Игорь Безрук - Ловушка для призрака [СИ]

— Почему тогда он не дает нам покоя? Почему?! Может, ты на самом деле убила его! Ты — убийца! Я не хочу тебя видеть, Оливия, не хочу, слышишь! — вскрикнул Макс и бросился вон из квартиры.

— О, Боже! — зарыдала Оливия и уткнулась лицом в ладони.

Но тут случилось еще более невероятное. Неожиданно Жози передернуло, и через все ее тело прошло конвульсивное движение. Жози снова впала в транс. В следующее мгновение она выпрямилась в кресле, глаза ее закатились, и теперь были видны одни белки. Кто-то словно подорвал ее безвольное тело с кресла и переместил к Оливии. Гримаса злобы исказила некогда чистое лицо молодой девушки, и низкий грудной голос с ненавистью произнес:

— Да, это ты, сучка, убила меня! Почему бы тебе сразу не сознаться во всем? Может, хватит изображать из себя святую?

Оливия подняла на Жози глаза и, не выдержав обращенного взгляда, потеряла сознание. Алекс почувствовал, как от страха у него на голове зашевелились волосы. Но то, что вселилось в Жози, глянуло в его сторону только мельком. Тело Жози молниеносно отлетело к противоположной стене, глухо шмякнулось о нее и тряпкой рухнуло на пол.

Алекс словно очнулся, быстро бросился к девушке и затормошил ее:

— Жози, Жози, очнись! Боже, Жози!

Девушка не подавала никаких признаков жизни. Алекс готов был сойти с ума.

Дня три Оливия не видела Макса и не могла его разыскать. Она и домой к нему наведывалась, и в клинику, звонила Алексу — все напрасно, Макс как сквозь землю провалился.

В клинике Макферсон сказал, что доктор Котмен взял отпуск на неделю и куда-то уехал. Скорее всего, к себе на родину, проведать мать. Оливия не знала, что и думать. Голова кругом шла. Не хотелось верить, что в такую тяжелую минуту Макс бросил ее.

По ночам Оливии все чаще являлись кошмары. То бегали по ней пауки, то ползали черви, то снова приходил Рик и, смеясь, заставлял ее заниматься с ним сексом. И стоило ей при этом открыть во сне глаза, как рядом возникал вдруг взбешенный Макс и все кричал и кричал: «Шлюха! Потаскуха! И призрака в постель затащила!» Это было невыносимо. Оливия чувствовала, что силы постепенно оставляют ее.

— Алекс, — спрашивала она, в который раз набрав номер Видала, — ты действительно не знаешь, где Макс? Может, дома и просто избегает меня?

— Сомневаюсь, Оливия. Насколько я знаю Макса, он, скорее всего, просто испугался Рика и поэтому не хочет с тобой больше видеться. Может, и тебе стоит на некоторое время уехать — в доме, где появился призрак, вряд ли можно нормально существовать. К тому же, если призрак задумал мстить.

— Ты тоже думаешь, Алекс, что это я убила Рика?

— Не знаю, Оливия, прости, но Жози иногда говорит правду.

— Ты веришь ей, Алекс? Веришь этой больной? Ты же знаешь меня, знаешь, разве я способна на убийство?

— Оливия, прости, мне нужно выезжать. И прошу тебя: не звони больше и забудь номер этого телефона. Я хотел помочь Максу, но, видно, только сделал ему хуже. Прости, — сказал Алекс и повесил трубку.

Оливия с яростью швырнула телефон на пол.

— Ненавижу вас! Ненавижу, ненавижу, ублюдки! Чуть что: сразу в кусты! Мужики называются: испугались какого-то призрака! Несуществующего призрака! И Макс хорош: воспользовался предлогом, скрылся. Но от меня не так-то легко сбежать, я разыщу тебя, где бы ты ни был. Все равно разыщу, и ты снова будешь моим, только моим и ничьим больше!

