Валерия Спасская - Время светлячков

В атмосфере этой странной ночи Лара забыла о своих кошмарах. Её измученная душа жаждала исцеления. И таким исцелением — верила девушка без единого сомнения — должна была стать беспредельная любовь между ней и избранным её сердцем мужчиной.

Укрепив своё сердце этим нерушимым убеждением, она вдруг ощутила в себе такую яростную силу, способную снести все препятствия на пути, что радостно засмеялась, и слёзы печали мгновенно высохли на её глазах. О нет, она больше не согласна на жалкие поверхностные эмоции к мужчинам в красивой обёртке, пустым внутри, она, наконец, нашла золото, которое сияет ярче других, и понятно, что своим сиянием оно притягивает других жаждущих, как притянуло однажды и эту несчастную женщину — его жену!

Но! Мало таких самородков как он, Яр, и она, Лара, тем более что в прежних жизнях они точно бывали вместе, а скорее всего и не раз, и он, даже если в нём нет этих проблесков памяти, всё равно не может не вспомнить её теми частичками своей души, которые путешествуют из жизни в жизнь!

Тёплый кот, курмякая голосом, пришёл за хозяйкой на балкон и теперь ходил кругами вокруг её голых ног, ласкаясь и зовя в постель. Только теперь, ощутив, как побежали снизу вверх по всему телу мурашки от прикосновения пушистой шерсти, Лара поняла, как сильно она замёрзла на ветру.

— Ну что, серый-полосатый, не спится без меня? — нервно усмехнулась девушка, взяла кота на руки, прижимая к обнажённой груди, наслаждаясь его мягкостью и теплом, потёрлась носом об усатую мордочку, и они вместе вернулись домой, чтобы запереться на ночь в тесной пещерке — одной из многих в этой серой панельной скале, каждая из которых — прибежище одной или нескольких простых или сложных жизненных историй.

* * *

Каждое новое утро было похоже на прежнее. Ничего не менялось. Лара погрузилась в работу, чтобы забыться. Осень проходила однообразно и печально. Все уже грезили зимой, а ей хотелось вернуться назад, в те ещё достаточно тёплые дни, когда можно было позволить себе капрон и действительно тонкие каблуки, которые теперь представляли опасность на льду. Но всё это не имело смысла, потому что Яр приходил и уходил, обнимая её на прощание.

— Как у тебя бьётся сердце! — удивлялся он.

— Наверно, от кальяна, — отвечала она.

Они оба знали, что это не так.

Яр зачем-то ждал снег, но Лара не ждала. Она не любила холод, потому что всегда сильно мёрзла, и никогда не гуляла зимой.

А в последние полгода ей особенно не хватало тепла… Но время бежало, не спрашивая разрешения, и, потерявшись в красочных мазках, девушка совершенно забыла об этом бесконечном движении стрелок и дат календаря, обусловленном непостижимо сложными космическими силами.

Однажды утром вместо привычной серости потёртых панелек и разбитого асфальта за окном она увидела чистый белый беспредельный простор. Забыв о своём неприязненном отношении к холоду, Лара вышла в одной тоненькой шёлковой сорочке на балкон и замерла, заворожённая этим чудом, в ореоле снежинок, продолжавших падать из пустоты и тающих на её нежной коже, мгновенно покрывшейся мурашками. Девушка не замечала этого. Она всё стояла, глядя в небо, приоткрыв нежные, чуть потрескавшиеся губы — вся она, её душа и сердце, тело и кожа, были слишком чувствительны и уязвимы, и даже внутренняя сила не помогала справиться с этим беспомощным подсознательным желанием быть защищённой, утешенной, нужной человеку, для встречи с которым она родилась…

Даже стоя босиком на бетонных плитах в холодных лужицах растаявшего снега, позабыв обо всём физическом и потеряв в белой пустоте обрывки полусонных утренних мыслей, Лара не забывала о любви, предначертанной судьбой.

Было субботнее утро; она никогда не просыпалась так рано и не знала, что заставило её открыть глаза. Быть может, сияние снега. Даже дорога хранила девственную белизну, редкие машины не успели пока разбить эту хрустящую холодную сказку.

А снег всё сыпал и сыпал не переставая. Не выходя из прострации и слушая удивительную тишину внутри, Лара заварила себе чай и бродила с кружкой по комнате как сомнамбула, рассматривая незавершённые картины, но не представляя, за что взяться и стоит ли браться за что-то вообще. Она понимала, что не выспалась, однако ложиться снова спать совсем не хотелось. «Может, забить кальян?» — лениво подумала девушка. Телефонный звонок рассеял сомнения.

— Доброе утро, Принцесса!

— Привет, — улыбнулась Лара.

— Сегодня чудесный день, пойдём погуляем.

— Так много снега… я не люблю… — замялась она.

— Снег — это же чудесно! Давай собирайся, я зайду за тобой.

Так, значит, никакого кальяна, ещё пару глотков чая в попытке успокоить опять безумно заколотившееся сердце… Оно и так горит, куда уж ему ещё больше тепла!

Они долго шли по зимнему лесу, болтая обо всём подряд. Яр радовался долгожданному снегу, и Лара чувствовала, как это состояние удовольствия постепенно передаётся и ей… По телу разливалась приятная эйфория, сияющая белизна затопила её сознание, и когда они дошли до полянки с кормушками для птиц, то оба уже перешагнули какую-то грань восприятия…. Их окутало наслаждение каждым движением, вдохом, каждой волной тепла, непроизвольно поднимающейся внутри от внезапной близости. Он остановился, раскинув руки и прикрыв глаза, и она встала так же, спиной к нему. Удивительное состояние абсолютного счастья накрыло обоих с головой. Яр и Лара будто выпали из реальности, как, впрочем, бывало каждый раз, когда они оказывались вдвоём.

Они долго стояли так, молча, в блаженной эйфории слияния с миром и друг с другом, удивляясь тому, как это просто и чудесно…

Теперь и Лара уже поняла, как прекрасен снег. На обратном пути Яр взял её руку, а когда они выходили из леса в город, он закрыл глаза и сказал, чтобы она его вела. Это было ужасно весело; на полдороге они поменялись местами, и теперь вёл уже он, а она шла с закрытыми глазами и смеялась от счастья и непривычных ощущений.

Какие-то люди, видимо, обратили на них внимание, и Яр сказал им серьёзно:

— Что, не видите, напилась она.

Лара покатилась от смеха и чуть не упала, но он подхватил её и действительно будто пьяную дотащил до дома.

Потом они долго пили чай… как всегда, обнимая мгновения. Пространство блаженства лежало вокруг них, и весь остальной мир не существовал до тех пор, пока у него не зазвонил телефон и он не сказал, что ему пора.

Нежные объятия на прощание, как всегда, урывки близости — вот и всё, что ей перепадало. Конечно, она могла бы схватить его за воротник, привлечь к себе и страстно поцеловать, вдыхая такой родной и влекущий запах, пропасть в нём, как в омуте с головой, но она боялась. Если бы при этом он отстранился, не ответив на её страстный порыв — то этой боли она бы не вынесла. Поэтому Лара не давала воли своим желаниям и с надеждой в сердце ждала хоть какой-то инициативы от него.