Михаил Халецкий - Погружение [litres]

Тут, как по мановению волшебной палочки, я начинаю видеть все, что снаружи, за пределами окна. Этот сад, эти деревья, эту зеленую поляну… Я также вижу солнце – и оно ускоряется . Знаете, как в некоторых играх вы можете просто прилечь, и вам покажут в ускоренном режиме смену дня и ночи? Так вот, здесь – то же самое. Время, этот привычный старикан-хронос, несется, то обжигая сетчатку светом, то успокаивая тьмой. День и ночь сменяют друг друга в бешеном темпе, и все быстрее и быстрее пишет что-то человек за столом.

Я понимаю: у него страшное горе. Он не может успокоится. Он скучает по чему-то, ему чего-то не хватает… Нет. Не так. Ему кого-то не хватает. Ему очень и очень одиноко.

Я почти просыпаюсь… Но тут меня будто хватает огромная рука и несет, несет в непонятное место. Состоит оно как будто из осколков, из граней. Из граней, от которых я хочу отвернуться, но не могу.

В эти гранях я вижу девушку ужасно измученного вида. Ей плохо, она больна. Комната, в которой она лежит, – крохотная, с простым убранством, но невероятно чистая. Рядом с девушкой – он , человек в черном сюртуке.

Его лицо печально, он еле сдерживает слезы, глядя на возлюбленную и держа ее за руку. Девушка накрыта тонким одеялом… нет, всего лишь старым поношенным сюртуком. Рядом еще женщина в летах и кошка, мирно дремлющая на животе у спящей девушки. Я не хочу здесь быть. Мне здесь не место. Они шепчутся, а мне – мне так не хочется вступать в разговор. Я ощущаю себя таким живым. Но как приятно, что мне дали шанс увидеть… нет… я больше не из того…

Кто. Кто вы такой?

Кто я такой? Кто-то слишком настоящий, слишком материальный, чтобы вторгаться в их мир. Я вздрагиваю – и тут же вздрагивает картинка. А потом мое сознание будто перепрыгивает в сознание этого мужчины, что держит девушку за руку.

Он постоянно шепчет ей: «Вирджиния, моя Вирджиния, дорогая моя, любимая». А еще – раскачивается вперед-назад и каждые полминуты то поднимает взгляд на больную, то отводит глаза. И вот так я еще несколько раз перепрыгиваю из своего сознания в сознание этого мужчины.

Смотрю на нее его глазами. Испытываю бесконечную скорбь. Она накатывает на меня огромным цунами…

Меня будто с силой бьют в живот. Я улетаю прочь из комнаты, из дома, из мира, снова в бескрайний живой космос.

Все исчезает.

Я заглянул в прошлое. Я частично выполнил предначертанное. Мне пора возвращаться. Но куда? И пора ли? В этом новом месте, которое меня приняло, я ощущаю себя все лучше.

А видя те сменяющиеся картинки, я… словно все больше срастаюсь с этим великим человеком. Мы сливаемся в единое целое.

Может быть, мое место – ЗДЕСЬ?

Пускай последствия отвратительны – ха, так забавно, что я осознаю свои чувства даже во сне, – однако, кажется, теперь я даже более адекватен, чем когда-либо. Так вот. Эти образы… Я посмотрел за этот раз несколько сцен. Я чувствую…

…Что я просыпаюсь.

Боже, как же мне хорошо… было. И как отвратно сейчас.

Ненавижу себя. Я хочу себя убить. Голова перестала раскалываться – вместо этого миллиарды крохотных лезвий выросли внутри черепа и вонзились прямо в мозг. Но нет, этого мало. Теперь они еще и заработали на маленьких моторчиках и буравят, и буравят…

А это еще что? Почему у меня еще и какое-то пятно перед глазами? Большое, яркое такое? Самая настоящая мигрень, черт ее дери… Как прекрасно я чувствовал себя там . Может, там и в самом деле мое место? Мне было так хорошо, и я помню каждую деталь ночного путешествия. Мне даже не приходится как-то напрягаться, чтобы воссоздать все в памяти.

Выводы. Я очень люблю делать выводы, да только у меня никак не получается. Точнее, не получалось до последнего времени. КАК ЖЕ БОЛЬНО! Черт, еще один приступ. И это беловатое пятно прямо перед глазами… Оно застилает мне обзор.

Терпя боль, я сижу и тупо пялюсь в стену. Наверное, так себя чувствуют люди, которым провели лоботомию ржавым лобзиком. Кажется, я начинаю понимать, откуда эта боль, замешанная на смертельной усталости: когда у меня начинаются осознанные сновидения, я будто и не сплю совсем. Мой мозг не отдыхает.

Ну все. Приехали. Клиника. У меня серьезные психические – и физиологические, выходит, тоже – проблемы. Но я мог бы вылечиться. Я мог бы вернуться туда, в мир, который стал мне уже таким близким. Который, несмотря ни на что, несмотря на факт, что я перестал практиковать осознанные сновидения, все равно каждую чертову ночь вторгается в мое сознание страшными, тревожными, безумными картинами.

Но мне в нем хорошо. Легче дышать, легче двигаться, легче… существовать . Может, мне стоит проводить там больше времени? Или наоборот, надо бороться?

Лежа в кровати, я пытаюсь приступить к прокручиванию в памяти всех событий прошедших пяти дней… А в комнате странно темно.

Впрочем, это я отклонился от мыслей, которые пытаются бороться хоть за какое-то, пускай и до безумия слабое существование в моем мозгу. Мозгу покалеченном, увядающем… Черт, как же хорошо я себя чувствовал во сне. Может вернуться туда, начав спа… Да ни хрена подобного. Сон не идет, как ни проси.

Кажется, я настолько отчаялся, что готов начать произносить заклинания… Знай я хоть одно рабочее. Но интернет в предыдущие дни ничем не помог, и вряд ли за считаные часы – ну ладно, десятки часов – ситуация сколько-нибудь изменилась.

Нет. Туда я не отправлюсь, и рассчитывать мне только на свои собственные силы.

Так, сегодня суббота. У меня вроде был один ученик, но Наталья Андреевна…

Оооооох!

– Ничего себе, – только и выдавливаю я на одном выдохе.

Понимание того, каких дров я вчера наломал, на секунду врезается в мозг, и я даже подскакиваю на кровати. Кровь мигом приливает к голове еще интенсивней, отчего черепная коробка взрывается болью.

Но есть и другая, еще более странная вещь: будто, разобравшись с собственными суждениями, я уже не особо напрягаюсь по поводу этого вопроса. Он кажется мне не стоящим слишком большого внимания. Вместе с тем мелькает мысль, что я даже СЛИШКОМ правильно повел себя с коллегами. Да и вообще, кто они такие? Я – талантливейший пи… преподаватель и могу говорить все, что вздумается. Это мое святое право.

Ладно, в школу я сегодня не попадаю, это точно. Закрыт мне вход на занятия с учениками. Да там особо-то никого и не было. Внимание, вопрос: а что мне делать с Катериной? И какого черта мы так давно не общались? Вот ведь странное чувство – я сам о ней, бывает, забываю. Может, это какой-то плохой знак? Боже мой. А вдруг с ней что-то случилось?

Я звоню ей, потом пытаюсь связаться через подруг – ноль внимания. Да, я знаю, что в последние недели и даже в эту конкретно мы реже отношения поддерживаем, но почему же мне так трудно ее, кхм, выследить, что ли? Неужели с ней что-то страшное? Попала под машину? Или ее маршрутка разбилась? Да-а, наслышан я о том, как эти водилы гоняют… Но нет. Хочу верить, что с ней все хорошо.