Оливия направилась в гараж. Выгнав машину, она в который раз помчалась по городу к дому Макса, все так же ругая и проклиная его. Как ни крути, Макс все-таки обманул ее. Она чувствовала это. Вряд ли он нашел себе другую женщину, но то, что решил бросить ее, было бесспорно. Нет, он еще поплатится!

Тут вдруг Оливия вспомнила одно кафе, где Макс часто бывал. Как оно называлось? «У Раметина», «Ласатина»? «У Ламартина»! Несомненно! Однажды он угощал ее там и говорил, что обедает в нем постоянно, значит, кто-то что-то может про него в кафе рассказать. Оливия, не долго думая, развернула машину и направилась прямо на двенадцатую улицу, где располагалось кафе дядюшки Ламартина.

Когда Оливия вошла в кафе, Мишель Ламартин не мог не залюбоваться девушкой. Все в ней говорило о том, что это роковая женщина: взгляд, походка, манера себя держать.

Войдя, Оливия остановилась на пороге, сняла темные очки и огляделась. Мишель подошел к ней и, любезно улыбнувшись, спросил, не желает ли она кофе. Оливия слегка кивнула в знак согласия и прошла к столику, на который ей указал Ламартин. Через минуту Мишель поставил перед ней чашечку ароматного парящего кофе и поинтересовался, что привело ее сюда и не ищет ли она здесь кого-нибудь.

— Возможно, — загадочно ответила Оливия. Впрочем, скрывать ей было нечего, и она сразу же перешла к делу:

— Собственно говоря, я хотела увидеть одного человека. Говорят, он ваш постоянный посетитель.

— Я всех своих завсегдатаев знаю, — не без гордости сказал Ламартин.

— Он выше среднего роста, физически крепок. Зовут его Макс Котмен. Я его старая приятельница и вот захотела снова встретиться с ним.

— Макс Котмен? Как же, как же, знаю. Видный мужчина. Признаться честно, моя младшенькая — Франческа — давно сохнет по нему, но, сказывают, он убежденный холостяк и пока жениться не намерен.

— Это верно, — сказала Оливия. — Привязать его к себе невозможно.

— А видел я его дня два назад. Правда, он собирался уезжать. Говорил, что хочет отдохнуть от всего.

«И от меня в том числе», — не без раздражения подумала Оливия.

— А он случайно не оставил свои координаты?

— Нет, нет, что вы. В этом плане он был категоричен: уехать туда, где бы его никто из знакомых не нашел, чудак.

— Очень жаль, — сказала Оливия.

— Мне тоже, — сочувственно произнес Ламартин.

Тут дверь кафе открылась и вошла молодая девушка. Оливия глазам своим не поверила.

— А это кто, мистер Ламартин?

Ламартин обернулся, улыбнулся вошедшей и помахал рукой.

— А, это? Моя дочь, о которой я вам говорил, — Франческа. На смену пришла. Она помогает мне разносить блюда. Между прочим, мечтает стать кинозвездой. По секрету скажу, она уже проходила кастинг в одной крупной кинокомпании и даже снялась в эпизодической роли.

Оливия глаз с нее не спускала.

— А она может мне бутерброды подать?

— Конечно, — сказал Ламартин. — Это ее работа.

— Хорошо, — не моргнув глазом, сказала Оливия и поднялась. — Я буду ждать в машине. На стоянке. У меня темно-красный «бьюик». Поторопите ее, пожалуйста, мне надо ехать.

— Все будет исполнено в лучшем виде, — любезно улыбнулся Ламартин.

— Вот и замечательно, — Оливия положила на столик несколько мелких купюр и, надев защитные очки, торопливо вышла из кафе.

Ламартин взял со столика деньги, небрежно сунул их в карман фартука, смахнул со столика крошки и направился на кухню. На кухне он дал повару указание подготовить сверток с легким завтраком, и когда тот собрал его, Ламартин подозвал Франческу.