объяснить… Вы знаете, есть очень мнительные люди, и ваш сын…

Мария не дослушала. Тяжёлый подбородок выдвинулся вперёд, глаза злобно заблестели.

– Пошёл вон! – тихо сказала она.

– Не понял! – опешил Эдуард Николаевич.

Ему показалось, что он ослышался.

– Моему мальчику и так приходится очень тяжело, – яростно заговорила она. – Если ты, козёл, посмеешь выбросить его из школы, я тебя заживо сгною, понял?

Погребной в ужасе попятился к выходу.

– Как вы смеете так разговаривать! – взвизгнул он.

– А вот так и смею! – Мария схватила в руки огромную тяжёлую сковородку, замахнулась ею, выдвинулась из-за стойки. – Если ты хоть что-то плохое сделаешь моему сыну, я тебе голову оторву и в жопу засуну! Понял меня, говнюк?

– Хамка! – прокричал поражённый Эдуард Николаевич. – Жлобиха! Я это так не оставлю!

И, поспешно ретировавшись, захлопнул за собой дверь.

В задней комнате Света в ужасе переглянулась с Рудиком.

– Ну и дела! – прошептала она. – Нехило она его. Тебе небось обидно, да?

Рудик пожал плечами, неопределённо хмыкнул:

– Да нет, не бери в голову, я привык!

– В этом городе почему-то все ненавидят друг друга, – с горечью сказала Света. – Этот город прямо полон ненависти. Я вообще думаю, что ты, может, здесь единственный нормальный среди всех нас… Мы тут все какие-то… выблядки.

– Но ты ведь другая, правда? – подумав, спросил он. – Ты ведь непохожа на них?

Света криво усмехнулась.

– Нет, Рудик, – медленно ответила она, – я точно такая же, как они все. Откуда мне быть другой?!

Повисла мучительная пауза, оба не знали, как её прервать.

– Ну ладно, я погнала, что ли? – сказала в конце концов Света.

Фраза прозвучала как-то фальшиво – и интонация, с которой было сказано, и, главное, это словечко – «погнала». Она сама это почувствовала, но исправить уже не могла.

Рудик кивнул:

– Пока.

Молча смотрел, как она уходит, прислушивался к затихающим шагам, к голосам из передней комнаты.

– До свиданья, тётя Маш!

– До свиданья, Света. Приходи.

И стук захлопнувшейся двери.

Рудик вздохнул. Смотрел в коридор, ждал, что мать сейчас придёт.

Но она не приходила.

– Мама! – проскрипел он.

Прислушался, шагов не было. Мария с чем-то возилась на кухне.

Может быть, она не расслышала?

Он снова позвал её, нетерпеливо, как маленький ребёнок:

– Мама-а-а!!!

На этот раз тяжёлые приближающиеся шаги раздались почти сразу.

На пол и стену коридора легла длинная, массивная тень.

На экране кинотеатра Стивен Сигал кивком головы отбросил назад свой знаменитый конский хвостик и приготовился к драке. Было ясно, что всем этим скверным ребятам на заброшенном заводе придётся очень туго, несмотря на то что их много, а Стивен Сигал совершенно один. Никаких сомнений его победа у зрителей в зале не вызывала.

Зрителей, впрочем, в кинотеатре на этот раз оказалось всего ничего – какой-то веснушчатый мужичок неопределённого возраста в середине третьего ряда лузгал семечки, не отрываясь от экрана, и беспрестанно целующаяся парочка на самом последнем ряду.

Парочкой этой были Арам Асланян и Тамара Станкевич.

– Слушай, что мы тут зависли? – срывающимся голосом проговорил Арам. В паху у него всё ныло от этих страстных поцелуев, джинсы топорщились так, что чуть не рвались. – Хватит этой хреновины, да? Погнали отсюда! Я знаю, куда мы можем завалиться!

– Ну ты конкретный! – усмехнулась Тамара. – Не хочешь зря время терять, да?

– Не надо понты кидать, ладно? – добродушно посоветовал Арам. – Я уже большой мальчик, да?

Но Тамаре нравилось его заводить, она не спешила, хотела довести его до предела, полюбоваться этим всласть.

А потом уже можно будет и факнуться.

Торопиться с этим финальным этапом сейчас вовсе не входило в её планы.

– А что, если я от Сигала торчу? – лениво сказала она. – Я, может, хочу знать, чем кончится.

Арам обдумал это высказывание, потом раздражённо пожал плечами.

Как будто неясно, чем это может кончиться! Сигал уделает всех этих отморозков, вот и всё.

Но спорить не стал, гордость не позволяла. Решил сходить в туалет.

Может, полегчает, если немножко слить, а то прямо стоит колом, зараза такая!

– Ладно, – сказал он. – Ты пока поотвисай тут со своим Сигалом, а я сейчас приду.

Но так просто Тамара его не отпустила. Притянула к себе, ещё раз подставила мягкие, податливые губы. Арам всосался в эти губы, не выдержал, полез к ней за пазуху.

Она тут же резко оттолкнула его:

– Иди, а то ещё обоссышься здесь.

Он молча встал.

Поплёлся к выходу, чувствуя, как распирает джинсы в шагу.

Тамара проводила его насмешливым взглядом, потом повернула голову и впервые за весь сеанс взглянула на экран.

Там Плохие парни пока что брали верх над Стивеном Сигалом. Они привязали его к верстаку и завели электрическую пилу.

Эта пила приближалась к бедному Стивену всё ближе и ближе, предполагалось, что она разрежет его на две части снизу доверху.

Тамара открыла рот, напряжённая сцена всерьёз заинтересовала её.

Арам стоял перед писсуаром, с интересом наблюдал, как по мере облегчения падает напряжение в его разбухшем до предела члене.

– Ты сегодня оттянешься по полной, старичок! – пообещал он ему. – За что тебе такой кайф отвалился, даже не знаю. Сегодня даже не твой день рождения, да. Просто такой компот получился.

Закончив эту философскую сентенцию, Арам застегнул ширинку, спустил воду.

Подошёл к зеркалу, полюбовался на себя.

В принципе остался собой доволен, разве что смущал набухший прыщик на лбу. Арам растрепал волосы, уложил прядь так, чтобы она закрывала некрасивый прыщик. Затем приложил ладонь ко рту, проверил своё дыхание. Решил, что не мешает немного освежить его.

Полез в карман, вытащил оттуда презерватив в мятой упаковке. Аккуратно распрямил, переложил его в другой карман, потом достал оттуда пачку жевательной резинки. Вынул одну пластинку, развернул и сунул её в рот.

Потом встряхнул головой, в последний раз оглядел себя.

Теперь он был полностью готов продолжить затеянную с Тамарой игру.

До самого её победного финала!

На экране тем временем Стивен Сигал непостижимым образом опять начал побеждать. В последнюю секунду он ухитрился порвать связывавшие его верёвки, извернулся, ловко схватил самого главного из Плохих парней и уложил его на своё место на верстаке, прямо перед пилой.

Главный Плохой парень теперь орал от страха как сумасшедший. Пила вот-вот должна была разрезать его на части.