Тим Каррэн - Свиноматка

Средневековые поклонники дьявола считали это символом признания среди своих членов. Считалось также, что это сильнейший способ наложения проклятия ведьмы, когда сглаз был сфокусирован через “рога.”

Ричард просто сидел там, чувствуя подступающую тошноту в животе. Это было смешно, конечно, просто суеверие. Он глотнул кофе, и его рука задрожала.

- Скажи мне кое-что, Майк. Была ли… она смотрела на тебя через пальцы?

- Да… я думаю, что она именно это и делала. Она не подняла руку, как это делают металлисты, она выгнула её в сторону и посмотрела на меня между пальцев. Это важно?

- Я не знаю, я не уверен…

- Давай, Ричард. Что это такое?

Ричард был на грани того, чтобы сказать ему, но он просто не мог.

- Да ничего такого. Просто интересно, что это значит.

- Это значит, что пришло время стереть старые записи Iron Maiden, - сказал Мэйтленд, не пытаясь быть смешным.

- Ты следил за ней, Майк?

Мэйтленд кивнул.

- С расстояния, конечно.

- Куда она делась?

- Она продолжала идти прямо из города, удаляясь от домов. Наконец мне пришлось припарковаться и идти за ней пешком. Она повела меня через старые пастбища и поля. - Он вытащил из кармана клочок бумаги. На нём был написан адрес. - Ты знаешь, где находится Блессенвильская дорога? В наши дни это место просто называют “Дорогой округа два-двенадцать.” Ничего такого…

- Старые заброшенные фермы, развалившиеся сараи, - сказал Ричард.

- Ты знаешь это место?

- Вполне.

Он взял листок бумаги из рук Мэйтленда. На нём было написано:

“Блессенвильская дорога, дом 17.”

Некоторое время он сидел, глядя на приятеля, не говоря ни слова. Он чувствовал себя слабым и измождённым, его живот был как скомканный лист бумаги. У него было плохое предчувствие внутри. Это как ваша шестнадцатилетняя дочь опаздывает домой, а полицейская машина очень медленно катится по улице. Это может быть совершенно невинный и не связанный между собой инцидент, но ваш разум ожидает самого худшего. И прямо сейчас? Ричард помнил это и ожидал самого худшего.

- Ты был там, не так ли? - сказал Мэйтленд.

- Да. Холли тоже была со мной. Если это то место, о котором я думаю.

“Это то место, ты чертовски хорошо знаешь, что это оно.”

Мэйтленд продолжал говорить, что от Блессенвилля уже не так много и осталось. Просто пустые фермы и заросшие поля. Корпоративное фермерство перерезало горло семейному фермерскому хозяйству. Это было похоже на то, что на всём протяжении от центра к северу и югу Висконсина, мили и мили сельхозугодий возвращаются к своему природному началу, все эти фермерские дома девятнадцатого века стоят пустыми и ветхими, похожими на дома с привидениями, захваченные природой.

- Обидно, - сказал он. - Просто чертовски обидно, что корпоративная жадность сделала с этой землёй, оставляя бóльшую часть её похожей на кладбище.

Ричард сказал, что это было обидно, да.

Но в тот конкретный момент он не думал о бедственном положении семейного фермерства или хищнической деятельности корпоративов, он думал об этом фермерском доме и тёмных секретах, которые, возможно, заколочены в его прогнивших стенах.

Он прочистил горло и сказал:

- Если это тот дом, о котором я думаю, он стоит в конце этой извилистой дороги. И там стоит массивный, мёртвый на вид дуб рядом с домом. Большой сукин сын, понадобится три человека, чтобы обнять его. Жуткий он.

- Это то место, - сказал Мэйтленд. - Не хочешь сказать мне, почему ты был там?

И Ричард сказал.

Он всегда хотел отремонтировать одну из этих старых построек. Может, жить там на пенсии. Холли пришла с ним в тот раз, воскресным утром… примерно через месяц после того, как узнала, что беременна.

Мэйтленд кивнул.

- В любом случае, ваша миссис Крауч зашла прямо в эту старую ферму. Я прятался в лесу около часа. Она так и не выходила.

- Ты думаешь, она знала, что ты следуешь за ней?

- Нет, я был осторожен. Она не имела ни малейшего понятия.

“О, ты не можешь быть таким уверенным, Майк, - подумал Ричард. - Не с этой леди. Она знала, что ты был там, отлично знала. Точно так же, как тот знак, который она показала тебе, был не без значения.”

- В любом случае, это всё, что у меня есть.

- Ты молодец, Майк. Спасибо.

Мэйтленд кивнул.

- Всё для тебя, приятель. Но не могу сказать, что я хотел бы наткнуться на эту безумно выглядящую старуху в тёмном переулке. Она смотрится жутко. Я не знаю… или что-то в этом роде. Я бы обмочился, если хочешь знать моё мнение.

Он спросил Ричарда, как идут дела с Холли, и Ричард ничем не обрадовал его, сказав, что всё по-прежнему.

- Ну, мне пора. Если будет что-то нужно, дай мне знать. - Он встал и посмотрел на Ричарда. - Ты знаешь, что я думаю о том взгляде и том знаке, который она показала мне? Я думаю, что она навела на меня порчу, заколдовала мою задницу.

Ричард засмеялся, как и Мэйтленд, но было очевидно, что ни один из них не подумал, что это было смешно.

Мэйтленд остановился. Он залез внутрь своего пальто и протянул Ричарду что-то размером с пачку сигарет. Это была тонкая камера.

- Если бы я был на твоём месте, я бы снял Холли на видео. То, что ты держишь в руках, это SlimCam. Поставь её в своей комнате. У неё есть карта на тридцать два гигабайта. Она может записывать двадцать часов подряд. Затем ты просто подключаешь её через USB на ноутбуке и смотришь видео. Если ты снимешь её на видео, её врач должен будет поверить тебе. Возьми.

Ричард так и сделал.

- Спасибо, Майк. Я верну тебе это.

- Бог в помощь, друг, - сказал Мэйтленд так, как будто он никогда больше его не увидит.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Оглядываясь назад, Ричард вспоминал, что чувствовал явное беспокойство при виде заброшенной фермы на Блессенвильской дороге. Они с Холли поднимались по грунтовой дороге, по обеим сторонам которой были канавы, покрытые зимними мёртвыми сорняками и жёлтыми запутанными лианами. Был конец марта, и снег только что отступил, и всё было коричневым, неподвижным и безжизненным.

И было холодно.

Было похоже на то, как леденящий душу холод пронзил его при виде этого места. Он сравнивал это с тем, как вспоминал очень плохой сон в середине дня, который заставил его на мгновение вздрогнуть. И всё же здесь не было никакого чувства дежавю, никакого воспоминания о виде старой фермы, только чувство… страха.

Затем всё прошло так же быстро.

Первое, что и Холли, и он прокомментировали, так это огромный дуб, обстрелянный молнией, стоявший прямо на самой ферме. Он легко достигал ста футов в высоту и имел крепкий ствол, который излучал сучковатую массу скалистых конечностей и паучьих ветвей. Увидев это, Ричард подумал, что это похоже на скелетную руку, тянущуюся к серому небу. В этом дереве было что-то зловещее и мрачное. Это выглядело ужасно угрожающим, почти как если бы оно обладало какой-то вредоносной жизнью, сновидениями и болезненным чувством в скелетной досягаемости ветвей, извилистого поворота ствола или самой прочной коры.