Игорь Безрук - Ловушка для призрака [СИ]

Макс заколебался. Может, пока еще не поздно, сразу отказаться? Мол, у него масса работы в клинике и даже несколько часов в неделю вырвать можно с трудом — она поверит? Тогда зачем он сюда явился? Сказать, что не сможет принять их предложение? Не будет ли это подло, ведь он уже дал согласие, уже пришел?..

Вернулась Оливия. На подносе, который она принесла, стояли две небольшие чашки с чаем, сахар, лимон и пирожные. Оливия поставила поднос на столик перед диваном, на котором сидел Макс, а сама села напротив, на край глубокого кресла.

— Итак, на чем мы остановились? — миссис Рэнделл была все так же отдалена.

— Вы обещали мне рассказать об аварии.

— Ах да, хорошо, — Оливия подала одну чашку Максу, другую взяла себе. — Случилось это совсем недавно. В декабре. Заносы тогда заторили почти все дороги в округе, машины пробирались по ним с большим трудом. Мы с Риком собирались на вечеринку, и он должен был с работы заехать сперва за мной, но задержался. Как он сам рассказывал мне потом, машину гнал, не сбрасывая газа, а ведь уже вечер, темнота, туман от снежной пыли, и где-то неподалеку от города — неожиданно в глаза яркий свет встречных фар. Рик резко повернул руль в сторону, машину понесло, затем подкинуло, перевернуло несколько раз и выбросило с трассы в глубокий кювет. Удар оказался настолько сильным, что корпус машины смяло, как губку, и только чудом не взорвался бензобак. Спасибо добрым людям, проезжавшим мимо, — помогли сразу: вызвали службу спасения и те вытащили Рика. Он остался жив. Но, как сами видите, надолго прикован к постели.

Оливия замолчала и мысленно будто перенеслась куда-то. Наступила небольшая пауза. Макс заметил, как потемнело лицо миссис Рэнделл, но через мгновение она будто стряхнула с себя мимолетное оцепенение, посмотрела открыто на Макса и натужно улыбнулась:

— Но, слава богу, все позади, и Рик, я думаю, идет на поправку.

— Мне очень жаль, что все так случилось, — сказал Макс. — Действительно нелепая авария. И я искренне хотел бы вам помочь. Может, мистер Рэнделл уже проснулся?

— Я посмотрю, — сказала Оливия. — Подождите еще несколько минут.

Миссис Рэнделл стала подниматься наверх. Макс, глядя ей вслед, подумал о том, какой сильной должна быть эта женщина. Знать, что муж парализован, и стоически произносить «слава богу, все уже позади», сможет не всякая.

Еще одно непонятное чувство затеплилось в его груди. Нет, не жалость, скорее всего, — восхищение. Восхищение благородством натуры, стойкостью и преданностью по отношению к любимому человеку. Как могли те завистливые людишки, которые распространяли о ней в клинике сплетни, не видеть этой самоотверженности Оливии? Как могли оклеветать её? Быть может, им мозолили глаза её открытость, чистота и благородство души? Наверняка все те байки, что ходят про нее, сочинили негодные слепцы, завистники, отвергнутые поклонники. Быть может, становясь домашними врачами её мужа, они претендовали на большее, в своей слепоте и невежестве забывая о чести и долге, преданности и любви?

Макс разволновался. Поднялся, снова прошелся по гостиной, остановился у одной из картин. На ней была изображена лежавшая в сочной зеленой траве белая пушистая кошка. Она поразила Макса. У нее оказались черты лица и глаза Оливии, только в обличье кошки. Но глаза! Они смотрели в упор и будто пронизывали насквозь. И были в тех глазах насмешка и печаль, ум и презрение, хитрость и коварство, — все то, с чем не сталкивался еще Макс, чего не замечал в девушке. Но, может, ему так только показалось?

— Доктор Котмен, — позвала его вдруг сверху Оливия. — Мистер Рэнделл проснулся, можете пройти.

Макс поднялся на второй этаж. Комнатка Рэнделла находилась в дальнем левом конце лестничной площадки. Когда Макс вошел, доктор Рэнделл, укутавшись одеялом, лежал в постели и неотрывно смотрел в потолок. Это был осунувшийся человек лет сорока с черным лицом, глубоко ввалившимися глазами и острым подбородком.

— Рик, это доктор Котмен, — сказала Оливия, и только тогда Рэнделл медленно повернул голову к Максу, пристально посмотрел на него и снова втупился в потолок, произнеся:

— Что, Милтон тебя уже не устраивает?

Оливия, как показалось Максу, побледнела.

— Я не виновата, что ты рассорился с ним. Из-за пустяка.

— Из-за пустяка? Ты называешь это пустяком?!

Макс поспешил прервать их перебранку:

— Доктор Рэнделл, вы меня простите, что я вмешиваюсь, но мне кажется…

— Вам кажется! — снова в упор посмотрел на него Рэнделл все тем же презрительно-злым взглядом. — Вы зачем сюда пришли? Что вам нужно? Убирайтесь! Все, все убирайтесь! И ты, Оливия, уходи, не хочу тебя видеть! Так и хотите моей смерти. Всё вам неймется. Вас прислал доктор Макферсон? Он первый рад сжить меня со свету. Выскочка, карьерист, лизоблюд. Играет в благотворительность, лицемер, а сам, небось, рад, что я теперь никто. Оливия, что ты стоишь, уходи и выпроводи этого доктора, я не нуждаюсь в них, слышишь — не нуждаюсь! Я сам себе доктор, сам себе лекарь!

Доктор Рэнделл отвернулся, давая понять, что больше не скажет ни слова. Максу стало неловко. Лицо Оливии налилось кровью. Макс видел, что она с трудом сдерживается, чтобы не сорваться. Даже за дверью еще несколько секунд не может прийти в себя, растерянно пряча от него глаза. Наконец, Оливия собралась и тут же поспешила извиниться перед Максом:

— Прошу прощения за своего мужа. В последнее время он стал невероятно вспыльчивым и раздражительным. Не знаю даже, отчего. Эмоции бьют через край, настроение меняется каждые пять минут. Он, наверное, сам уже от этого устал.

— Я не обижаюсь, — поспешил успокоить её Макс. — В его положении любой из нас сорвался бы. Лучше зайду в другой раз.

— Может, завтра? — неожиданно вырвалось у Оливии.

— Завтра вряд ли, у меня дежурство, а вот послезавтра, часа в четыре, непременно.

— Буду рада и постараюсь подготовить Рика. К тому времени, я уверена, он отойдет, Рик не умеет долго держать в себе обиду. Вы его совсем не узнаете, вот увидите.

Макс чуть задержался у входной двери.

— А его психиатр часто здесь бывает?

— Рик и его прогнал несколько месяцев тому назад, не захотел больше видеть.

— Значит, мне вдобавок придется быть еще и психиатром?

— Может быть, но, я думаю, у вас получится. Вы настоящий доктор, я это сразу поняла.

— Спасибо, миссис Рэнделл, за теплые слова и внимание. Тогда до четверга?

— До четверга, как договорились. Не задерживайтесь, я буду ждать.

Они попрощались. Макс по тротуару пошел к своей машине. Сел в неё и машинально посмотрел на дом Рэнделлов. Оливия так и стояла у приоткрытой двери и задумчиво смотрела на него. Макс улыбнулся ей и махнул рукой. Улыбнулась слабо и она, и тоже в ответ помахала.